может это глупость с моей стороны, но послушай меня…, – Поля сидела ссутулившись, теребя платок на коленях и смотрела, потупившись только на платок, как тогда после дня рождения, – Вить, помнишь в седьмом классе осенью вы играли на стадионе за заводом?
– Да, конечно помню, мы тогда победили, а что? – не очень понимая, спросил Витя
– Я… я за вами тогда подглядывала из-за кустов, как вы купались, я понимаю сейчас, что все это глупость, просто девчоночья глупость, – Витька молчал, – ты, прости меня, я.., я обманула вас… тебя, Андрея, ребят, – Поля осеклась, только отвернулась и уже не плача смотрела в сторону, да теребила платок в руках.
Образовалось молчаливая пауза, Витька рассеянно смотрел на огонь, а Поля почему-то вдруг почувствовала, что теперь между ними не может быть доверия, теперь эта невидимая граница, которую она сейчас сама провела, навсегда останется и они не смогут больше искренне друг другу радоваться…, «ну зачем, зачем я это сделала, ведь горечь обмана не закрыть ни временем, ни поступком, ничем, нет прощения обману, он в памяти остаётся, как непреодолимый барьер, который теперь разделяет меня и Витьку…, и всех». Поля ощущала такую горечь потери, а кого винить, кого осуждать, сама же сказала, промолчала бы, и все было бы как прежде.
– А мы все думали, что с тобой произошло, что у тебя случилось, только все боялись спросить. А ты оказывается, вот как все видишь. Нет Поля совсем все не так, мы ведь всегда знали, что Катька за нами подглядывает, она вообще такая, за всеми подглядывает, подслушивает, что с неё взять… ей же от этого хуже будет. Да мы знали, что ты в кустах сидишь. Только нет Поля, ты совсем другая, мы понимали, что ты хочешь посмотреть, как Андрей прыгнет два назад. Ведь так? Он ведь тогда первый раз выкрутил, раньше не мог, не получалось, много раз пробовал, а когда ты смотрела, он сделал, для тебя сделал. Он потом мне сказал, что потому получилось, что ты рядом была, только благодаря тебе. И ребята сказали, что когда ты рядом была, страх пропал, некоторые даже прыгнуть назад до этого боялись, а с тобой страх, как исчез все равно. Видела, все прыгнули. Нет Поля, никого ты не обманула, ты всегда была нашей, а после того случая, ребята вообще на тебя смотрели, как на настоящего самого близкого друга, знаешь, как они тебе были благодарны!
Поля сидела поражённая услышанным, неподвижно и смотрела в огонь, не совсем понимая, что говорит Витька.
– Андрей, значит, знал, что я там сижу и сделал это для меня? – тихо про себя спросила Поля.
– Андрей любит тебя, всю жизнь любит, с того момента, как вы первый раз встретились, так он только о тебе и думает.
– Ну что ты Вить…, любит…, его мама тогда мне говорила: он философ, весь в книгах.
– А он и книгу о тебе написал, – Витя внимательно посмотрел на Полю.
– Обо мне? Эта его книга обо мне? Ну, это же не роман, в конце концов, а о чем она? – в недоумении и, не совсем веря, спросила Поля.
– О тебе Поля…, о тебе. Прыгнуть с высоты в ледяную воду и выкрутить два назад, это не такое простое дело, как кажется, на первый взгляд и если рядом оказывается человек, ради которого и, благодаря которому удаётся это сделать, то я думаю, что стоит написать книгу об этом человеке. Ты и есть для Андрея этот самый человек, о котором стоит написать, пусть даже очень сложный и мало кому понятный философский труд. Ты для Андрея не совсем, в прямом смысле, даже человек, ты его идеал – Высшее существо, именно таким видят мир философы. Как же ты можешь обмануть…, а ты ещё себя обвиняешь…
– Ой, ребята…, какие же вы… – Поля опять отвернулась, закусив губы и еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться.
Уже вечером, вернувшись в город и прощаясь на вокзале, Поля обняла Витю и поцеловала того в щёку. Тот порылся в карманах, вытащил мятый блокнот, написал на нем свой телефон и, вырвав из блокнота листочек, передал его Поле.
– Позвони, если что случится, даже если меня нет, то все равно передадут…, все будет хорошо, вот увидишь… – передавая листочек с телефоном, на прощание сказал Витя.
«Ну что ж сейчас природа вступает наконец в свои права
И ты сам именно тот к кому я обращаюсь
Пойдёшь туда где именем твоё и сын твой ждёт
Тебя прими мне и брат мой примет все что имя говорит»
Поля просматривала условия договора, строительства какого-то крупного объекта, который был уже для неё скучен, не представлял какого-то большого значения, просто рутинная работа. Сразу после нового года она переедет в главный административный корпус Корпорации, уже вовсю идёт ремонт её нового кабинета, учитывая её вкусы и предпочтения. Взглянув на адрес объекта Поля, вдруг поймала себя, на мысли, что она уже встречала этот адрес с чем-то связанным. Она пыталась вспомнить и вдруг поняла, что на месте этого объекта совсем недавно был уже построен другой коммерческий объект, то ли коттеджный посёлок, то ли элитная база отдыха. Сверив два объекта, Поля поняла, что это какая-то полная несуразица, сметы в разы завышены, договора поставок явно липовые, то есть буквально все, что подписано все, являлось фикцией. У Поли начало закрадываться нехорошее чувство, что за её спиной на уровне замов и технических служб существует совсем другой мир, в который она не посвящена. В течении двух месяцев Поля занималась только тем, что осуществляла тайное расследование финансовых и материальных потоков в своём секторе, в котором она думала, что является полной хозяйкой. Постепенно для неё стали открываться видимые только для посвящённых двойные, тройные финансовые подпольные схемы на несколько порядков превосходящие то, что официально проходило через Полины руки. Она даже для себя охарактеризовала это своё открытие: ведь Стив её предупредил об этом при их разговоре – находиться надо над лабиринтом, а что внутри него – то серая масса. Это именно то, что он называет последней минутой, которую он, таким образом, возвращает Поле. Бери под свой единоличный контроль, этого даже никто не заметит и не поймёт. И все это, как он и предупреждал, ведь на самом верху, прямо перед глазами, только надо уметь увидеть. Поля не была напугана открывшегося перед ней тайного мира или разозлена, нет, она скорее с удовлетворением и даже в какой-то степени безразличием подтвердила для себя
