же хотел сражаться за Свет, так вот тебе шанс. Враги Императора замышляют заговор, а ты со своим господином будешь размышлять, стоит ли вам соваться в самую гущу, как Константин в песнях… И все равно, мне нравились наши планы. Я еще раз напомнил себе, что такой шанс упускать нельзя.
— В какое время мы уходим? — спросил я.
— Как можно раньше. Думаю, за час до рассвета было бы в самый раз. Я хочу оказаться в Каэр-Гвинте до темноты.
— Но это же пятьдесят миль! К тому же через Мор-Хафрен!
— Ну что же, лошадям придется потрудиться. А паром вечером будет ходить. Если твоя лошадь устанет, сменишь ее в Каэр-Гвинте.
Да, если получится, ночевать будем в крепости. Что-то меня не очень привлекает ночевка под открытым небом. Снег перестал идти, но земля-то холодная! Нет, это мне решительно не нравилось.
Лорд Гавейн заметил мой кислый взгляд и успокоил:
— В Каэр-Гвинте твоей лошади будет хорошо, а на обратном пути заберешь.
Не о чем тут было беспокоиться, по его мнению. Я вздохнул.
— Что нам понадобится? Вы хотите отправиться налегке?
— Не надо ничего лишнего. Но все-таки кое-что возьмем. Мы же должны произвести впечатление. Мой щит в порядке? Тот, с эмалированным ободом?
— На прошлой неделе чистил.
— Вот его и возьму. Это парадный. И еще один, боевой. С нами пойдет Руаун: в таком посольстве меньше двоих не бывает. Возьмем вьючную лошадь. В общем, обсудите всё со слугой Руауна.
— И Эгмунд едет? — с надеждой спросил я. Мне нравился слуга Руауна. Но милорд покачал головой.
— Нет. Хватит одного слуги. Кроме того, Эгмунд — сакс, значит, верхом ездит плохо, а это важно, от этого иногда жизнь зависит. — Он закончил покрывать краской последнюю пустую область щита и откинулся назад, чтобы полюбоваться работой, затем положил кисть и встал.
Я тоже встал, вытирая руки тряпкой, как будто это я сделал всю работу.
— Если я буду нужен, найди меня. Я поговорю с Бедивером, а потом с братом. Скорее всего, найдешь меня в конюшне.
Я кивнул, господин хлопнул меня по плечу и быстро вышел.
Я постоял, прикидывая, что мне понадобится в дорогу и что придется сделать в первую очередь. О! Нужно разыскать Максена и сказать, что мне больше не с руки заниматься оружием и доспехами Константа.
К вечеру я почти собрался. Эгмунд помог. Когда я сказал ему, что мы рассчитываем за день покрыть пятьдесят миль, он пришел в ужас. А вот его господин Руаун только кивнул и сказал, что план прекрасный. Не очень я понимал, как собрать в дорогу троих, располагая только одной вьючной лошадью, которой, к тому же, предстояло довольно быстро бежать, да еще взять с собой нечто такое, что способно произвести впечатление… И на сколько же мы едем? Тоже вопрос. В конце концов, нам с Эгмундом удалось все распределить по местам, и я почувствовал удовлетворение, застегивая последние пряжки на вьюке.
— Завтра до рассвета ты уже уйдешь, — печально сказал Эгмунд. — Если я проснусь, буду думать о тебе.
— Да вряд ли. Спи уж лучше. К ночи мы должны быть в Каэр-Гвинте. Я бы не отказался, если бы и ты поехал.
— Что ты, что ты! — замахал руками Эгмунд. — Мне такую дорогу не осилить. Ты сможешь позаботиться о наших лордах. Бог с тобой.
— Ладно. Справлюсь как-нибудь. В конце концов, я же сам этого хотел. Но если бы ты поехал с нами, мне было бы спокойнее.
Эгмунд заулыбался, помог мне поставить собранный вьюк на стену стойла, чтобы утром не терять времени. Мы уже собирались уходить из конюшни, когда заметили самого Пендрагона, направлявшегося к нам. Тусклый свет нашей лампы блестел на золоте его воротника. Мы оба почтительно поклонились. Я думал, Верховный Король пройдет мимо, но он остановился прямо перед нами.
— Эгмунд, — сказал Артур с улыбкой, — я надеялся застать тебя здесь, и не ошибся. У меня есть подарок для Кинира, лорда Каэр-Гвинта. Лежит у меня в прихожей. Спроси у королевы. — Он посмотрел на собранный вьюк. — Не беспокойтесь. Это всего лишь кубок. Пристроите сверху вьюка.
— Да, myn kyning, — с поклоном сказал Эгмунд, воспользовавшись традиционным саксонским именованием, и отправился за подарком. Я собрался еще раз поклониться и смыться по делам, но Артур щелкнул пальцами и сказал:
— Рис, задержись, хочу поговорить с тобой минутку.
— Как скажете, милорд. — Ему в очередной раз удалось меня удивить.
Артур прошелся по конюшне, остановился у стойла Цинкаледа и стал разглядывать дивного коня.
— Ты знаешь, где Деганнви?
— Конечно, милорд. В горах Арфона, — почтительно ответил я.
Артур издал странный звук, словно всхрапнул по-лошадиному. Цинкалед навострил уши, подался к королю и обнюхал его. Артур положил руку на холку коня. Это была сильная, чувствительная рука, на безымянном пальце сияло аметистовое кольцо.
— Гавейн рассказывал тебе историю дочери Кау?
Я вдруг понял, что такого важного в горах Арфон.
— Да, Великий Лорд, — кивнул я и добавил, немного подумав: — Думаю, лорд Гавейн хотел покаяться.
Артур усмехнулся.
— Конечно, он хочет каяться, только меры не знает. — Рука короля оставила конскую гриву и легла на загородку стойла. Теперь свет падал иначе, и аметист в кольце на пальце короля погас. Император повернулся и всмотрелся в мое лицо.
— Мне кажется, тебе нравится твой хозяин… — не то спросил, не то просто сказал он.
— Великий Господин, — не без удивления ответил я, — лорд Гавейн — хороший человек.
— Согласен. Тогда я могу говорить свободно. — Артур скрестил руки на груди, прислонившись к загородке. — Однажды я приказал твоему хозяину не убивать Брана из Ллис Эбраука. Не то, чтобы я очень беспокоился за жизнь Брана. Нет, я знал, что Гавейн слишком гордый, он просто не сможет снести оскорбление, нанесенное Бранном. Раз ты слышал его рассказ, то знаешь, чем кончилась эта история. Или не кончилась… Да, Гавейн слишком суров к себе, и потому будет продолжать поиски этой женщины. А я не хочу, чтобы он ее нашел. Я не могу приказать ему забыть о ней. Приказом тут не обойдешься. Но у меня нет воина, лучше Гавейна, а его
