с гребаным флотом.
— Нет… — сказал Герберт. — Я же сказал тебе, не по телефону.
Я зарычал от разочарования.
Тупой идиот.
— Мы застряли на сороковой автостраде, просто встреть нас и, пожалуйста, поторопись… Я не знаю, придут ли еще. — Герберт закончил разговор и положил телефон в карман.
— Ты умрешь сегодня ночью. Почему ты, блядь, ему не сказал? — Я накричал на него. — Если бы ты просто рассказал Мэтту, все было бы по-другому! — Я выкрикивал каждое слово. — Ты, гребаный тупица с Медным рожком.
Я был в ярости. Если бы у меня была форма дракона, я бы начал Третью мировую войну.
— Елена, мне нужно тебе кое-что сказать. Поверь мне, когда я говорю, что все было не так, как я планировал. — Герберт громко шмыгнул носом.
— О, ты, должно быть, издеваешься надо мной. Сейчас? — закричал я.
— Я хотел пригласить тебя куда-нибудь поужинать и, возможно, облегчить тебе жизнь. — Уголки его губ слегка изогнулись, а затем улыбка так же быстро исчезла. — Но…
Я больше не мог слушать. Это было абсурдно. Ему следовало попытаться раньше. Голос в моей голове кричал, когда он говорил ей, что любит ее больше самой жизни.
Оглушительный визг наполнил ночь.
Я застыл.
Ладно, ты можешь это сделать. Просто забери его тело снова и разберись с ними в гребаном небе.
— Елена, прячься! — закричал я.
— Елена, беги, — прошипел Герберт и подтолкнул ее в том направлении, куда она должна была идти.
— Нет! Я не смогу тебе помочь, если она сбежит. — Тяга усилилась, и меня потащило за ней. Я попытался вырваться, пока она бежала, но мои ноги скользили по дерну.
— Герберт, скажи ей, чтобы она перестала убегать, — прорычал я, но он меня не услышал.
Он преобразился.
У него не было ни единого гребаного шанса.
Меня подняло в воздух, когда Солнечный Взрыв подхватил Елену. Я закричал от гнева.
Появились очертания плавника-хвоста. Это был Мэтт, но он пришел один. Что такое с этими гребаными идиотами?
Он сильно столкнулся с Солнечным Взрывом, и Елена упала.
— Мэтт! — взревел я.
Она закричала, падая на землю.
Мэтт нырнул вниз.
Лети быстрее. Мой разум взвизгнул.
Он пронесся мимо меня и поймал Елену как раз перед тем, как она упала на землю. Он улетел вместе с ней.
Я упал с глухим стуком. Сила притяжения не потащила меня за ней.
Герберт. Еще было время спасти его.
Я побежал так быстро, как только мог, обратно к пикапу, но было уже слишком поздно. Я, спотыкаясь, остановился. Мои колени подогнулись, когда я смотрел, как они убивают его.
— Нет! — закричал я.
Я нырнул в Ночного Злодея и завладел его телом. Я заставил его напасть на самого себя. Кусал себя, задевая важные артерии.
— Рональд, какого хрена ты делаешь? — в ужасе воскликнул Солнечный Взрыв.
Ночной злодей рухнул в обморок.
Следующим был Солнечный Взрыв.
— Тебе не нужно было следовать за ней, — прокричал я у него в голове.
— Кто это?
— Твой худший кошмар, — прорычал я.
— Нет, — прохрипел он.
Я тоже заставил его разорвать себя на части.
Это была быстрая смерть. Больше, чем они заслуживали, и выпал из его тела обратно на холодный, всепрощающий газон.
Я упал на колени. Слезы сотрясали меня. Герберт не должен был умереть. Не так, как сейчас. Он был неузнаваем. Никто не узнает, кто он такой и что натворил. Он не получит королевских похорон, которых заслуживал. Я мог спасти его.
Я так чертовски устал.
Ветер обдул мое лицо, и Розовый поцелуй упал на тела двух моих врагов. Я поднял взгляд к небу и увидел мужчину с золотисто-светлыми волосами, широкими плечами и мудрым лицом.
Что он делал с моим огнем?
— Блейк, ты знал лучше. — Он вздохнул.
— Кто ты такой? — спросил я.
— Кто-то, кто недооценил твою силу воли.
— Что? — В моем голосе звучала неуверенность.
Он помог мне подняться. Ноги подкашивались, а в висках зарождалась головная боль.
Я смотрел, как два тела превращаются в пыль. Остался только Герберт.
— Не надо, — сказал я, когда он направил Розовый поцелуй на Герберта.
Он послушался, но направился к грузовику.
— Нет! — закричал я. — Ее сумка там. Все, что у нее есть. Мой браслет, фотография ее матери, ее музыка, ее дневник.
Он удерживал меня, когда вся ее жизнь сгорела дотла.
— Почему? — Я оттолкнула его. — Почему? Я мог бы спасти его. Все могло бы быть по-другому. Люциан, Брайан, Кара. Они все погибли ни за что.
— Хочешь верь, хочешь нет, но они являются основными ингредиентами для установления этой связи.
— Что?
— Это дент, Блейк. Это не заклинание. Это то, что Джордж пытался тебе сказать. Эта связь реальна. Формировалась на протяжении многих лет. Но ты должен был быть только свидетелем. Ты никогда не должен был вмешиваться.
— Я мог бы изменить исход всего этого, если бы ты мне позволил. — Я был так зол на него.
— Знаю. — Он улыбнулся. — Она никогда не должна была тебя видеть. Предполагалось, что ты никогда не сможешь предупредить Герберта или пробиться через него. Ни один другой дракон в истории не делал того, что ты сделал через Дент. Кто знает, если бы ты так сильно не старался доставить ее в безопасное место, возможно, ее нога никогда бы не ступила в Пейю. Это было так, будто ты был там. Частью ее жизни.
— Я — часть ее жизни. — Я плюнул в него.
Он усмехнулся.
— Ты все еще этого не понимаешь, не так ли?
Я просто уставился на него.
— Это случилось давным-давно, Блейк.
Я застыл. Что, черт возьми, это значило?
— Тебе нужно сожаление. Оставляя тебя со знанием всего этого, о том, кем ты на самом деле был во время Лиан, о том, насколько несчастной ты сделал ее жизнь. — Он покачал головой. — Это не позволило бы узам установиться.
— Нет! Нет. Я не могу забыть.
— Ты ничего не забудешь. Тебе не следовало вспоминать, кем ты был, или кем была она, или что это было. Я недооценил твою силу. Но ты не вспомнишь, как встретил меня.
— Нет, мне нужно помнить. — Мне захотелось заплакать.
Он обнял меня за плечи.
— Кто ты такой? — Я попыталась вырваться от него, но он был слишком силен.
— Первый.
— Первый кто?
— Первый Рубикон. Первый дракон. Я — причина, по которой существуют эти узы. Мы действительно не можем выжить без людей. Они не дают нам превратиться в монстров, существ без души.
Я широко распахнул глаза в удивлении, когда он произнес эти слова.
— Ни один всадник никогда не сражался за дракона
