Книга Крыса - Лариса Цыпленкова

ещё мне было холодно. Я с удовольствием бы спряталась под хозяйскую мантию, но кто бы ещё меня пустил? Поэтому я мёрзла на наплечнике, вцепившись в него когтями и сжавшись в комочек. Кошка мессеры Армель, которую та принесла в клетке, хотя бы не страдала от слабого, но очень неприятного ветра: на клетку был надет простеганный чехол с вырезанным «окошком» для доступа свежего воздуха. Как я заметила, на многих фамильярах было что-то тёплое: на ком попонка, на ком — вязаный жилет, у одной адептки хорёк сидел в лисьей муфте, видна была только острая мордочка с любопытными сверкающими глазами. Как бы намекнуть Вивьенн, что крысы совсем не созданы для зимы, снега и вот этого всего? Меня передёрнуло от очередного порыва ветра.

К счастью, опытные магистры с помощью кураторов из старшекурсников и бакалавров справились с адептами довольно быстро, и вскоре факультеты стояли по порядку, ровным строем (по крайней мере, первые ряды), фамильяры притихли, а из административного корпуса вышла процессия. Первым шёл ректор. Резной жезл в его руках символизировал главенство над Академией; значит, будет какое-то важное объявление, к провидице не ходи. За ректором, как почётные гости, шли Ловчие. Троица в чёрных костюмах и серых плащах, скреплённых на плече форменными фибулами. У каждого на толстой серебряной цепи свисала на грудь бляха — большая, с пол-ладони, тяжелая, из чернёного серебра. Цепи мерно раскачивались; Ловчие шли в ногу, с одинаковой хищной грацией, хотя, насколько я могла видеть, один из них был средних лет, а ещё один — весьма немало пожил, судя по тонкой седой косице. Петушиные перья на серых беретах переливались радугой. Следом пёстрой толпой двигались деканы, те самые слуги-телохранители, какие-то прочие люди, вероятно, администраторы.

Ой, не к добру это всё, не к добру. Кажется мне, что плановая проверка проходила бы тихо, без шума и общего сбора. Моё письмо тоже не должно было вызвать такой реакции. То руководство, что отправила в Лигу я, было опасно, но я ожидала, что ловить его автора станут тихо, деликатно, не поднимая тревоги. Наш с мэтром ритуал? В отличие от девушек, я совершенно уверена, что ритуал был безопасен: библиотечный призрак не рисковал бы жизнями и душами адепток. Может, в АМИ происходит что-то ещё, и моё письмо оказалось тем самым пёрышком, которое сломало спину волу? Отчего-то же прислали не одного, не двух, а троицу Ловчих — готовый Трибунал?

Между тем ректор поднялся с Ловчими на возвышение — приличное, футов пять или шесть, и тех, кто там стоял, было отлично видно. Магически усиленный голос магистра Гинара Семулона раскатился по всему Шахматному двору:

— Адепты! Как мне ни жаль отрывать вас от занятий, но есть вещи куда более важные. Сегодня к нам прибыла особая инспекционная группа Лиги Ловчих. Мы не будем вдаваться в подробности инспекции, это вам ни к чему, но! Помните, что корона ждёт от вас понимания текущей ситуации…

Что сказать-то хотели, господин ректор? Я недоумевала, слушая, как магистр Семулон разливается стаей певчих птиц, а тот говорил, говорил и говорил о сложной международной обстановке, ответственности всего магического сообщества за вообще всё, происходящее в мире… Пока он нёс чепуху, Ловчие тихо переговаривались с деканами, те посылали куда-то секретарей, посыльных, составляли списки… Да что происходит?

— И, наконец, главное. Запомните: на все вопросы господ Ловчих отвечать сразу же, искренне и полностью. Все приказы господ Ловчих выполнять сразу же, дословно и без ненужной инициативы. А теперь позвольте представить почтенных представителей Лиги! Мессер Визар Туан!

Седовласый Ловчий коротко кивнул, не глядя на адептов.

— Мессер Шетар Кавино!

Мужчина средних лет склонил голову, остро сверкнул тёмными глазами.

— Мессер Лорентин Эдор!

Младший Ловчий, мужчина лет тридцати, выступил вперёд, снял берет и театрально взмахнул им, приветствуя адептов. Внезапно Вивьенн замерла, сердце её забилось чаще, а дышать она словно забыла. Нет, Ловчий Эдор был хорош, спору нет: широкоплечий, гибкий, собранные в косу светло-русые волосы, глаза… нет, не разглядеть, слишком далеко для слабого крысиного зрения, но вроде светлые. Улыбка — девичья погибель. Видала я таких же парней из Гильдии Охотников, приходили в гости к магистру Берзэ; так у них по подружке в каждом городе. Но с чего бы мессера Армуа так заинтересовалась этим молодым Ловчим? Вивьенн шевельнулась, резко вздохнула. И вот тут я услышала тоненький, дрожащий шёпот милашки Гэтайн:

— Нет татуировки…

Ах, вот оно что! Это не я слепындра, это и в самом деле так: брачной татуировкой, которая появляется у всех магов и их супругов, Лорентин Эдор пока не обзавёлся. Ой-ой-ой. Молодой. Холостой. Красивый. Ловчий. Который может себе позволить жениться хоть на простолюдинке, хоть на дочери герцога и министра финансов — точно-точно, я читала в Брачном Уложении. Ловчим можно всё, лишь бы невеста согласилась, потому что у них особенная магия, и только они знают, какая девушка им подойдёт. И этот вот неженатый Ловчий приехал в Академию, полную незамужних девиц. По рядам адепток словно ураган пронёсся, и я окончательно уверилась: на какую бы охоту ни приехали господа из Лиги, а девушки только что открыли свою. На великолепного мессера Лорентина Эдора.

Тихий шёпот, обсуждения, планы, споры и нешуточные угрозы накрыли площадь. Кажется, многие даже не заметили, что ректор закончил свою невнятную речь, а из рядов адептов начали вызывать то одного, то другого, с разных факультетов, и девушек, и юношей. Сначала я не видела системы, а потом поняла: вызывали адептов с крупными фамильярами. Собаки, лиса, остроухий енот, волк… О! Кажется, это по мою душу. Ищут того зверя, который мог донести и бросить письмо в ящик. Интересно, как будут искать? Сравнивать следы зубов? Ну, ищите, господа. Я хрюкнула, но тут же чихнула. Вивьенн встрепенулась, сняла меня с наплечника и — невероятно! — укрыла полой мантии.

— Куратор Пеле!

— Да, адептка Армуа? — девушка лет двадцати пяти обернулась к нам, всем телом выражая досаду.

— Простите, можно нам с адепткой Армель Жиссо уйти? У меня крыса, у неё кошка, и звери мёрзнут, — надо же, какая заботливая хозяйка. С чего бы вдруг?

— Почему вы не одели животное? — недовольно нахмурилась куратор.

— Я не сообразила, извините. Мы всего пару дней вместе, и я… да, это моя вина, но Флёр мёрзнет. Пожалуйста, можно мы уйдём сейчас?

— Я спрошу, — голос Пеле смягчился, она ввинтилась в ряды адептов, пробираясь к преподавателю. Вернулась буквально через пару минут.