зная, что сказать. Он прав, но вчера… Хотя, какая разница, что было вчера. Если он бисексуал, то вчера я, сегодня другая, а завтра другой.
— Ты очень громко думаешь, Алиса.
— Я… просто… мы… то есть… я… — Это больше похоже на бормотание, чем на связную речь, но видимо, он понимает меня, потому что говорит:
— Да, вчера было весело. Как-нибудь повторим. — Мое смущение вмиг испаряется от его будничного тона. Мне хочется ударить его, но я сдерживаюсь.
— По-твоему я девочка, с которой можно поиграть, когда зачешутся руки?
Он даже глазом не моргает, все так же смотрит в свой телефон. Я собираюсь вырвать гаджет из его рук и выбросить в окно, но он говорит:
— Разве ты не хотела этого? Ты так охотно раздвинула для меня ножки, Алиса.
Я открываю рот, затем закрываю его. Слов нет, потому что он прав. Ричард сказал, что я могу остановить его, но я не сделала этого. Даже мысли об этом не было.
Отворачиваюсь к окну, решив промолчать. В конце концов, ответственность за случившееся несет не только он.
— Нет, ты не девочка для игр. И, нет, мне не нравятся мужчины.
Я не оборачиваюсь, чтобы он не увидел улыбки, которая расцвела на моих губах от его слов.
Может, всё не так плохо, как я думала?
Спустя некоторое время, я замечаю, что мы двигаемся в противоположенную от аэропорта сторону.
— Куда мы едем?
— По делам. — Не отрывая взгляда от своего дурацкого телефона, произносит он.
Если я думала, что мы можем нормально общаться, очевидно, это не так. Я больше не собираюсь навязываться и ставить себя в неловкое положение. Теперь ход за ним, мне есть о чем подумать.
Мысленно, возвращаюсь во вчерашний вечер в моём номере. Его прикосновения не пугали меня, это факт. С первой встречи мой пульс учащался рядом с ним и совсем не по той причине, по которой я привыкла.
Но теперь, когда я узнала, что он может сделать со мной, то хочу еще. Это глупо. Ричард Стрейдж ведет себя, как придурок, но не смотря на многолетние отношения с Люком, я никогда не испытывал оргазм, а мой босс сделал это с первого раза.
Это даёт надежду.
Возможно, я не так потеряна, как считала. Но что если, только его прикосновения, так действуют на меня?
Что если, другие мужчины не вызовут тех же чувств, что и мой дьявол.
Черт.
Даже проверять не хочется.
Машина останавливается, и Ричард выходит из машины, оставляя меня наедине с водителем.
Смотрю в окно, пытаясь определить наше местоположение.
По телу пробегает дрожь.
Кладбище.
Мой босс проходит через высокие железные ворота с букетом белых роз, которые, видимо, достал из багажника. Такие же, как и в нашу первую командировку в Сиэтл.
Проходит около восемнадцати минут. Мне становится душно в машине, и я выхожу подышать.
Такие места всегда навевают тоску. Мне горько вспоминать, но я уже пять лет не была на кладбище у мамы.
После того, как мне исполнилось девятнадцать, и я смогла уехать из Питтсбурга, то не возвращалась туда ни разу.
Перед отъездом, я пришла к ней на могилу и попрощалась. Я плакала, потому что она оставила меня, и мне приходилось бороться за жизнь, но я не виню ее.
Рак — это пуля, увернуться от которой, крайне сложно. Мама не смогла.
Проходит еще около девяти минут, я больше не могу ждать.
Двигаюсь в сторону ворот и сканирую взглядом огромную площадь ухоженного кладбища.
Некоторые могилы выглядят заброшенными, это грустно. Очень жаль, что люди забывают близких после их смерти.
Меня начинает тошнить, когда я думаю о том, что могила моей матери, возможно, выглядит так же. Но пока, я не готова вернуться. Может позже.
Прохожу сквозь ряды и замечаю Ричарда, который сидит на корточках перед могильной плитой. Трава вокруг обложена белыми розами.
Любопытство убило кошку, но я двигаюсь ближе и читаю надпись на надгробии.
Уильям Стрейдж.
Сын. Брат. Друг.
Пробегаюсь глазами по дате.
Боже мой. Это его младший брат.
Он умер год назад, ему было всего восемнадцать.
Я считала своего босса бессердечным эгоистом, дьяволом в галстуке, но что если жизнь сделала его таким? Может он так много страдал, что все это лишь оболочка. Защитная реакция от внешнего мира.
Многие внутри страдают, но каждый справляется с этим так, как может.
— Какого черта ты здесь делаешь? — Яростно шипит босс. — Ты, блять, не оставляешь шансов не избавиться от тебя, Алиса! — Я замечаю, что его полные ярости глаза — красные, будто он плакал.
Шок от увиденной картины заставляет меня замереть.
Он не приглашал меня сюда и не хотел открывать эту часть своей жизни, но я насильно влезла и потревожила его.
Все, что мы построили за последние несколько часов, вмиг разрушается.
Глава 11
БОльшую часть перелета Ричард ни разу не взглянул на меня.
После того, как я ворвалась в его мир и увидела то, что мне видеть не разрешалось — он еще больше закрылся в себе.
Я, как никто другой знаю, что такое личное пространство. Тайны, болезненные воспоминания, страхи — все это личное. Те вещи, куда посторонним вход воспрещён, но я оказалась такой же, как те люди, которые суют свой нос туда, куда не просят.
После того, как он накричал на меня рядом с могилой своего брата, я сразу убежала. Не от его гнева, а от стыда за собственные действия.
Мы и раньше не были близки, не считая вчерашнего вечера в отеле, теперь же между нами стена, которую, кажется, не реально сломать.
Я всегда стараюсь быть хороша во многих вещах. «Синдром отличницы» слышали? Это про меня. Но находить подход к людям, уметь успокаивать и говорить нужные слова в трудную минуту, моя слабая сторона.
Одно я знаю точно. Мне стоит извиниться, даже если ему это не нужно. По крайней мере, мне станет чуточку легче.
— Мне жаль. — Шепчу я, глядя краем глаза на реакцию босса. — Я не должна была приходить.
Как я и думала, он не отвечает. Смотрит в окно иллюминатора отрешённым взглядом. Мне хочется сделать, что-то еще, но я понятия не имею что. Я даже не уверена, что он вообще услышал мои слова.
Но то, что происходит дальше, поражает меня до глубины души.
— Его звали Уильям. — Начинает босс, все еще не глядя на меня. Его губы сжимаются в тонкую линию. Видимо воспоминания даются ему нелегко, поэтому
