сыра» и ноут Серого, блуждал по Сети.
— Впрочем, кажется, вы это и сами понимаете. Чего я вам морали читать буду. — Макс от разговора не отказался, но действиями Серого был не слишком доволен. — Про турнир я слышал, но сам на нём не разу не присутствовал. Азартных игр не люблю, а как гость я слишком маленькая сошка для таких мероприятий.
— Ну, ты расскажи, что знаешь.
— Да ничего особенного я и не знаю. Знаю, что один уважаемый человек эти турниры проводит, большие деньги там крутятся. Такие большие, что за них не то, что убить могут, но и съесть.
Серый на секунду опешил — всё-таки не всегда он человеческий юмор понимал.
— Ладно, — Макс поднялся. — Жди меня с первым лучом солнца, я приду на пятый день с востока. Принесу вам, что нарою.
Серый нахмурился:
— А пораньше нельзя?
Макс издал горлом странный звук, похожий на смех, но тут же стал серьёзным:
— Всё забываю, что у тебя амнезия. Хотя… Какая-то она у тебя всё же избирательная. Про покер — помнишь, а про «Властелина колец» — нет. И не только про него. Давно заметил, у тебя «тут — помню, тут — не помню».
Серый слегка обиделся и хотел было улыбнуться ему своей фирменной улыбкой, но передумал: на Макса она особо не действовала. Только опять ржать начнёт.
Макс ушёл. Серый прогулялся вокруг флигеля, намечая на всякий случай возможные пути отхода. Эту часть парка он толком ещё не успел обследовать.
Когда он вернулся в их временное жилище, Алекс всё ещё торчал в интернете.
Серый подумал и решил сходить в клинику. Можно же ещё и Марат Донатыча расспросить про турнир, хотя… Не надо. Он может заподозрить неладное. Если Серому рассказала Домна Сергеевна, то зачем он ещё Марат Донатыча расспрашивать будет?
Ну, просто так сходит. К Зинаиде Петровне заглянет, в столовую зайдёт. Серый вдруг понял, что ему скучно. От дежурства его освободили, Алекс в интернете… Странно, но ведь раньше ему не бывало скучно? Серый покачал головой: очеловечивается, что ли?
Когда он вернулся во флигель, Алекс всё так же пялился в монитор ноутбука.
— Ты таблетки принимал?
— Угу.
— Ел?
— Угу.
Вот и поговорили. И вообще, зачем Серый человека себе заводил? Чтобы он угукал ему тут?
От ноута Алекс отлип только через несколько часов, когда была уже глубокая ночь.
Настроение у него было — странное. Радости не было и в помине, но при этом человек в депрессию и истерики впадать не собирался.
Поговорить у них получилось только утром. Алекс, хоть и спать лёг поздно, поднялся, как только Серый поставил чайник на плиту.
— У нас кофе есть? — Алекс потёр красные воспалённые веки и умоляюще посмотрел на Серого.
— Кофе для нервной системы вредно, чай ромашковый пей, — буркнул Серый, но турку и пакет с кофе достал.
Алекс слабо улыбнулся и прикрыл глаза.
— Знаешь, Серёг, вот без кофе я — не человек. — Алекс поставил пустую чашку на стол и вздохнул. — Порылся я вчера в сети, проанализировал события, какие помню, и сделал вывод.
Серый заинтересованно глянул на человека: вывод он сделал… Интересно, какой?
Но Алекс почему-то сказал совсем другое:
— Дядя Дима в тот вечер тоже попросил ромашковый чай… Почти символично.
Серый пожал плечами: ромашковый чай полезный… Хотя сам Серый его не любит. Пустой он какой-то, безвкусный. Но он и кофе чёрный не пьёт, как Алекс или Макс. Вкуснее всего — какао, или кофе, но с мороженным, как они с Максом брали в кафе.
— Самое странное, что везде пишут, что я попал в страшную аварию и сейчас нахожусь в искусственной коме. А на мне — ни царапины. И какая кома — если я в сознании? Или, может, я на самом деле в коме и ты мне снишься? — Алекс невесело усмехнулся.
— Могу подзатыльник дать, — Серый снова приподнял уголки губ.
Алекс скривился:
— Не… Такая улыбка точно присниться не может. Ага.
Он вздохнул:
— Дядя собрался фирму продавать, но, если я правильно помню условия завещания, он должен сначала совету директоров мою тушку предъявить. Живую или мёртвую. Тут даже доверенность, лично мной подписанная, не прокатит. Вот и делай выводы, Серёга…
Серый подумал и ответил:
— Хорошо, что на самом деле не поломали. Ну, как в аварии. Для достоверности.
Алекс засмеялся, почти весело:
— Да ты оптимист. Если тебе изменила жена, радуйся, что изменила тебе, а не отечеству.
Серый опять не понял, о чём это, но благоразумно промолчал. И так с этим «Властелином колец» прокололся.
Они помолчали. Алекс снова вздохнул и решительно взъерошил свои лохмы:
— Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Будем барахтаться, пока сможем. Что Макс вчера сказал?
Про зарю и пять дней Серый повторять не стал, просто коротко ответил:
— Обещал помочь.
Алекс кивнул:
— Макс — человек слова, насколько я успел его понять. Раз обещал, значит — поможет.
Остаток дня они гуляли и знакомились с местными обитателями. Оказывается, были тут жители кроме них. Рядом с флигелем стояло несколько хозяйственных построек, вот в них и обитали два бомжа.
Один из них, представившийся Ромульдычем, неспешно и с достоинством, очень комично смотрящимся на фоне грязной и заношенной одежды, подошёл к ним и манерно приподнял старую фетровую шляпу:
— Приветствую вас, молодые люди!
Второй глянул на них из-под кустистых бровей, пожевал губы и вдруг приосанился, заложив руку за борт старенького пальто:
— Сашка, философ. Можно — Диоген.
Серый равнодушно пожал плечами, Алекс совершенно неожиданно расхохотался:
— Почему — философ?
Тот смерил парней взглядом и ответил:
— Потому что Диоген?
Алекс снова прыснул от смеха:
— А почему Диоген?
— Человека ищу, — Сашка-Диоген нахмурился, хотя в глазах плясали искры смеха.
— Ну и как успехи? — Алекс смеяться перестал и вдруг стал совершенно серьёзным.
— Ну, — Диоген прищурился, снова оглядывая Серого и Алекса с ног до головы, — вот вы, Алексей, — определённо человек, и друг ваш Сергей — тоже сомнений не вызывает — человек, да ещё какой. Ромульдыч вот — вообще человечище. А главврач этой клиники — определённо рептилоид.
Серый удивлённо посмотрел на человека. Это как же так?
А Диоген качнулся с носка на пятку и снова повторил:
— Марат — как есть рептилоид. Да-с. Ну,
