Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
взяв ее руки в свои. Она вздрогнула, но все же это прикосновение было по-детски невинным. Пальцы принца были теплыми, почти горячими… что объясняло болезненный румянец на щеках. – Здесь было так одиноко, ЛяньЭр. Хорошо, что вы приехали.
Лань не знала, что на это ответить. Она мягко высвободила руки и сказала:
– Спокойной ночи, Ваше высочество.
– Пожалуйста, зови меня просто ХунИ.
Хины придавали большое значение именам и титулам, тому, как те отражали статус человека в обществе. Возможность называть кого-то по имени указывало на некоторую интимность. Принцу же, самому императорскому наследнику, было немыслимо просить кого-то обращаться к нему без титула.
Лань прошла через двери из розового дерева и закрыла их за собой. В голове роилось слишком много мыслей.
13
И из небесной реки поднялось страшное чудовище… змея размером с десятерых, с девятью головами.
СянЛю: тот, кто принесет наводнения и разрушения на эти земли.
Священное Писание о горах и морях, книга третья, «О реках»
Дольше всего тянулись ночи, когда инь мира активизировалась, а ци Черной Черепахи становилась наиболее сильной. У Цзэня появились пробелы в памяти, и теперь зачастую, когда всходили первые лучи солнца, он просыпался в незнакомом месте. Тогда Бог-Демон погружался в сон.
Сегодня Цзэнь очнулся на краю обрыва, в воздухе остро пахло смертью и разложением. Он провел рукой по лицу. Вдалеке, за тяжелыми тучами, затянувшими небо, виднелось серое водянистое пятно. До рассвета было еще далеко, но простой луч света принес такое немыслимое облегчение, что ему захотелось заплакать.
Он стиснул зубы и, пошатываясь, поднялся на ноги.
Цзэнь оказался далеко к северу от Эмаранской пустыни, на западном краю Центральных равнин. Еще несколько дней в пути, и местность сменится степью. Раньше эти земли, которые обросли своими мифами и легендами, занимал клан Чо. Теперь Цзэнь понимал, почему.
Над землей неестественно толстым слоем лежал туман, окрашивающий в серое все: голые скалы, тянущиеся к небу, красные сосны, будто бы покрытые медной запекшейся кровью. Увядшие листья захрустели под ногами, когда Цзэнь продолжил свой путь по горным тропинкам. Однажды, выполняя поручение Дэцзы, он проходил мимо бывшей цитадели клана Чо. Из горстки все еще существующих книг о Девяноста девяти кланах и Ста Школах Практики он знал, что Школа Мирного Света находилась недалеко от реки – той, в честь которой была названа река Забвения.
Здесь была сильна ци воды, но Цзэнь не мог сказать, было ли это из-за тумана или же он действительно приближался к водоему. Он остановился, и в тишине эхом отозвался хруст сломанной под его ботинками ветки. Впереди чувствовалось сплетение ци, которое выделялось из естественных потоков.
Печать. Слабая, возможно, почти исчезнувшая, но ее все же можно было считать важной подсказкой.
Несколько мгновений спустя Цзэнь обнаружил триумфальные ворота с колоннами из серого камня и черного кирпича. Единственная, окутанная туманом арка и вздымающиеся к небу черепичные крыши. С другой стороны виднелся утес, спускающийся к высохшему устью реки.
Цзэнь оглядел пайфан. Выцветшие золотые гравюры на колоннах отличались от тех, что были в храме ЮйЭ или в постройках хинских императоров, изображением водоемов: рек и океанов, вздымающихся пенистых волн. А в их центре…
Цветки лотоса. Казалось, они, с загибающимися кверху стеблями, росли из речных вод. Внутри лепестков, подобно жемчужинам, которые держали на ладони, были изображены семена лотоса.
От зародившейся надежды свело живот. Цзэнь прикоснулся к гравюре.
На вершине Светлой горы Ошангма он вступил в царство, которое когда-то было дворцом бессмертных ЮйЭ, исчезнувших несколько династий назад. Цзэнь не мог объяснить, каким образом оно появилось снова. В конце концов, ЮйЭ добились бессмертия, благодаря которому их энергетические ядра – их души – еще долго сохранялись в этом мире, даже после того, как их физические тела превращались в прах. Те немногие упоминания, что сохранились в трактатах Школы Белых Сосен, описывали клан ЮйЭ как хранителей древних истин, секретов этого мира и всего, что лежит за его пределами.
Цзэнь встретил душу Бессмертной в садах дворца, под кленом с красными листьями, ветви которого, точно паутина, тянулись к закатному небу. Она пристально разглядывала переплетение листьев, их золотистые и зазубренные прожилки.
– Я знаю, зачем ты пришел. – Ее голос был подобен прохладному прикосновению речной воды. Очертания, завитки ци, которые, возможно, были чьими-то душами, со слабым шепотом кружились над ними, огибая дерево. – Ты не хочешь, чтобы история повторилась. Не желаешь, чтобы несчастье, постигшее твоих предков, легло и на твои плечи.
Цзэнь упал на колени и прижался лбом к облакам, клубившимся на земле.
– Пожалуйста, – прохрипел он. – Я хочу помочь этому царству. Сила нужна мне только для этого.
– Я все вижу в твоей душе. Тебе не нужно ничего говорить. – Бессмертная повернулась: ее лицо было одновременно юным и в то же время древним, испещренным целыми жизнями, эпохами знаний. – Пройди через Призрачные врата, и ты увидишь реку Смерти, состоящую исключительно из инь, уравновешенную цветами жизни, состоящими исключительно из ян.
Цзэнь снова посмотрел на пайфан, на изображенные на нем лотосы, растущие из застывшей реки. В хинской культуре они считались символом жизни и чистоты.
– Цветы жизни, – прошептал он сам себе, – состоящие исключительно из ян.
– В их сердцевинах, – прошептала Бессмертная, – растут Семена Ясности.
Той ночью она услышала его самое глубокое и отчаянное желание – защитить собственный разум от влияния Бога-Демона. Императорская семья на протяжении множества династий прибегала к помощи четырех Богов-Демонов, и они нашли средство защиты: с помощью Семян Ясности.
Цзэнь заколебался – последние слова Бессмертной – угроза – следовали за ним как нежеланная тень.
– Но будь осторожен. Семена Ясности не только лекарство, но и отрава… точно такая же палка о двух концах, как и сила, которой ты обладаешь.
Но он находился на грани, потому что последние недели ходил по острию ножа, пребывал в шаге от того, чтобы сойти с ума. Цзэнь не думал, что нашлось бы хоть что-то, способное переубедить его использовать Семена Ясности.
Он прошел сквозь ворота.
Ничего не изменилось. Вокруг его лодыжек клубился туман, но никакого таинственного царства или Пограничной печати не появилось, на него не напали заблудшие души. Он просто стоял у края обрыва, над высохшим руслом реки.
Нахмурившись, Цзэнь обошел пайфан, оглядел каждый его дюйм. Каменная доска под черепичной крышей – там, где обычно было написано название места, – оказалась пустой, но Цзэнь почувствовал на ней слабые следы печати, которые заметил раньше. Пайфан что-то скрывал.
Сосредоточив на нем все свое внимание,
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
