Аверин переглянулся с Давидом, потом они оба переглянулись с Антоном.
— Зачем больше? — не понял Костя.
— К примеру семь, как «Неделька».
— «Неделька»? — удивился Давид. — Это что такое?
— Комплект трусов, — объяснила Ольга, — их там семь штук. Как раз на семь дней, с понедельника по воскресенье. Это у кого нет денег на президентский люкс.
Давид захохотал так, что на них начали оборачиваться. Антон пальцами вытер уголки глаз, а Аверин не мигая смотрел на Олю.
— Значит, по воскресеньям придется искать ночлег. Хорошего вечера, — сказал он с серьезным видом и, больше ни на кого не глядя, направился к лестнице. Диана одарила Олю непонятным взглядом и последовала за Авериным.
— Оленька, я уже говорил, что в восторге от вашего чувства юмора, — повернулся к ней Давид.
— Подумаешь, юмор, — буркнула Оля, — как будто у вас никогда такого комплекта не было.
— Не поверите, не было.
— Тогда я подарю вам на Рождество. Вам со снежинками или с оленями, Давид?
— Я подумаю, — ответил Данилевский, — а пока предлагаю подняться в ресторан. Не знаю как вы, а я голоден.
Оля шла в сопровождении двух мужчин и размышляла о том, означает ли хоть что-нибудь тот факт, что сегодня воскресенье.
***
— Нет, Давид, мы не можем жить в таком дорогом отеле, — Ольга решительно покачала головой и в упор посмотрела на Данилевского. — Чтобы оплатить его не хватит никакой зарплаты. Даже европейской.
— Вам ничего не нужно платить, Оленька, — возразил Давид, — все оплачено.
— Оля права, — поддержал ее Антон, — мы подыщем себе другое жилье.
— Я в любом случае оплачиваю эти номера, Ольга, Антон, — Данилевский развел руками. — Из соображений безопасности, где бы я ни остановился, выкупаются все примыкающие номера. Иногда я выкупаю целое крыло.
Они уже сделали заказ. Ресторан оказался под стать отелю, таким же роскошным. Если Давид говорит правду и номера все равно выкуплены, тогда может в самом деле тут пожить? Когда еще представится такая возможность?
Когда открылась дверь и в зал ресторана вошли Аверин с Дианой, Оля ничуть не удивилась. Скорее, она бы удивилась, если бы они не пришли.
Аверин со своей спутницей заняли столик неподалеку, и только когда они расселись, Ольга поняла, чем был обусловлен такой стратегический выбор. Костя посадил Диану спиной, а сам занял место лицом к лицу с ней.
Как назло, Давид сидел в торце стола, Антон напротив него, так что даже прикрыться некем. Значит, придется выдержать бой. В том, что он будет ожесточенным, сомнений не было. Сомнения были, что она выйдет из него победительницей.
***
Не смотреть на него не получалось. Оля пыталась шутить, начала рассказывать какую-то историю, и в итоге забыла, какую. Смеялась, и самой себе смех казался поддельным, а веселье — наигранным.
Она старалась изо всех сил, но что бы ни говорила, как бы ни усаживалась, под прицельным взглядом было неловко и неуютно. Каждый раз она на него словно натыкалась, хотя сложно было сказать, почему.
Сейчас Аверин не испепелял, не прожигал, не сверлил взглядом. Он просто смотрел. Сидел, откинувшись на спинку, со сложенными на столе руками, и смотрел. Прямо на нее. Не прячась и не отводя глаз. И кофе пил. Чашку за чашкой.
Больше не стал ничего заказывать. Официант несколько раз подходил, Диана что-то говорила, переспрашивала, время от времени прикасаясь к его руке. Но он лишь качал головой и снова смотрел на Ольгу.
Забавно, она даже могла озвучить эту пантомиму при желании, настолько все было очевидно. Официант принес очередную чашку кофе, Диана в открытую взглянула на Ольгу, и в этом взгляде явно была видна неприкрытая враждебность.
Настроение упало до нулевой отметки и грозилось уйти в минус. Ну зачем они пришли в этот ресторан при отеле? Мало в Мюнхене ресторанов?
Сейчас Оля предпочла бы самый простой бар или кафешку, только чтобы расслабиться и не видеть перед собой Аверина. Хоть бери салфетку и иди ему на глаза повязывай.
Возникшая в голове визуализация сценки — как она подходит к Косте и надевает повязку из салфетки, — ненадолго отвлекла. И развлекла. При этом воображаемая Диана возмущалась, вопила и норовила вцепиться ей в волосы.
— Чему вы улыбаетесь, Оленька? — вернул в реальность низкий, глубокий голос Давида. — Расскажите, мне очень нравится вас слушать.
— Да так, — рассеянно ответила и повернулась к Данилевскому. Вот же загадка какая, тоже черные глаза, а почему тогда его взгляд так не будоражит?
— Давид, ты уверен, что уместно будет, если мы останемся в этом отеле? — вновь спросил Антон. — Очень скоро о месте нашего проживания станет известно в коллективе, возникнут лишние разговоры.
— Не возникнут, — тот сложил руки домиком, — и вообще, вы больше мои гости, чем сотрудники, а подтверждение дипломов — это одна из форм моей благодарности.
Принесли салаты и горячее. Ольга нехотя ковырялась в тарелке — аппетит пропал вместе с настроением. Антон извинился и вышел, Давид с Ольгой остались вдвоем, и Данилевский не преминул воспользоваться ситуацией.
— Оля, предлагаю перейти на «ты», — он накрыл ее руку своей. — Мне кажется, мы уже достаточно знаем друг друга.
Она только кивнула, сделав над собой усилие, чтобы не посмотреть прямо. Лучше смотреть на Данилевского.
— Хорошо, я согласна. Тогда скажи мне правду, Давид, я здесь только для того, чтобы составить тебе компанию на сезон балов? Или тебе не с кем встретить Рождество?
— Скажу, — Давид откинулся на спинку стула, и Ольга невольно отметила, что у него нормальная подвижность верхней части тела. Они как раз обсуждали это с Антоном, и тот сказал, что это очень хороший признак, внушающий определенные надежды. — Мне импонирует твоя прямолинейность, поэтому скажу правду. Оля, я хочу предложить тебе отношения. Конечно, это не отменяет красивых ухаживаний, ты та девушка, которая заслуживает их как никто другой. Но я не стал ходить вокруг да около главным образом потому, что не хочу, чтобы меня опередили.
Он так выразительно глянул за соседний стол, что у Оли отпали всякие сомнения в том, кого имел в виду Давид. Ну не Голубых же… В глазах Данилевского зажегся опасный огонь, со столика напротив тоже полыхнуло.
— И еще, — Давид забрал ее руку в обе свои ладони, — не сгреб, как кое-кто, а именно взял! — ты помнишь, я сказал, что хотел бы подарить тебе замок?
— Я думала, ты пошутил, — пробормотала она, чувствуя себя в полном смысле слова между двух огней.
— Нет, я не шутил, Оленька. Я предлагаю тебе отношения с расчетом на то, что они перерастут в нечто большее.
— Давид, — она осторожно потянула руку к себе, — я очень ценю твою открытость, но мы видимся второй раз в жизни. Ты совсем меня не знаешь, а я не знаю тебя. Мы с тобой не малолетки, чтобы вот так, с первого взгляда…
