выиграла пари, то я не знаю что я с ним сделаю.
Баран с необузданной жадностью засунул себе в рот еще один кусочек запеченного мяса, а следом захрустел морковкой. В этот момент его лицо стало похоже на лицо монаха, который достиг просветления.
– Если есть это все вместе, то кажется, будто ты наслаждаешься чудесной симфонией, в которой нет ни единого звука, что находился бы не на своем месте. Воздушное тесто быстро тает на языке, открывая сладковатый вкус грибов и лука, который только усиливают специи что скрываются под ними. Будто их главная цель – как инструкторов для авантюристов, подготовить тебя ко встрече с самым настоящим противником. Мясом. Нежным и необыкновенно сочным. Но когда к неравной борьбе с ним присоединяется морковь, все резко меняется. Необычная структура и хруст блюда в совокупности с мягким мясом, которое буквально разделяется на волокна на языке, не оставляют вам никаких шансов. Причем, не важно сколько противников вы уже победили до этого…
Наконец, Баран откидывается на спинку стула, а я стою как громом пораженная. Потому что чего-чего, а такой тирады от него я не ожидала. Нет, по-любому в этом мире с едой творится что-то странное, иначе я просто не могу объяснить почему всех так впечатляет моя готовка. Из самых простых и дешевых, попрошу заметить, ингредиентов.
– То есть, мне все-таки удалось вас удивить? – вкрадчиво спросила я.
Выражение неземного блаженства потихоньку отступило с лица Барана и его глаза снова противно забегали.
– Ам… эм… гх… неделя, – он тихо издал какие-то странные звуки, похожие то ли на шипение,то ли на удушение.
– Что? – переспросила я, – Говорите пожалуйста на человеческом языке, а не на змеином.
Баран тряхнул головой и чуть громче отозвался:
– Готов дать вам ещё неделю отсрочки, – кое-как выдавил он, отчаянно отводя глаза.
– Неделю? – ахнула я от такой «щедрости», – Вы шутите? Но этого слишком мало! Нет! Я не согласна.
Сзади послышался какой-то звук. Я машинально обернулась и увидела, как инквизитор Герран сидит, слегка подавшись вперёд, и с нескрываемым интересом прислушивается к нашему разговору.
Наши с ним глаза встретились, и я вдруг с ужасом почувствовала, как мои щёки вспыхнули. Тут же поспешно отвернулась, уповая на то, чтобы он ничего не заметил.
Прекрати, Алевтина Сергеевна, одёрнула я себя. Он же жуткий тип! К тому же, намного младше тебя, если судить по фактам…
Но в этом-то мире – наоборот!
Тут мои мысли потекли в совсем не ту сторону. Я волевым усилием затоптала их и, навесив на лицо преувеличенно строгое выражение, напустилась на Барана.
– Господин Баран, – ледяным тоном отчеканила я, – у нас с вами был вполне чёткий уговор, и я прошу его соблюсти!
Со стороны инквизитора послышалось заинтересованное хмыканье, от которого я чуть не подскочила на месте. Искоса взглянула на него: инквизитор вольготно развалился на своей скамье, облокотившись на стол и вытянув в проход длинные ноги; он, внимательно прислушивался к нашему разговору, похоже пытаясь разобраться в том, о каком уговоре я веду речь.
– Вообще-то, мы не обговаривали сроки. Вы сами сказали, что хотите, чтобы я увеличил вам срок выплаты долга, – в голосе Барана стала проскальзывать язвительность и яд, – Так что я свои условия соблюдаю чет…
В этот момент Баран заметил пристально наблюдающего за ним инквизитора и замер, так и не закончив говорить. В его глазах отражалась паника.
– Впрочем, учитывая мое расположение к вам, дам вам две недели, – внезапно, резко поменял свое мнение Баран.
И, позвольте спросить, что это за “расположение”, о котором он заикнулся? Не Баран ли меня буквально недавно пигалицей и тварью называл?
Интересно, что так подействовало на это его самое “расположение”? Вкусная еда или заинтересованный взгляд Геррана?
В любом случае, почувствовав, что сейчас я как никогда близка к тому, чтобы додавить Барана, я усилила напор:
– Мало! Три месяца!
От названного числа Баран то ли хрюкнул, то ли буркнул, то ли подавился. Так или иначе, он вытаращился на меня еще больше.
– Помилуйте! – взвыл он, – Больше месяца я вам дать не в силах! Это же не от меня зависит!
Оп-па… вот это новости.
– А от кого тогда? И что будет через месяц?
Баран резко захлопнул рот, и втянул голову в плечи. Весь его вид кричал о том, что он сказал то, чего не следовало говорить. Он резко встал из-за стола и, кивнув мне на прощание, развернулся.
– В общем, у вас есть месяц. После чего я приду за всей суммой. И, если на этот раз у вас не будет денег, вам не поможет уже ничего. Даже ваша… – он стрельнул глазами в сторону мяса и жадно сглотнул, – …готовка.
После этого, он буквально выбежал из таверны, обогнув инквизитора по широкой дуге.
Когда дверь за ним захлопнулась, я, наконец, смогла перевести дух.
Это, конечно, не то, на что я рассчитывала. С другой стороны, месяц выглядит более реалистично, чем неделя. По крайней мере, тут можно будет что-то придумать.
– Я так понимаю, вы закончили? – раздался за спиной глубокий голос инквизитора, от которого мне стало не по себе.
Я глубоко вдохнула и медленно обернулась, как можно дольше оттягивая момент неприятного с ним общения. Взглянула в его холодные глаза и обреченно кивнула.
– В таком случае, приступим! – голосом, звенящем словно сталь и не сулящим ничего хорошего, отозвался инквизитор, вставая со своего места.
Глава 22
– Приступим к чему? – пролепетала я, хотя тут сложно было не догадаться по какому поводу пришел инквизитор.
– Отдайте мне кота по-хорошему. Я же знаю, что он где-то здесь, – не сводя с меня внимательного взгляда, начал Себастьян, – Обещаю, что если вы сделаете это добровольно, нам не придется прибегать к таким кардинальным мерам, как казнь через сожжение.
Я хотела было спросить что в таком случае будет с котом, но вовремя спохватилась. Можно сказать, это было бы равносильно чистосердечному признанию. С другой стороны, даже если Себастьян вдруг скажет, что с Сомой все будет в порядке и они оборудуют ему специальную комнату с лежанкой, когтеточкой и лотком, я бы все равно предпочла, чтобы он находился со мной. Ведь доверять инквизитору у меня не было никаких оснований.
– Послушайте, – нервно сглотнула я, – Мне казалось, вы в
