и обещал отплатить добром. Какое-то время у юноши все складывалось на редкость хорошо.
В один прекрасный день череп молвил:
– В соседней юрте обитает твой сверстник редкой красоты. Уверен, ты жаждешь его внимания.
Юноша признался, что давно питает симпатию к красавцу, однако тот не отвечает ему взаимностью.
– Не переменит ли он мнение, положи ты к его ногам несметное богатство? – искушал череп.
– Может, и переменит, – согласился юноша, но про себя подумал, что симпатия, купленная такой ценой, не стоит ломаного гроша и вызывает лишь омерзение.
– К востоку и югу отсюда раскинулись территории кальютов, – поведал череп. – У них водятся сокровища, привезенные с юга: посуда, металлические ножи, древесина в изобилии. Разве справедливо, что вся эта роскошь принадлежит им, а не тебе?
– Наверное, нет.
– Тогда слушай. Собери самых храбрых, самых надежных своих товарищей и свято следуйте моим указаниям. Доверившись мне, вы обретете богатство. Сокровища, которые ты сложишь к ногам прекрасного мужа из соседней юрты. Скажу больше, разбогатев, ты сделаешь мне такое подношение, что я сумею добиться для тебя взаимности.
На мгновение юноша поддался соблазну. Впрочем, кто упрекнет его? Объект мечтаний был не только красив, но еще умен и обаятелен. Однако сиюминутное искушение миновало, и мгновение спустя юноша осознал, какой опасности подвергся. Бог из черепа землеройки, сотворивший ему столько добра, теперь грозил обречь его на многие беды.
– Твое предложение заманчиво, – молвил он вслух. – Ты действительно способен на такое?
– Да, – подтвердил череп.
– Значит, ты куда более могущественен, чем кажешься на первый взгляд.
– Верно, – поддакнул бог-землеройка. – Признай, тебе несказанно повезло встретить меня на своем пути.
– Конечно, – согласился юноша, не чаявший поскорее избавиться от такого везения.
Поразмыслив, он решил последовать совету матери: притворился, будто несет череп к друзьям, поспешил на берег и швырнул торбу вместе с содержимым в море. После чего воздал молитву Утопленнику, заклиная его похоронить череп глубоко в своих недрах, куда не доберется человек.
Юноша не рассказывал о случившемся, пока его ушей не достигла молва о набегах на кальютов, а местный старейшина не начал выспрашивать о незнакомых богах, способных содействовать или вообще организовать подобную вылазку.
Эту историю поведали на сходе, и сход назвал появление черепа попыткой некоего бога установить свои порядки на крайнем севере. Например, отвлечь северных богов от событий на юге, где разворачивался спор между градом Вускцией и Вастаи.
Как я и говорил, ты привык, что Ираденом правят двое богов – Безмолвный и Ворон из Ирадена. Однако в давние времена их было многим больше. Прежде чем покинуть родной дом и стать солдатом, складывал ли ты груды камней на перекрестках? Поминал ли при этом Ворона? Много лет назад предназначались они отнюдь не Ворону и не Безмолвному богу. Вступив в ряды воинов, повторял ли ты вслед за товарищами молитву, где обещал пролить первую кровь за Ворона, покровителя Ирадена? Прежде эти строки адресовались иному богу, хранителю Ирадена, Кургану из Черепов, бравшему силы из воззваний и крови ираденских воинов. Думается мне, до появления Ворона Курган из Черепов был ничтожным сварливым богом, однако в соглашении, заключенном между Вороном и Безмолвным, он узрел для себя шанс обрести большее величие, недоступное тому, кто прозябает в тени леса. Некогда мелкий божок, довольствовавшийся пустячными склоками, переродился в покровителя ираденского войска. Случилось в точности так, как я и предсказывал. Все меняется. Ныне гордый Курган не нуждается в подношениях, а его имя почти не упоминается ни в Ирадене, ни в других краях.
Сказывали мне однажды: некий распорядитель, чьи угодья граничили с Безмолвным лесом, обходил свои владения и вдруг услышал детский плач. Он знал, что нужно пройти мимо, но, будучи, как гласит молва, человеком добрым и любопытным, все-таки глянул за забор, ограждавший стада от побега в чащу. Там, под сенью деревьев, среди пучеглазых столбов, знаменующих лесную границу, надрывались два новорожденных младенца.
В прежние времена горькая участь ждала всех близнецов, которым «посчастливилось» появиться на свет в Ирадене. Как известно, скрыть факт двойного пополнения невозможно. А Безмолвный бог питал совершенно непонятную мне неприязнь к близнецам. Странно, что лес в принципе заботило деторождение, ведь за долгие века своего существования ему не было никакого дела до того, что творится за его пределами.
Думается мне, лес в действительности ни при чем. Возможно, традиция избавляться от близнецов возникла в самом Ирадене или ее изобрела какая-то Матерь Безмолвных, выдав собственное желание за божественную волю. А лес не стал противиться, довольный подношением.
Как бы то ни было, с незапамятных времен близнецов Ирадена бросали на опушке на верную смерть. Существовало поверье, будто путника, забредшего в лес без дозволения бога, преследовали и пожирали призраки усопших младенцев.
Потом все изменилось. О том, почему и как это произошло, ходят разные слухи: то ли близнецы спасли лес или кого-то из его фаворитов от злой напасти, то ли приближенный Безмолвного бога, которому тот особенно благоволил, произвел на свет близнецов, вынудив благодетеля пересмотреть свои принципы. В некоторых версиях фигурирует имя Ворона. Вастаи – один из редких городов Ирадена, где можно встретить близнецов, хотя даже там к ним относятся с опаской. Во всем Ирадене на их родителей взирают с подозрением, гадая, каким проступком они навлекли на себя такую немилость. Если кто-то из Безмолвных разрешается двойней, ее немедленно изгоняют из Обители.
Распорядитель, обнаруживший младенцев, часто бывал в Вастаи, а потому не шарахался от близнецов как от чумы. Он пожалел мальчиков. Наверное, надеялся разыскать их родителей, а после доложить местной Матери Безмолвных, дабы предотвратить (или максимально сгладить) еще не свершившееся святотатство. Впрочем, спустя годы люди заподозрили, что сам распорядитель приходился малышам либо отцом, либо дедом, который вознамерился спасти родную кровь, не подвергая опасности свою возлюбленную или дочь.
Каковы бы ни были его мотивы, он забрал младенцев, пожертвовав лесу телку (что обернулось весьма затратной традицией), и отослал их в Вастаи, где они получили имена Оскель и Оким и обрели приют в крепости.
Пока ты обретался на вершине башни, Оскель с Окимом явились в Вастаи.
Явились не по своей воле, в противном случае они бы не покинули пределов града Вускции, где испокон веков не отдают близнецов на заклание. Хотя боги Вускции (да и крайнего севера) не брезгуют человеческими жертвами. Наоборот. Однако совершаются подобные подношения в произвольной форме. Уверен, в граде Вускции Оскелю с Окимом
