детским любопытством Озборн тщательно изучал доселе невиданную диковинку.
— Это мой друг, кастомный Урал 1988 года выпуска.
— Впервые слышу. Какой-то японец? — недоумевал товарищ.
— Сей байк из страны, что уже нет. Но я дам тебе подсказку: эта страна была нашим врагом во время холодной войны. А дальше уже думай сам. — добавив таинственности, я молча сел на байк и надел шлем.
— Вот вечно ты говоришь загадками, ну ничего, гуглить я и умею. Покеда, бро, и хорошего тебе вечера. — довольный Гарри, попрощавшись со мной тут же направился в свой любимый гараж, ведь теперь у него буквально развязаны руки, и твори не хочу.
Искренне улыбнувшись на это, я списался с Мэри Джейн и, получив адрес, где её можно забрать, тут же покатил в нужном мне направление. Скорость привычно пьянила, а дороги были на удивление свободны.
Плутая по городу в поисках нужного места в компании навигатора и попутного ветра, я всё же нашёл место, о котором писала девушка. Обшарпанное здание времён великой депрессии без намёка на ремонт выглядело весьма колоритно и одновременно с этим жалко.
Впрочем, бездомный в компании кота бродячих кровей добавили в эту серость немного красок и без всяких зазрения совести метили стены здания, словно какие-то псы. Закончив с обновлением меток, данная компания удалилась прочь с донельзя гордым и в меру благородным видом.
Хмыкнув на всё это, я с задумчивым взглядом изучал вывеску «Театр». Написав рыжику, что уже на месте, я продолжил созерцание крайне бедного района. Однако даже здесь гуляли вооружённые дружинники со знакомой повязкой на руке, на которую я не сразу обратил внимание в первый раз. Крылатый уроборос жадно оплетал какое-то древо в попытке укусить себя за хвост, создавая тем самым идеально извращённый круг. Бросив в мою сторону подозрительный взор, дружинник тут же связался с кем-то через миниатюрный наушник и что-то лаконично проговорил, а спустя миг просто ушёл, видимо, взяв меня на заметку.
Устав ждать, я наконец-то припарковал свой байк и уверенной походкой вошёл в здание, что обещало рухнуть в ближайшие пару месяцев, если судить по состоянию стен и огромных трещинах, что неспешно захватывали театр.
Слегка поплутав по обветшалым коридорам, я всё же вышел к сцене, где во всю велась репетиция сцен из Макбета. Рыжик тут же заметила меня и мило улыбнулась, но, поймав хмурый взгляд режиссёра, тут же продолжила исполнять свою роль Гекаты. К слову, полупрозрачные одежды из шёлка ей весьма шли. Спустя ещё полчаса, наша «богиня» всё же освободилась, и мы смогли поговорить.
— Не ожидала тебя так рано, Паркер. — произнесла девушка после обнимашек. — Что за стильная куртка? Ты типа плохиш или байкер? — улыбнулась она. — На удивление, тебе идёт. — подмигнула мне рыжик. — В целом, я свободна, и осталось лишь переодеться. Подождёшь меня минут пятнадцать? — невинно поинтересовалась эта бестия, на что я лишь кивнул.
Проводив взглядом аппетитную попку, я наткнулся на враждебный взор от слегка седовласого режиссёра, что с какой-то уверенностью в походке приближался ко мне.
— Послушай, мальчик, эта кукла моя, так что шуруй отсюда, или по твоему я зря её обрабатываю уже которую неделю? — враждебно произнёс сутулый мужичок. — У меня есть знакомые, что могут отправить тебя в кому, так что просто исчезни… — договорить ему уже не дала моя рука, что слегка пожимала его горло. Подняв тщедушного «соблазнителя» за горло, я хищно улыбнулся.
— Э, нет… Ты сам что-то попутал, дядя. — впечатав его в хлипкую стену, я продолжил вкрадчиво говорить. — Ты не посмеешь угрожать мне или моим друзьям. — быстро найдя взглядом подсобное помещение, я потащил струхнувшего режиссёра туда.
Время в целом есть, так что можно и провести воспитательную работу. Засунув в рот «мэтра» не слишком чистую половую тряпку и надёжно зафиксировав пациента, я начал методично ломать кости в левой руке, ибо нефиг трепать языком, ведь всегда есть вероятность огрести от кого-то более сильное, либо же отмороженного, которому плевать на твоих «пацанчиков». В нашем случае звезды сошлись на смежном варианте.
Ломая хрипящему «мастеру» каждую секунду по пальцу, я попутно отслеживал оставшееся время на своём хронометре одной швейцарской фирмы. Далее принялся работать с левой рукой, где уже ломались фаланги и пястные кости. Следом на очереди было запястье и ладьевидная кость. Работая словно по учебнику, я методично ломал кости.
На полулунной кости наш режиссёр изволил сходить под себя и обмочился от боли, благо что изжёванная и донельзя мокрая от слёз и слюней тряпка не давала его воплям распространится за пределы нашей «уютной» каморки. Ведя с ним душевный диалог о безумии, я практически вжился в новую для меня роль психопата. Ну, а «пациент» уже не вопил, а лишь тихо хныкал и о чём-то молил, если судить по его жалкому фейсу, но это было не долго, и очередная порция боли заставляла его выть и энергично сучить ногами.
Далее была трёхгранная кость, но мужичок отрубился. Приведя товарища в чувства плоскогубцами и ломанием ногтевых фаланг, я по дружески ему улыбнулся, но он почему-то испугался лишь больше. Усмехнувшись, я вкрадчиво продолжил, мельком глянув оставшееся время.
— Как видишь, порой нужно держать свой поганый язык за зубами, смекаешь теперь почему? — методично хрустнув очередной фалангой, я добился энергично участливого кивания от своего невольного «собеседника». — Угрожая другим, ты должен понимать, что однажды кто-то точно так же будет угрожать тебе, твоей семье и близким. Но ты не ожидал ответа, а ведь ответ важная часть диалога, ты так не считаешь? — посмотрев на мужичка словно многоуважаемый Каа на своих бандерлогов, я добился очередного «понимающего» кивка. — Именно поэтому я и учу тебя такой элементарной штуке, как «вежливость», ведь это не сложно, не так ли? — снова безумное дрыганье головой, что явно служило искренним пониманием таких банальностей согласием. — Ну, раз мы друг друга поняли, то я спокойно доламываю оставшиеся кости левой руки, и ты будешь свободен. — хищная улыбка на моём лице заставила «соблазнителя» испуганно застыть. Вновь хмыкнув, я брезгливо вытащил из его кармана бумажник, где было фото счастливой семьи, водительские права, страховка и все прочие документы. — Ну а если ты не захочешь разойтись миром, то я знаю где ты живёшь, Марвин Гейц. И да, к кукле не лезь, я ведь, если что, узнаю, и поверь моему чутью, наша следующая встреча понравится тебе намного меньше этой. — рыдая навзрыд, обгадившийся в прямом и переносном смысле седовласый
