то глаза вырву, — предупредил Баюн, показывая белоснежные когти.
— Здравствуй, Влада, — Ева Карловна приветливо улыбнулась с водительского места.
Фролов плюхнулся на сиденье рядом с Бабой-Ягой, захлопнул дверь. Ева Карловна сразу же ударила по газам и машина помчалась по мокрому после дождя асфальту.
Влада, немного придя в себя, подала голос:
— Ева Карлов… Ай!
Коготь кота впился ей в руку. Тут же на коже выступила кровь.
— Я же сказал тебе, вырву глаза, — прошипел Баюн, облизывая испачканный кровью коготь.
Ева Карловна даже не обернулась на Владу, занятая напряженным разговором с богатырем.
— Полянка там подходящая, я смотрел, — сказал Фролов.
— Надеюсь, — раздраженно отозвалась Ева Карловна. — Крест приготовил?
— Как ты и просила, березовый.
— Прелестно, мой дорогой. Инициируешь ее, и поедем по Кощееву душу.
— Сделаем, Евушка.
— Только ты не сильно-то увлекайся. Девка она красивая, — Ева Карловна, прищурив глаза, посмотрела на Владу в зеркало заднего вида и продолжила напряженно следить за дорогой.
От этого короткого разговора у Влады похолодело сердце. Ей казалось, что даже в Нави ей не бывало так страшно. Там с ней хотя бы был Кощей, а здесь…
«Александр Степанович, где ты? Почему ты опять меня бросил?».
— Ева Карловна, — быстро сказала Влада, отодвигаясь от кота. — вам привет от Дарины.
Мадам Лесная вздрогнула.
— Это он тебе рассказал о моей сестре? — спросила, глядя на свою пассажирку в зеркало.
— Он мне показал, — сделав нажим на последнем слове, сказала Влада.
— Ого, — удивленно протянула Ева Карловна. — Значит, все-таки отправил тебя в Навь, не удержался. В этом весь Кощей. Повезло тебе, девочка, что ты выбралась. Это мир не для таких, как ты.
— Но вам-то Навь зачем? — недоуменно спросила Влада. — Чем вам здесь плохо, в нашем мире? Зачем вы хотите пустить сюда тьму?
Ева Карловна нахмурилась:
— Надо же, как Кощей задурил бедняжке голову! Кажется, я уже говорила тебе, что это твой бессмертный Гумберт-Гумберт собирается уничтожить Явь. Долгову ничего не нужно, кроме его бессмертия, Влада.
«Я умру. Растворюсь в пространстве. И там, в Нави, как Кощей, и здесь, в Яви, как твой преподаватель».
Долгов преспокойно отдал ей иголку с пульсирующей жизнью на кончике. Его жизнь была в ее руках, и она могла прервать ее за долю секунды. Так что бессмертие — последнее, что интересует ее преподавателя. Ева Карловна ошибается.
Машина, между тем, свернула с трассы на лесную дорожку, проехала несколько десятков метров и остановилась.
— Дальше пешком, — сообщил Фролов своим неприятным, гнусавым голосом.
Влада внутренне напряглась. Как только откроют дверь — выскочить и бежать изо всех сил.
— Только не делай глупостей, девочка моя, — предупредила Ева Карловна. — Ты же знаешь, богатырь тебя в три шага догонит.
Флоров вылез из машины, открыл дверцу.
— Выходи.
Влада вылезла. Сырой и холодный лесной воздух сразу же заставил ее задрожать.
Богатырь сгреб ее ладонь в свою громадную пятерню и повел в чащу. Ева Карловна на высоких каблуках и с котом подмышкой ковыляла позади.
Обычная лесная полянка. Летом на такой вполне может быть земляника. Но сейчас вместо земляники на поляне лежал дубовый крест.
— Заканчивай с этим поскорее, Авдей, — брезгливо сказала Ева Карловна.
Фролов вытащил из необъятного кармана куртки толстую веревку.
— Ложися сюда, — указал богатырь.
— Куда?
