–Ох, Артур. Мы всего лишь едем – едем неведомо куда…
Артур кивал ей, словно не вдумываясь в смысл ее слов, и продолжал писать.
Когда выезжали из Волчьего ручья, Ева рассказала Артуру и Рори о разговоре с Марком, о том, что приемник нужен Большой Медведице. Рори об этом ничего не знал, а тем более не был в курсе, что кому-то в ордене было известно имя Артура Дюваля или что кто-то из ордена хочет с ним поговорить.
«Я думаю, Кассель просто врет нам,– сказал тогда Рори.
– Но зачем?– спросил Артур.
Артур на секунду задумался – мысли потекли в его голове рекой. Неужели его приемник кому-то показался полезным? Нет, ну он ведь просто ловит понтарексийские сигналы для телевизоров на большом расстоянии. Хотя, при определенных условиях… Артур выдохнул и решил, что рискованно для самого себя об этом думать. Уловить частоту понтарексийского купола? Ему только казалось. И это были всего лишь неудачные проявления его богатого воображения.
Вид у Рори был напряженный.
– Я не знаю, что он задумал.
– Но он просил меня поговорить с тобой, Артур,– сказала Ева.– Он хочет, чтобы по приезду в Аркад ты встретился с этой Урсулой.»
Они продолжали путь, не будучи уверенными, что на самом деле ожидать от этой поездки.
Но Ева Гордон уже начинала догадываться.
Чувство непривычной беззвучной пустоты, зародившееся в ней во время отъезда из Города Гор, усиливалось по мере того, как они покидали очередной город.
Эта пустота была похожа на тупую ноющую боль, или же на тягучее липкое разочарование, от которого она никак не могла отделаться.
В ее голове неустанно прокручивались мысли о ее настоящем, прошлом и будущем – ни одно из этих времен не вселяло надежды на желанное спокойствие. Неопределенность будущего и потери прошлого делали ее настоящее невыносимым.
Она часто думала о людях, которых ей больше никогда не удастся повстречать. Игорь Горский, семья Халецких, Фостеры – Дик и Оливер с их странной злобной матерью Теодорой, Джонсоны, Чанги, а так же Фараон и Дунай Рэнкины. Старик Карл Понд. Лука Пози. Где теперь они все?
Она часто ловила себя на мысли, что ей хочется поговорить с Дунаем. Ей его теперь очень не хватало. Раньше они много времени проводили вместе в сторожке или в пути на рынок в Ату. Ева подумала об Ате… Возможно, она больше никогда туда не вернется. И точно больше никогда не зайдет в дом Касселя, к его сестре Реджи, за травами. Возможно, она больше никогда не увидит всех этих незнакомых городов, потому что в дороге назад не будет необходимости. Потому что возвращаться некуда.
–Как думаешь, мы когда-нибудь еще встретим людей из Города Гор?– спросила Ева тихо у Артура, во время очередной остановки на обочине, возле заснеженного леса.
Марк курил, а Рори возился с хворостом, упорно предостерегаясь, что он может понадобиться.
–Возможно.– Артур все еще, подложив под тетрадь свой компьютер, выводил строчки.– Но почти все бежали в Барреру.
В противоположную от Понтарекса сторону, еще дальше, надеясь, что расстояние убережет их от беды.
–А Дуная и Фараона увидим?
Артур знал, что означает этот вопрос на самом деле: «живы ли они еще?»
Рука Артура на мгновение остановила пишущий карандаш.
–Надеюсь,– сказал он.
Но каждый из них понимал: им не удалось защитить Город Гор от самолетов, и все, кто остался за него сражаться, пали, вместе с ним.
И слава небу, что Фараон Рэнкин убедил их уехать. И Еве уже совсем не хотелось вспоминать те доводы, которые ему пришлось использовать. Слава ему и Игорю.
До Северного Аркада оставалось чуть меньше двух недель. Почти половина пути была пройдена, но перед въездом в Митчелл случилась заминка – прямо перед воротами заглох автомобиль. Очередь, упорно стремящаяся до заката пробраться внутрь города, тянулась с дороги бесконечной вереницей, и прежде, чем оказаться впереди нее, белому автомобилю пришлось вытерпеть более трех часов ожидания, чтобы в самом конце заглохнуть.
Артур с Рори и Марком хлопотали над капотом. Ева Гордон терпеливо ждала. Когда они закончили, Ева обрадовалась только тому, что хотя бы здесь они не спорили и сразу пришли к единому выводу. Только вот других поводов радоваться не оказалось – придется оставлять машину и дальше двигаться на своих двоих, потому что на поиск деталей уйдет несколько дней, а Марк вызвался меньше чем через час найти машину взамен этой.
Простояв почти три часа в очереди, Ева успела наслушаться голосов, мимоходом влетающих в окно, и теперь была точно уверена: вМитчелле сейчас не безопасно. Все эти люди, стоящие в очереди – беженцы, и поток их идет из Флера, соседней деревни, которую несколько дней назад постигла та же печальная участь, какая постигла и Город Гор.
Эти люди боялись быть беженцами, беженкой была и сама Ева, однако она не очень пока что понимала, чем это может для нее обернуться, но боялась тоже. Раньше это слово – беженец – мало что дня нее значило, но чем дальше они ехали, тем ближе их автомобиль подбирался к Аркаду, от которого до Понтарекса было рукой подать.
Они подбирались все поближе к врагу, а расстояние вообще штука странная – живя в Городе Гор Ева и думать не думала, что существуют Возмездия, а в Патоке, находящейся совсем рядом, от Возмездий уже умирали люди. И, наверное, как это ни прискорбно, чем дальше они будут ехать, тем больше других миров откроется перед ними, более страшных миров, в которых Возмездия – не предел, с более сложными и жесткими устоями, с еще большими ужасами и страданиями, и, скорее всего, «беженство», ранее не означавшее ничего, постепенно тоже станет чем-то весомым и значительным, сверхопасным.
Взгромоздив на плечи сумки и уплатив налог за пересечение границы, все четверо миновали ворота и устремились вглубь города с надеждой отыскать подходящее место для ночлега.
С первого взгляда город показался беспокойным. И это впечатление не было безосновательным. Он был густо заполнен людьми; здесь было много беженцев, были раненые люди и дети, истощенные от голода. Казалось, что воздух вокруг горячий и спертый; он трудно набирался в легкие.
Кругом было пасмурно; солнце, еще час назад проглядывающее из-за плотных облаков, теперь наглухо потухло за тучами. Сквозь непрерывный говор людей, заполоняющих до отказа серые улицы, можно было услышать громкий раскатистый лай собак, рождающий в груди у каждого слушателя чуть заметную тревогу.
В кишащей толпе, посреди людей, далеко от них самих, Ева видела солдат, которые держали этих псов на привязи. Будучи с первого взгляда спокойным, нередко какой-нибудь пес вдруг подрывался и, скалясь, кидался в след мимо проходящему человеку. Испуганного прохожего скручивали солдаты и уводили в сторону – туда, где стояли большие военные машины.
–Что они делают?– спросила Ева, глядя на одну из повторяющихся картин.
