Глава 1.
Ради.
Неделя первая.
— Ты пришла…
Хриплый голос дурманит, а горячие ладони воспламеняют кровь. Выдыхаю рвано, откидываясь на мужскую грудь. Позволяя мужским рукам скользнуть по бедрам. Забраться под тонкий плащ…
— Раади…
Протяжный полурык-полустон отзывается удовольствием в каждой клетке, тугим узлом скручивается внизу живота. Длинные пальцы сминают горячую кожу бедра и я замираю от их прикосновений к моей возбужденной плоти — горячей, бесстыже-мокрой и обнаженной.
Только для него.
— Ррраади… Маленькая хулиганка, — в тихом рыке слышится смех пополам с удовольствием и мои губы трогает улыбка.
Я поднимаю голову, отрываясь от вида его пальцев между своих ног, и кусаю за плечо.
Отвечаю, зализывая место укуса:
— О да… Все для тебя, Лука…Ох!.. — .вскрикиваю от остроты наслаждения, пронзившего насквозь, когда наглые пальцы раздвигают набухшие складочки, касаются горошины клитора. — Дааа…
Запрокинув голову, длинно выдыхаю, встречая волну жара, что плавит кости и мышцы.
Этот мужчина подчиняет меня, а иначе почему колени подгибаются и я едва не сползаю на пол? Почему отвечаю ему со всем желанием, забывая обо всем?
Я таю от его прикосновений, но сильные руки удерживают на ногах, прижимая к себе.
— Отзывчивая, — жаркий шепот обжигает.
Лука прихватывает губами мочку уха, а пальцами растирает клитор. Играется, постукивая по нему, как по клавишам пианино. Он словно виртуозный пианист играет свой шедевр на моем теле. Посылая микроразряды тока, от которых пальчики поджимаются на ногах.
— Сладкая…
Холодок поднимается по щиколоткам, щекочет колени и ласковым дыханием ласкает бедра. Еще немного и я разлечусь сотнями нот, создавая новую мелодию. Я мечусь в его руках, подмахивая бедрами. И всхлипываю от разочарования, когда мелодия неожиданно обрывается.
Распахиваю глаза, сходя с ума от чувства пустоты, когда Лука убирает руку. Тянусь следом, влажной развилкой потираясь о его ногу.
— Нетерпеливая… Рраади…
Похоже, ему нравится мое имя.
И Лука повторяет его, когда влажными пальцами трогает мои губы, раскрывая.
Его пальцы пахнут мной. Хочу поймать их в плен, но Лука снова обманывает. Кружит по щеке, прочерчивает дорожку по шее, вдоль рвущей кожу артерии. Оставляет влажный след на груди, кружа по темным ареолам.
Подаюсь ему навстречу, но он грубо впечатывает меня в себя.
— Лука… — всхлипываю.
Но он словно не слышит меня. Оглаживает мое тело горячей ладонью, повторяя каждый изгиб. Трется носом за ухом, с шумом втягивая мой запах. И табун мурашек стекает по позвоночнику, заставляя прогнуться, попкой ощутить его твердое желание.
— Лука…
Хочу его в себе. Снова ощутить то восхитительное чувство наполненности, когда он внутри.
— Что, моя сладкая? — урчит он обманчиво нежно.
Я-то знаю, что он напряжен. Каждый его мускул кричит об этом.
Он вот-вот сорвется. И я хочу этого.
Хочу увидеть его настоящего. Сильного самца. Хищника.
Моего Оборотня.
— Ты еще не готова, — читает мои мысли и тут же стирает возмущение легким укусом в плечо.
Вздрагиваю от жалящей боли, а следом от жгучего удовольствия, пульсирующего в месте укуса. Словно испытала клеточный оргазм. В одной точке. На плече.
Никогда не верила, что такое бывает. Но вязкая влага, стекающая по бедрам, лишнее подтверждение, что ох как бывает.
Лука ослабляет хватку, накрывает место укуса языком, слизывает выступившую кровь. И я ощущаю, как стягивается кожа, не оставляя ни единого следа.
— Не хочу, — мотаю головой, накрываю его затылок ладонью и притягиваю к плечу. — Заклейми меня… — шепчу, срываясь на хрип.
Один рывок и моя грудь расплющивается об его. Алчный рот впивается в мои губы.
Лука целует дико, жадно, уводя в страстный танец мой язык. Все глубже. Лишая дыхания, но даря взамен свое.
Это не поцелуй. Чистый секс. Пошлый и невинный. Жаркий. Влажный. Лишающий рассудка.
Его нога вклинивается между моих бедер, разводит широко, задевая клитор. Вскрикиваю, на мгновение вырвавшись из плена мужского рта.
Мы тяжело дышим, чтобы спустя вдох наброситься друг на друга, как изголодавшиеся животные.
Лука впутывает пальцы в растрепавшиеся волосы, накручивает на кулак, запрокидывая голову. Прогибаюсь ему навстречу, промежностью врезаюсь в твердый член, и протяжный стон слетает с губ.
Боги, как же я хочу этого Оборотня.
И пока его рот исследует мою шею: целует, кусает, зализывает собственные метки, — я слепо нашариваю ширинку его брюк, расстегиваю и накрываю его возбужденную плоть ладонью. Сжимаю. Наши стоны сливаются в один.
— Дааа, маленькая… Сожми его… Вот так…
Лука запрокидывает голову, закрыв глаза.
Я вижу, как натягиваются жилы на шее, а скулы прорезают кожу.
— Оох…да… Да!
Не сдерживаюсь, когда Лука собирает мои складочки в горсть, как самый сочный фрукт. И к удовольствию примешивается дикий восторг, когда он направляет мою руку, рыча от наслаждения.
Провожу ладошкой по крупному стволу, даже через ткань боксеров ощущая, как он подрагивает. А мне хочется большего. Коснуться его бархатистой кожи, поиграть с его тугими яичками, перекатывающимися под пальцами. И даже испытать что — то новое, попробовав, каков мой Оборотень на вкус.
Лука отрывается от моей шеи и одной рукой рвет плащ. Шуршащая ткань стекает на пол, открывая жадному взгляду мое голое тело.
— Проклятье, Ради… — рычит Лука, сгребая меня в охапку и прижимая к стене.
Тихо смеюсь, ощущая, как влажная головка его члена упирается в мою плоть.
— Что, моя Мятная девочка, напросилась?
И одним сильным толчком заполняет меня до предела.
— О даааа…
И я взрываюсь точно сверхновая: ослепительно, мощно, разлетаясь на мириады звезд…
…Распахиваю глаза, тяжело дыша, и скручиваюсь калачиком. Всхлипываю.
Сон. Снова этот проклятый сон. Издевательство сплошное. Всовываю руки между бедер.
Ох…
Там жарко и мокро.
Провожу пальцами по бедру, а после несколько минут тупо пялюсь на пальцы, не веря своим глазам. Растираю вязкую влагу на подушечках и…принюхиваюсь. Горький аромат с отголоском мяты.
