совсем чужой, она как бы состарилась, не проронила и слова в ответ на вопросы Рона. То, что происходит в данный момент, считала непреложной необходимостью. Глядя на жену, а он по-прежнему таковой и считал её, Говард проникся жалостью, готов был просить прощения за свою чёрствость, и простил бы всё, сделай Хилеви шаг, а то и полшага навстречу. А она сторонилась его, с нетерпением ожидая конца заседания. Выслушав заключение суда, спешно покинула зал.
Глава 16
Владимир Колчин по возвращении в Москву решил навестить Ольгу Жаркову. Нет-нет и вспоминал пилота Андрея Жаркова, поступок которого не нуждается в каком либо обосновании, поскольку находится в неразрывной связи с совестью человека. По пути на Рублёвское шоссе он завернул на улицу Кибальчича и сразу увидел кирпичный дом со сквером во дворе.
Напротив дома через бульвар учебный корпус Финансовой академии.
Жилой дом числился на балансе Министерства обороны. Квартиры в доме занимали известные военачальники, дважды Герои Советского Союза, Герои России. Перемены после перестройки не обошли и жильцов генеральского дома. Герои тихо умирали, а дети и внуки распоряжались дорогими квартирами по-своему: кто продал, а кто сдавал внаём за солидную плату. Квартиранты как жильцы временные не заботились о чистоте и порядке в подъездах. Цветы на лестничных переходах, украшавшие ранее дом, захирели, под ними валялись окурки, обёртки мороженого.
Квартира, в которой жили Жарковы, принадлежала раньше дважды Герою Советского Союза генерал-лейтенанту авиации. В годы Великой Отечественной войны этот человек совершил двести сорок боевых вылетов, провёл шестьдесят девять воздушных боёв и сбил лично тридцать два самолёта гитлеровцев. Наследник продал квартиру, а сам укатил жить в Баден-Баден.
Заехал Колчин в гости очень кстати. Хозяйка обрадовалась, попотчевала чаем. Сидела за столом напротив – круглолицая, в теле, и слушала рассказ Владимира о муже. Чувствовалось, что женщина смирилась с участью, которая выпала на долю.
– Пыталась отговорить Андрюшу, – Не сдержалась, уронила слезу. – Сын растёт, каково ему без отца. С меня Михаилу малая опора и защита. Не послушался Андрей, не внял мольбам. Но и удерживать не могла. Ночью вскочит в поту, глаза полубезумные, мечется по квартире, а я хватаю его за руки, ревмя реву. У других грехов… И живут. А тут и вины его нет, а он мучается, себя проклинает. Страдал Андрюша сильно. Того гляди, из окна выбросится. Сидим однажды вечером за ужином, вдруг Андрей мой выскочил из-за стола и ласточкой, как в бассейне с мостика прыгают, бросился в стекло балконной двери. Живот стеклом распорол, руки порезал… На балконной двери и повис. Примчалась «скорая», отвезла в больницу. Осколки стекла врачи извлекли, раны зашили…
– Как одна управляетесь? – спросил Колчин. – Сын учёбу не оставил?
– Сын учится… А у меня свои горести, – ответила Ольга. – Правильно сказано: пришла беда – отворяй ворота. По судам избегалась. В полиции со мной уже разговаривать отказываются. Не их дело, говорят, адвоката нанимай.
– Что случилось? – насторожился Колчин.
– Квартиру у меня отнимают. Раздела требуют…
То, что рассказала Жаркова, расстроило Колчина и возмутило. Он много слышал о проделках чёрных риэлторов, которые втирались в доверие одиноким старикам и женщинам, а потом обманным путём получали прописку и сживали хозяев со свету. Освободившиеся квартиры продавали.
Оставшись без мужа, Ольга Жаркова устроилась работать администратором в гостинице «Космос». Работа не обременяла, наоборот, на службе Ольга забывала одиночество и своё горе, чувствовала, что приносит пользу, нужна её сноровка. Ответственность за сына придавала силы, просветляла разум. Очень хотела Ольга, чтобы Михаил окончил Финансовую академию, устроился в жизни. Денег постоянно не хватало, Ольга занимала до получки у соседей, с которыми жила в ладу. Получала зарплату, отдавала долги, откладывала на оплату счетов за квартиру и оставалась с мизером в кошельке. Пересчитывала остаток и думала, что снова придётся ограничивать себя в питании, чтоб свести концы с концами.
Заходила после работы в магазин и поражалась: мясо, колбасы опять подорожали.
– Хочу продавать личные вещи, – пожаловалась однажды знакомой. Она жила неподалеку, на Ракетном бульваре. Зашли в церковь Тихвинской Божией Матери помолиться, а потом мимо кладбища, сокращая путь, отправились домой. – За коммунальные услуги не плачу два месяца…
Знакомая всплеснула руками:
– Возьми себе квартиранта! С его денег станешь платить за квартиру. И на житьё хватит! Меньше пятисот долларов за комнату в нашем районе не сдают. А у тебя генеральский дом.
– Боюсь. Поселится какой-нибудь торгаш с Останкинского рынка, наплачусь…
– Зачем? Племянник мой приехал из Брянска. Работу нашёл приличную, а жить в Москве негде. В студенческом общежитии койку снимает. Как раз собиралась идти в агентство…
Ольга воспрянула духом. В самом деле, человек не чужой, племянник знакомой. Снимет на время комнату, а денег, что станет платить за проживание, с её зарплатой вполне хватит на безбедное существование.
– Хочу с ним поговорить. Опыта у меня в этом деле, сама понимаешь, никакого… За регистрацию надо платить…
– Он и заплатит! Твоя забота – подать заявление в полицию о согласии, а он покроет расходы. Пропишешь на одиннадцать месяцев, а там видно будет.
– Почему на одиннадцать? На год…
– На год заключите договор, и будете платить налог за сдачу квартиры в наём. Заключишь с племянником договор как владелица жилья. В договоре укажешь, что передаешь во временное владение комнату в квартире, которая принадлежит тебе на праве собственности… Ой, да не забивай этим голову. Юрист оформит документы по закону, подтвердив, что квартира твоя не отчуждена, не заложена, предметом долга не является…
Постоялец Олег Татура оказался парнем порядочным. За комнату платил исправно, семнадцатого числа каждого месяца. Ольга давала расписку, в которой указывала свои паспортные данные, адрес и составляющую сумму полученного ею платежа.
Своим присутствием Олег не досаждал. Часто уезжал в командировки, а вернувшись из поездки, друзей и женщин к себе не приводил. С Михаилом у него с первых дней проживания установились дружеские отношения. В подарок Татура привозил то красивый охотничий нож, то оленью шкуру, то кусок малахита с Урала. Сын нахвалил мать за то, что удачно провернула сделку.
Как заботливая хозяйка Ольга воспрянула духом: у неё появились средства на сына, чтобы покупать обновы. Джинсы Михаилу ко дню рождения подарила, дорогой свитер. И на обеды в академии хватало. Чем Ольга немало гордилась, зная, что сын на лекциях сидит не голодный, и не отворачивается стыдливо, когда однокурсники спешат в студенческую столовую или в кафе.
Однажды квартирант пожаловался Ольге: нашёл хорошее место работы, но требуется прописка.
– Ольга Евгеньевна, может, согласитесь меня прописать? Куплю квартиру и съеду.