— На крест, вестимо. Я тебя привяжу. Ритуал этого требует. Так надежнее будет.
— Не лягу! — крикнула Влада со слезой в голосе.
— Эх, — вздохнул Фролов. — Не хотел же.
Кажется, пощечина была несильной для богатыря — он и не размахнулся по большому-то счету. Однако Влада от этого удара вмиг стала послушной и покорной.
— Бедная девочка, — с искренним сочувствием сказала Ева Карловна. — Не тяни, Авдей.
Фролов начал было прикручивать руку Влады к березовой перекладине, но вдруг с воплем отлетел в сторону. Закричала и Ева Карловна.
Влада, получившая вдруг свободу, отползла в сторонку, вжалась спиной в дерево. Перед ее глазами разворачивалось жуткое и завораживающее зрелище.
Глава 14
17
Огромный черный волк замер посреди поляны. Его голубые глаза сверкали, как сорванные с небосвода звезды. Волк бросил на Владу быстрый взгляд и, оскалив мощную, полную белоснежных зубов пасть, ринулся на Фролова.
Богатырь успел скинуть куртку и, казалось, стал вдвое шире.
— Убей его, Авдей! — завизжала Ева Карловна.
Голос доктора Лесной показался Владе странным и, взглянув на нее, студентка поняла, почему. Вместо цветущей бизнесвумен в деловом костюме на поляне стояла старуха. Длиннющий нос, покрытый бородавками, так и стремился к подбородку, покрытому седыми волосками. Распущенные пепельно-серые волосы трепетали на ветру. Крючковатые пальцы с изогнутыми когтями нервно гладили огромного шелудивого кота, орущего дурным голосом.
Волк и богатырь, сцепившись, катались по земле. Черная шерсть и брызги крови летели во все стороны.
— Подсоби, Баюн, — крикнула Баба-Яга.
Кот с ревом ринулся в гущу схватки и тут же, словно мяч, отлетел в сторону. Обиженно мяукая, Баюн забрался на дерево.
Между тем, оборотень вцепился богатырю в горло. Фролов, хрипя, пытался разжать чудовищную пасть голыми руками. С пальцев его стекала кровь.
— Рви, Авдеюшка, рвиииии! — завывала Баба-Яга.
Крича от напряжения, Фролов разжал челюсть оборотня и попытался разодрать врага на части. Куда там! Облепленная слюной челюсть соскользнула, унеся на зубах багровые клочья мяса, вырванные из ладоней Авдея.
Изловчившись, богатырь ухватил оборотня за задние лапы, и, крутанувшись на месте, швырнул прямо в дерево, под которым сидела Влада. Черная туша рухнула к ногам девушки. Влада закричала.
На ее глазах с оборотнем начали происходить чудовищные метаморфозы. Пасть втянулась, кожа с черной шерстью отпадала клоками и тут же исчезала, превращаясь в сизый дымок. Длинные костистые лапы распрямились, сжались до размеров человеческих ног и рук.
Перед Владой лежал Александр Степанович Долгов. Его грудь была залита кровью, кровь была на лице, на шее. Но он был жив.
— Влада, — проговорил Долгов, касаясь рукой волос девушки.
— Александр, — Влада зарыдала. — Саша, Саша!
— Все хорошо, любовь моя, — прошептал он. — Все хорошо.
Слезы застилали Владе свет, она не могла видеть, слышать, она не могла чувствовать. Ей было все равно, что происходит вокруг. Она гладила мягкие волосы лежащего перед ней мужчины. Мужчины, который был старше ее вдвое. Мужчины, который делал все, чтобы ее спасти. Мужчины, который пошел ради нее на смерть.
— Не надо плакать, — слабо улыбнулся Долгов. — Не надо.
Влада, наконец, оглянулась.
Гнусная старуха, вновь ставшая красавицей Евой Карловной, сидела на корточках перед Фроловым. Богатырю, очевидно, крепко досталось. Он стоял на одном колене, горло было залито кровью. Фролов шумно и с присвистом, дышал.
— Вставай, Авдей! — требовала Ева Карловна, с
