Книга Иномир и Мила - Лана Широкова

поможет, а Евсей из-за нее сложит голову. Она не знала, что теперь делать. Только прислушивалась, но больше никаких звуков различить не смогла. Вдруг дверь с грохотом открылась. Мила испугалась, но в темнице показался всего лишь стражник. Невысокий молодой мужчина с темно-русыми волосами и маленькими глазами, в сером кафтане. Он повесил связку больших ключей на пояс рядом с длинным кинжалом, и из коридора внес тяжелый чугунный поднос. Мила на нем увидела глубокие чашки с едой, которая была намного лучше той, что обычно ей здесь давали. Она подняла на стражника настороженный взгляд.

— Что все это значит? — осторожно спросила она.

— Приказано сообщить, — сухо произнес он, нагнулся и через маленькую дырку между решеткой и землей просунул поднос с большим ломтем хлеба, горячим супом и квашеной капустой. — Тебя на рассвете решили казнить.

— Как? — отпрянула Мила от прутьев. — Как казнить? — Она ошарашенно посмотрела на стражника. — Ты, должно быть, шутишь? Как меня могут казнить? Я же ничего плохого не сделала.

— А это уже не тебе решать, — изрек безразличный голос. — Велено накормить напоследок — вот и ешь.

Стражник ушел, а она долго не верила, все пыталась кого-то дозваться, плакала, пыталась достать до окна. И вдруг такая злость накатила, ей стало так себя жалко, так за себя обидно.

— Я всего лишь хотела собрать ягод для пирога, — воскликнула она. — Мне ваш дворец и даром не нужен был!

Мила схватила хлеб, что лежал на подносе, и кинула его об стену. Ногой расшвыряла все чашки с едой, горячий суп разлился по полу. Пнула поднос, но тот оказался таким тяжелым, что только больно ударилась, отчего брызнули слезы. Сердце быстро колотилось, дыхание стало таким частым, что она начала задыхаться, но и это не остановило Милу. Она крепко схватилась за прутья и начала их трясти.

— Да провалитесь вы все пропадом! Вы! Ваш князь! Ваш город! И весь ваш мир!

Она отошла от решетки и со всей силы ударила по стене. Руки давно болели, а теперь начали саднить от содранных в кровь костяшках. Все тело задрожало, она осела на колени, спрятала лицо в ладонях и горько заплакала.

— Дура! — вздрагивала Мила от слез. — Какая же я дура!

С горечью она подумала о том, что сказал Евсей про Иномира. И пожалела, что не узнала раньше. Так бы ни за что не вернулась во дворец, а ускакала с Белогривом. Она закрыла глаза и заплакала сильнее. Вспомнила и багровое болото, и страшную деревню, и Зловещее озеро со страшным ельником, и разбойников, и просторный вид с высокой горы. И как Иномир ее постоянно спасал и помогал даже в мелочах. А с особенной болью вспомнила про братьев, которые все годы с ней носились, а сейчас уже, наверное, перестали искать и давно похоронили. В деревне ее все уже наверняка забыли. Может быть, только когда проходили мимо дома, перешептывались.

— Я не хочу умирать, — заплакала Мила.

Она прикрыла глаза и не заметила, как провалилась в сон. Ей снился просторный светлый сад. Сладко пахли белоснежные цветы, солнце приятно грело макушку. Мила гуляла по дорожкам и любовалась красотой вокруг, как вдруг впереди, под цветущими яблонями, на увидела женщину в белом сарафане. Она сидела на скамейке, и ее черные волосы развевались от ласковых дуновений ветра. Мила подошла поближе, та обернулась и нежно улыбнулась. Застыв, она поняла, кто была эта женщина, так похожая на нее светлыми глазами.

— Мама, — прошептала Мила.

— Ну здравствуй, доченька, — нежно произнесла она. — Какой же ты красавицей выросла.

У Милые сжалось сердце. Она стояла и поверить не могла, что перед ней, без сомнений, сидела ее родная мама. И, вздрагивая плечами, Мила громко шмыгнула носом и заплакала, как маленькая. Женщина протянула руки для объятий, но она упала у ее ног и положила голову ей на колени. Та начала ее нежно гладить и приговаривать такие ласковые вещи, что Мила почувствовала больше, чем тепло маминых рук. Внутри стало так спокойно, что она прикрыла глаза и поняла, что никуда не хочет отсюда уходить.

— Тебе пора, — произнесла мама.

— Я никуда не пойду. — Она только сильнее схватилась за ее ноги и закачала головой.

— А как же твои братья? А как же Иномир? — Мама перестала гладить ее по волосам. Мила подняла взгляд и увидела, ее обеспокоенный взгляд. — Ты же им так нужна.

— Разве? — удивилась Мила. — Это они меня всегда спасают. Братья всю жизнь меня оберегали, а Иномир…

— Это не так, — улыбнулась мама и аккуратно убрала прядь ее волос за уши. — Им очень нужны твоя ласка и забота. — Она поцеловала Милу в лоб. — Я очень люблю тебя. Прости, что меня не было рядом.

— Мама. — Мила утерла глаза ладонью и громко икнула.

— Моя хорошая, — улыбнулась она и посмотрела в сторону.

Мила подняла голову и увидела, что образ белоснежного сада исчез. Они оказались на высоком берегу Серебрянки, а вокруг зацветал ярко розовый иван-чай. Она улыбнулась, вспомнила, какой хороший вечер был, когда она уходила из дому. Вдруг разлился яркий теплый свет, и образ мамы, образ белого сада окончательно растворились.

Открыла она глаза в темнице, только теперь ей не было страшно. Огляделась, на мгновение задумалась и поняла, что, пока она дышит, нельзя сдаваться. Громко позвала стражника и посмотрела на него настолько заплаканным, настолько жалостливым взглядом, насколько могла.

— Просьба у меня к тебе есть, — произнесла она. — Здесь так темно, принеси мне, пожалуйста, хоть крошечную лучину.

— Не положено, — строго ответил он.

— Я тебя очень прошу, — она утерла слезы, — так хотелось бы последнюю ночь хоть со слабеньким светом провести.

Стражник вздохнул, посмотрел на нее, покачал головой и вышел. Мила уже подумала, что ее жалостливые слова на него не подействовали, но совсем скоро он вернулся и, осторожно прикрывая рукой, принес короткую лучину.

— Можешь мне ее в руки дать, чтобы теплее было? — подошла она к прутьям.

— Не положено, — ответил он и вставил лучину в зазор между камнями в кладке.

Когда он ушел, Мила с ужасом поняла, что не может до нее дотянуться. Оглядела темницу и ничего подходящего не нашла. На полу лежал один лишь соломенный тюфяк да виднелось всё, что осталось от неудавшегося ужина. Мила попробовала достать лучину подносом, но еле удержала его в руках. Впрочем, он мало мог ей помочь, потому что был короток.

— Да что ж это такое? — с ужасом прошептала Мила. Мороз прошелся по спине, она посмотрела на звездное небо в окне и подумала, что умирать еще не время. Глубоко