Книга Крыса - Лариса Цыпленкова

— Мы не одни в АМИ, — Филиш почти справилась со страхом; к ней уже вернулся нормальный цвет лица. — Кира Джосет, мессеры, не тревожьтесь так. Возможно, кто-то действительно провёл тёмный ритуал, какой-нибудь демонолог, например, но они время от времени их проводят совершенно законно. Ничего удивительного, если Ловчие приехали проверить, нет ли последствий. Или какая-нибудь плановая инспекция, или проверка фамильяров… Кстати, как вы узнали о Ловчих, кира?

— Видела, — Джосет прислонилась спиной к двери, из неё словно весь воздух выпустили. — Они шли от портала к административному корпусу, их сопровождал ректор и преподаватели, и ещё телохранители, кажется… хотя, может, личные слуги. Трое, мессеры, их трое! Полный Трибунал.

Гэтайн поёжилась, а вот Магали, напротив, на глазах приходила в себя; вот что делает здоровая злость!

— Давайте так, мессеры… и кира, — Вивьенн вновь взяла дело в свои руки. — Не будем беспокоиться прежде времени. Я совершенно уверена, что ничего незаконного мы не делали. В конце концов, если бы мы запачкались демонической магией или чем-то вроде, то Ловчие не могли бы не заметить вас, кира Джосет. Они бы вас просто почуяли и схватили сразу же, не отвлекаясь даже на господина ректора. Поэтому спокойно ждём. Если нас вызовут допрашивать по поводу вчерашнего ритуала, будем стоять на своём: мессера Армель хотела провести привязку фамильяра, но кошка отравилась голубым сыром. Кира Джосет проходила мимо и побежала ко мне, зная, что я — подруга Армель.

— А мы в это время сидели у вас, волновались за Армель и желали ей, чтобы привязка прошла успешно, — подхватила Филиш. — Даже чай пить не стали, так волновались. Мы просто болтали… о фамильярах вообще, вот.

— Когда кира Джосет прибежала ко мне, мы испугались, конечно. Тут же побежали в ритуалку, помогали Армель успокоить кошку, смывали сигил, убирали ингредиенты, и тут пришёл магистр Детруа… Кстати, у него с собой был такой чёрный сундучок, насколько я помню. Может, это он проводил какой-то ритуал после нас? Не повредит упомянуть об этом Ловчим. Что касается волос киры… Надо подумать.

— Давайте не будем усложнять, — предложила Гэтайн. — Возьму это на себя. Скажу, что это заклинание из моего рода, и делиться им я не могу. Семейная тайна.

— А если спросят, почему вы сами им не воспользовались?

— Я блондинка, — ярко улыбнулась девушка. — Все мои родственницы — тоже. А это заклинание подходит только невинным девицам с каштановыми волосами в возрасте… вам восемнадцать, кира Джосет?

— Да.

— В возрасте восемнадцати лет, ни раньше, ни позже. Есть и иные ограничения, но пусть только попробуют потребовать у меня подробностей! Только под клятву о неразглашении и неиспользовании! Вивьенн, вы не уничтожили руководство, я надеюсь?

— Нет-нет, — встрепенулась моя хозяйка и дёрнулась было в сторону кабинета, но Гэтайн остановила её:

— Не надо, пусть побудет у вас. Ловчим косметические штучки безразличны, в конце концов, а никаких следов тёмной магии они не найдут, так что вряд ли руководство понадобится. А вот прочих магов — хоть преподавателей, хоть самого ректора, — я могу смело отправлять за семейными тайнами к главе рода.

Адептки дружно захихикали, немного нервно, но искренне: кто ж будет делиться тайными заклинаниями и ритуалами? Разве что в обмен на нечто подобное.

— Вот как-то так, — подытожила Вивьенн. — Если у нас и будут мелкие расхождения, ничего не случится. Не меняйте то, что сказали. Если начнут запутывать, дескать, а ваша подруга говорила другое — неважно, упритесь и говорите: «Я так помню». И всё. В крайнем случае — начинайте рыдать и требовать, чтобы позвали ваших родителей. А потом опять стойте на своём. На Кристалле Истины нас имеют право проверить только в случае, если от нас будет нести Бездной, и только по решению суда. Кира Джосет, вас это тоже касается.

Надо же, какая… опытная у меня хозяйка. Интересно, откуда бы ей знать такие вещи? А что, если?.. Я слышала, у благородных девиц вошло в моду вести книгу жизненных событий, её называют ещё дневником. Записывают туда, что интересного или важного произошло за день. Нет ли чего такого у Вивьенн? Надо будет обследовать кабинет, пока ведьма на лекциях. Вроде бы несколько дней у меня осталось на «подстройку жизненного ритма» под хозяйку, вот и попробую узнать о ней побольше.

Девушки, кажется, совсем успокоились. Вивьенн пригласила горожанку присоединиться к чаепитию, дёрнула шнур для вызова прислуги, и, не прошло и пары минут, как в дверь деликатно постучали. Однако хозяйка не успела и слова сказать пришедшей служанке, потому что та торопливо присела и сообщила:

— Мессеры, простите за беспокойство. Только что объявлен общий сбор адептов! Следует прибыть с фамильярами на Шахматный двор через четверть часа! Или с питомцами, которые будущие фамильяры.

Подтверждая её слова, над Академией поплыл гулкий, низкий звон большого колокола.

Глава 14

Спустя четверть часа Вивьенн стояла на Шахматном дворе, со мной на плече, а рядом шушукались подружки. Джосет Бер я мельком видела поодаль, где выстраивался факультет артефакторов. Ну, логично, где бы ещё учиться будущему ювелиру? Сам Шахматный двор представлял из себя огромную площадь, мощёную квадратными плитами из серого, чёрного и красного гранита. С одной стороны его ограничивала стена с Главными воротами АМИ, с трех — главное здание, административный и гостевой корпуса. Помимо этого, по периметру были посажены кустарники, разбиты цветники, установлены статуи в виде шахматных фигур, но сейчас от летней цветущей красы ничего не осталось, а статуи и вовсе укрыли полотном от непогоды.

Площадь была так велика, что здесь можно было собрать всех учащихся и преподавателей разом, что и происходило сейчас. Как я понимаю, о подобных сборах извещают заранее, но в этот раз адептам пришлось едва не бегом бежать из всех уголков академии. Поэтому студенты нервничали, сталкивались друг с другом, разыскивая свой факультет, курс, группу, их фамильяры нервничали не меньше, огрызаясь на других зверей, преподаватели орали на «бестолочей, идиотов, тупиц» и пытались хоть как-то выстроить своих учеников, не помешав коллегам.

Я тоже нервничала из-за шума и множества запахов, в том числе — беспокоящихся хищников, а