Книга Янтарное сердце - Елена Михалёва

– Не вижу ничего забавного, – насупилась Гвинейн, теребя в руках край белой шали. – Отец и так не подарок, если дело касается личного интереса. А тут еще получил власть. Император еще пожалеет о своем решении сделать папу ректором и советником.

– Ох, крошка. – Керика вытерла выступившие слезы тыльной стороной ладони. – Ты прекрасно знаешь, что это не так. Нет никого мудрее, дальновиднее и хитрее Авериуса. Если он сказал что-то, значит, у него есть весомый резон. Причем он наверняка уверен, что окружающим необязательно знать подробности. Увы. Его не изменить. А этот приказ – попытка надавить на тебя. Авериус ждет, что ты согласишься на его условия. И тогда он все переиграет, и глазом моргнуть не успеешь.

– Вот еще, – буркнула Гвин. – Не позволю собой манипулировать.

– Нашла коса на камень. – Керика вновь усмехнулась.

Она встала с кровати и прошлась по комнате. Остановилась у окна, чтобы открыть одну из створок и впустить внутрь морозный воздух с улицы. Чародейка вдохнула полной грудью и повернулась к племяннице.

Та сидела на краю большого ложа с бархатным балдахином и сердито трепала край несчастной шали. Она закусила губу так, что один из маленьких белых клыков отчетливо выступал, но Гвин этого даже не замечала. Она слишком глубоко погрузилась в свои мысли.

Керика Гарана задумчиво наклонила голову набок. Металлические бусины в ее косичках мелодично звякнули.

Эти истории об импери и окулус. Все то, что она своими глазами видела в Терновом Бастионе. Слова Авериуса. Тихая злость Ивроса. Мелкие интриги Мейхартов. Все меркло перед тем, как Керика любила племянницу. Она бы с радостью звала ее дочкой, но это бы оскорбило брата и его жену. Они оба, и Авериус, и Евания, были слишком дальновидны и нацелены на глобальные перспективы, чтобы замечать то, что творилось прямо у них под носом. Так было всегда. Но еще была Гвин. Эта рыжая девочка с зелеными глазами. Ее, Керики, девочка. Одинокая и озорная. Не умеющая сдаваться, даже когда родной отец легко перечеркивал ее маленькое человеческое счастье в угоду большим целям. Гвин могла запросто стать не принцессой, но королевой. Сделаться жемчужиной при любом дворе, даже Императорском. Она могла бы дослужиться до архимага, если бы захотела, и перевернуть любые представления о чародействе. От поклонников, учеников, просителей отбоя бы не было. Но вместо этого Гвин сидит на чужой кровати в чужом доме, наверняка с мыслями о том, как вызвать на разговор Ивроса и сбежать с ним. Да так, что и следов будет не найти. И Керика ее больше никогда не увидит.

Ах, Авериус. Что же ты натворил, старый упрямец.

Мастер над рунами с громким стуком захлопнула окно. Так внезапно, что Гвинейн вздрогнула и подняла на нее глаза.

– Вот что, – тетушка подошла ближе и прислонилась плечом к деревянному столбику в изножье кровати, удерживающему полог, – я попытаюсь тебе помочь. А ты дай мне слово, что не натворишь глупостей. – Керика подмигнула. – Не забывай, что я была замужем пять раз. У меня большой опыт с бракоразводными сценариями. Какой из них ты бы предпочла для Кевендила?

– Только не тот, в котором ты осталась вдовой, – с иронией в голосе попросила Гвин. – Принц ни в чем не виноват.

– Согласна. Он вроде неплохой юноша, если разобраться, – сказала Керика, но, заметив, как предостерегающе сошлись к переносице брови племянницы, добавила: – но Иврос мне нравится гораздо больше. Несмотря на всю болтовню Авериуса про импери и окулус.

– Я думаю так же, – с грустью призналась Гвин.

Адептка вздохнула. Опрокинулась спиной на кровать. Закрыла лицо руками.

– Что мне делать?

– Успокоиться для начала. – Керика присела рядом.

– Я спокойна, – буркнула Гвинейн, не отнимая рук от лица.

– Я вижу, – усмехнулась чародейка, ложась рядом с племянницей.

Гвин повернулась к ней, подложила одну руку, согнутую в локте, под голову.

– Расскажи мне про это прошение о разводе в Верховный Собор. Как правильно его составить? Слышала, там есть тонкости.

– Тонкости в том, что тот, кто оказался нарушителем священной клятвы брака, вновь эту клятву принести не может. И новый брак для него, соответственно, невозможен. А вот обиженное лицо, напротив, получает полную свободу действий и может создать новую семью с благословения двух церквей. – Чародейка напряглась. – Кевендил тебя чем-то обидел? Дал повод для развода?

– В том и проблема. – Гвин застонала. – Но зато я дала уже уйму поводов. А он говорит, что все прощает и хочет дать нам шанс.

– В любом случае одному из вас придется уступить, – Керика понизила голос, – и остаться с испорченной репутацией. Если обе стороны подписали прошение, тогда все просто и довольно быстро. Но если только один из супругов пишет, обвиняя другого, то, вероятнее всего, будет заседание на уровне Верховного Собора. В вашем случае оно будет точно, потому что речь идет о браке принца крови и дочери ректора. Но такие разбирательства – это ужасный позор. Церковники любят всячески полоскать клятвопреступников, чтоб другим неповадно было. – Чародейка задумчиво прищурилась. – Если только Император лично не признает брак недействительным по какой-то причине, как правильно заметил Авериус.

– А какой может быть эта причина? – оживилась адептка.

Однако мастер над рунами не успела дать ответ. В дверь настойчиво постучали.

– Моя госпожа, вы у себя?

– Да, Дарон. Я с тетушкой. В чем дело? – отозвалась Гвин на знакомый голос.

– Его величество просит всех незамедлительно собраться в тронном зале, – сообщил через дверь камергер. – Хочет сделать важное заявление.

– Хорошо, я сейчас спущусь, – ответила адептка.

– Пойдем, – Керика хлопнула себя по бедрам, поднимаясь, – узнаем, что там придумал Бариан. А разговор закончим после.

– Говорю вам, мастер, это не простое совпадение, – Крисмер ударил раскрытой ладонью по столу, будто кроме него и архимага в зале никого больше не было. – Тот, кто стоит за этими нападениями, действует осознанно и имеет некую цель.

– О чем речь? – громко осведомилась Керика, стоило ей объявиться в дверях.

Следом за чародейкой шла ее племянница. Гвин выглядела слегка бледной, но настроенной весьма воинственно, судя по блеску глаз и нахмуренным бровям.

Женщины пришли последними и заняли места в дальнем конце стола, держась особняком от мужчин, которые уже вовсю вели беседу.

– Речь о том, что в здешних краях завелся некий месмерист, который гипнотически подчиняет себе зверей и заставляет нападать на людей и скотину, – холодно ответил архимаг. – Но это еще не самое интересное. Пока сегодня утром Крис и Гвинейн разъезжали по окрестностям в попытках выяснить, кто стоит