Свинец пролетел круто вверх, едва не задев Семина. Но это остановило его, и Сема бросился бежать. За ним, в разбитое окно, кинулся тот самый милиционер. На ходу он одновременно пытался по рации вызвать и подмогу, и скорую, но это получалось плохо. В результате он столкнулся с Колодниковым, и чуть не подстрелил его.
Искать Семина в закоулках этой чертовой Силикатной площадки было абсолютно бесполезным делом, так что Колодников с патрульным вернулись в барак, и начали вызывать «скорую». Больше всего досталось Нинке, пуля прошла чуть повыше сердца, но она была еще жива, и, на удивление, даже в сознании. Ленке пуля разворотила плечо, и она отчаянно материлась, пытаясь с помощью полотенца остановить кровь. Прапорщик уже пришел в себя, и так же пытался зажать рану на голове какой-то не очень чистой тряпкой. Хуже всего дела были у сержанта. Пуля попала ему в живот, и он корчился на полу, со стонами и хрипом.
— Всем патрульным машинам стягиваться к Силикатной площадке! Окружить ее со всех сторон! — кричал Колодников в микрофон рации. — Он здесь!
Семин, если бы хотел, все равно бы ушел. Кроме перекрытых дорог он знал в своем районе еще десятки тропинок и лазеек. Он мог пройти через гаражи, перелезть через пару заборов и оказаться в большом районе пригородных дач. Но, Сема, как всегда, не хотел никуда уходить. Убедившись, что преследователи его потеряли, он уже шагом отправился на окраину площадки к дому Жука. В подъезд он соваться не стал, обошел дом с другой стороны и посмотрел на окна спальни Женьки. Впрочем, друг не любил это почти женское имя, и сам просил называть его Жуком. Окна были темны, так же как и кухни. Сема нашарил на земле небольшой камень, кинул его в окно. Обычно Жук реагировал сразу, но в этот раз он не отозвался. Это насторожило Семина. Пожалуй, он впервые подумал о том, что, надо отсюда ему уходить. Сразу нашелся и адрес побега — Луга. В громадных заливных кривовских лугах человека было найти так же трудно, как иголку в стоге сена. Там у него были припрятаны удочки, а ловить рыбу Сема любил и умел это делать.
Семин отошел в сторону единственного горевшего на первом этаже окна, достал пистолет, и уже уверенно вытащил из рукоятки обойму. При свете он пересчитал оставшиеся патроны, и воткнул обойму обратно. После этого он осмотрелся по сторонам, хотел, было, двинуться в сторону своей будки, но раздумал. Его внимание привлекли голоса, все приближающиеся к нему. Тогда он вернулся в стене дома, и, прижавшись спиной, начал ждать.
— Вы обойдите этот дом с этой стороны, а я пройду тут, — скомандовал Колодников, показывая направление движения пистолетом, — да не забудьте подъезды. В них заходите вдвоем, под прикрытием.
Андрей командовал уверенно, он двигался вперед, туда, где расстался с Астафьевым. Он не видел, как темная тень скользнула за угол дома. Зато Астафьев прекрасно видел эту черную тень на светлой стене. Сегодняшняя луна, хоть еще и не полная, давала много света для привыкших к темноте глаз Астафьева. Между ними было всего метров десять, и две, те самые полуметровые трубы. Идея засады удалась, но Семин не дошел до своего логова, он сейчас стоял, и, подняв пистолет, ждал своего врага. Этого Юрий допустить уже не мог, он вскинул свой табельный Макаров. Сначала он прицелился в голову этого гаденыша, но потом перевел дуло чуть вниз.
— Семин, брось оружие! — крикнул Юрий. Тот мгновенно развернулся, и выстрелил в сторону его голоса. Астафьев видел вспышку выстрела, и тут же он сам нажал на спуск.
Выстрел словно сломал черную фигурку на светлом фоне. Семин выронил оружие, и, ухватившись за бок, упал на землю. Сначала он застонал, а потом закричал во все горло, громко и отчаянно.
Колодников, как раз, выходивший из-за угла дома, чуть было не ответил на вспышку и звук выстрела своим выстрелом, и только то, что его «Макаров» еще стоял на предохранители, избавила Юрия от невольной перестрелки. Потом он, слава богу, рассмотрел на земле орущего человека, а, подсветив фонариком, понял, кто это корчиться от боли.
— Семин! Наконец-то я тебя нашел! Сученок!
— Андрей, осторожней, там у него где-то пистолет! — крикнул Астафьев, перепрыгивая трубы.
— Вижу! А я тебя чуть не подстрелил, думал, это он стреляет.
Колодников откинул ногой пистолет в сторону, потом начал шарить Семина по карманам. Через полминуты любимая финка молодого бандита со звоном отлетела на асфальт домовой отмостки. Лишь после этого Колодников включил рацию, и скомандовал: — Все к дому номер восемь, он здесь. Взяли его! И вызовите скорую этому звернышу!
Через час они сидели в кабинете Колодникова, пили водку. Руководство уже отбыло, оставив в урне две пустых бутылки из-под коньяка.
— Значит, ты мог его пристрелить? А что ж не сделал? — спросил Колодников.
— Да черт его знает, старею, наверное.
Юрий сморщился, закурил.
— А помнишь, как ты Свинареза снял одним выстрелом в голову? — припомнил Андрей.
— Ну, там другое было. Он же жену свою держал тогда в заложниках, пистолет был у ее виска.
Колодников чувствовал, что Астафьева мучит что-то.
— Ты чего маешься, не пойму?
— Да понимаешь, я его представлял таким монстром, действительно выродком. А там пацан как пацан, его в толпе встретишь и не заметишь. Невзрачный, маленький, худой. Никакой в общем! Да ему еще и больно было.
Вместо слов Колодников налил еще водки.
— Работа у нас такая, Юрка. Люди картины пишут, стихи сочиняют, музыку играют. А нам остается только встречаться с такими уродами.
Они чокнулись, но выпить не успели. Резко зазвонил телефон, и Колодников, выслушав сообщение, снова скривился.
— Хорошо, счас буду.
— Что там опять? — спросил Юрий.
— Гаражи горят в шестом районе. Пожарные говорят, что есть трупы. "Праздник не кончается, праздник продолжается", — процитировал он.
ГЛАВА 21
Утро этого дня Андрей Колодников встретил хмурым и раздраженным. Еще бы, уже сутки как он не ложился, а приходится не только идти на работу, но и участвовать в совещании, посвященном проклятому делу о расстреле гаишников. Он хотел бы хоть как-то увильнуть от этого дурацкого совещания, но ему на мобильник лично позвонил Панков, и сказал, чтобы Колодников был непременно. Наигранно-безразличное отношение Глухарева к этому делу закончилось, и он прислал в роли понукающих пастухов в Кривов аж двух своих заместителей. Этот звонок застал Андрея на пепелище, и заехать домой он никак не успевал. От одежды майора противно пахло гарью, на щеках поселилась двухсуточная щетина, так что, настроение сыщика было не очень радостным. Увидев же около здания ГОВД два черных «Мерседеса», Колодников расстроился еще больше. Да, совещание уже началось, и он попадал как раз "на раздачу". То, что это именно так, подтвердила первая фраза, услышанная им в кабинете Панкова.
— А почему не присутствует здесь исполняющая обязанности прокурора? Она же должна возглавлять следствие? — раздраженным тоном вопрошал толстый генерал-майор. Колодников, как только мог, пригнувшись, начал пробираться к свободному месту, поэтому он не видел Сергея Шалимова, а только слышал его ровный голос.
