- Ты позоришь само слово «ведьма»… Интересно, как она собирается допустить тебя до экзамена? Ты же ни к чему не годна!
Увы, голова гудела так, что не было сил возмущаться.
Да и показателен этот мой полет оказался.
Я и вправду слишком легкомысленно относилась к учебе. Пятерка у меня была только по зельеварению, и я считала это достаточным.
Пожалуй, надо будет пересмотреть свои взгляды на учебу.
- У тебя столько пробелов и так мало способностей, что … я обескуражен, - продолжал отчитывать Формблю, - Если бы твоя бабушка была жива, она зарезала бы тебя еще на вступительных…
- Нет. Пожалела бы, - всё-таки нашла в себе силы возразить, - Вы через чур строги...
- Тебя итак все жалеют! – жестко сказал магистр, - Пора взяться за ум и наверстать упущенное.
- Но как? Я… не успеваю, - пробормотала я, потирая ушибленный лоб, - Ну, вот… теперь шишка будет.
- Конечно, будет! – злорадно сказал магистр, - И более того, я запрещаю ее сводить. Ни тебе, ни лекарям, никому другому… Ты поняла меня?!
- Но она сама будет рассасываться месяц! – ужаснулась я, нащупывая бугорок, - Как я покажусь на глаза людям?
- Меня это не интересует, - жестко ответил магистр и махнул рукой на широкую деревянную кровать, покрытую вишневым покрывалом, - Ложись сперва на живот. Буду смотреть лопатки.
- Я не собираюсь раздеваться! – устало запротестовала я, гордо облокачиваясь о дубовый шкаф, чтобы удержаться на ногах.
Магистр недовольно цыкнул:
- Ладно, я понял. Не начинай заново!.. Девичья честь и всё в этом роде… Они не пострадают, если я немного приподниму ткань.
- Ну если только немного… - пробормотала я, оглядываясь.
А посмотреть было на что!
Спальня магистра была настолько далека от рядовой спальни, насколько я – от получения пятерки по некромантии.
Чёрные стены из угольно-черного шершавого камня. На полу – в тон стенам широкие и холодные плиты с тысячелетней историей. Не меньше. Такие же исцарапанные, как и полы в музее истории Тего.
С потолка свисали черные прозрачные сталактиты (я насчитала штук семь, но, может и ошиблась), из которых лился мертвенно бледный свет. Видно было достаточно, чтобы узреть сузившиеся в гневе зрачки магистра, но не настолько, чтобы в покое почитать книжку перед сном.
Единственное окно в комнате было занавешено темно-бордовой тканью. Даже не шторой, а словно большим объемным покрывалом, накинутым на железную палку, изображающую карниз.
С обоих сторон от кровати на стене горели магическим огнем подсвечники.
- Жу-жутко тут у вас! – всё-таки призналась я.
Магистр недовольно рыкнул:
- Ложись. И помолчи хоть пять минут!
Наверное, я его и вправду достала. Вспомнив всё, что слушала о студентах, доставших магистра Формблю, я решила послушно выполнить, что от меня требуется.
Лечь на живот? Хорошо, сейчас разлягусь.
- Ноги вместе! – хриплым голосом скомандовал магистр. А я подумала, что здесь и вправду холодно. - И когда я тебя коснусь, пожалуйста, не кричи.
«Пожалуйста?! Мне не послышалось? Магистр вежливо просит меня об одолжении? Но… с чего это вдруг?».
Мне показалось это подозрительным. Мысли роем взвились, кусаясь и щиплясь, они предлагали мне такие версии и объяснения, что впору было в обморок упасть!
Но я упрямо решила лежать спокойно и никак не реагировать.
Формблю должен провести диагностику. Посмотреть, было ли на меня наложено заклятие или проклятие…или еще что-нибудь необычное.
Время растянулось, как долгий нудный зачет. Я лежала, уткнувшись лицом в бархатистое покрывало и не слышала даже шагов. В комнате как будто замерло все. Затаилось.
Почему магистр медлит?
Я старалась не думать. Не думать вообще и о плохом в частности.
Наконец, я услышала медленный выдох.
- Ну всё, защиту я поставил. Прослушки не будет точно, - уведомил меня препод и добавил: - Учти, Гелла, процедура эта - болезненная. Пойми: не я желаю причинить тебе боль, просто иначе никак нельзя. Я надеюсь на твою стойкость.
- Конечно, - отозвалась я, не в полной мере в это веря, - Начинайте.
Только я это сказала, как мои лопатки накрыло жутко кусачим огнем. Он жег, испепелял меня, и я крепко сцепила зубы, чтобы не заорать. По ощущениям – это был даже не магический, а самый настоящий огонь!
- Терпи, терпи… - шептал Формблю и, что было самым поразительным, я слышала его голос в этой жуткой трескотне между моих лопаток, - Еще две секундочки и…
- Всё! – выдохнула я, когда он резко убрал руки, и я смогла расслабленно выдохнуть, повернувшись в его сторону: - Свою грудь я вам не дам! Не дам!.. Обойдетесь…
- Гелла, ты меня удивляешь… Впрочем, уже не в первый раз, - голос магистра внезапно оказался слишком близко. Я даже почувствовала его дыхание на своей щеке, - Поворачивайся.
- Вы спалили мне спину! – жалобно прогнусавила я, - Это нечестно!
- Никакого огня нет.
- Но я чувствовала!.. Настоящий огонь!
- Я выжигал порчу.
- ЧТО?!
Я резко развернулась до такой степени, что почернело в глазах. Лопатки всё еще горели, как после долгого загорания на солнце, но кожа вроде была целой.
- На меня навели порчу?
- Да, и весьма искусно, - магистр сидел рядом со мной на кровати и даже не думал отодвигаться, - Черное невезение и патологическая глупость...
Я нахмурилась. Либо Формблю издевается, либо…
- Разве наводят патологическую глупость?.. Не слышала о такой порче.
Бабушка с десяти лет рассказывала мне про всякие. И традиционные – на смерть, бесплодие и неудачу, и про новейшие, да старинные. Ей хотелось, чтобы я была во всеоружии и знала, от какой напасти как защититься.
Магистр сощурился и пододвинулся ко мне поближе, словно желая подробно разглядеть мое лицо. Каждую веснушку, нагло появившуюся на моем носу летом и так и не пропавшую. Каждый прыщик, который я теперь остро ощущала и от которого мечтала избавиться.
- Нет. Насчет глупости я ошибся. – спокойно сказал он, - глупость врожденная.
- Да вы!.. Да как вы!.. – от такой наглости и самонадеянности я растеряла все свои слова.
На язык просились только ругательства, но Формблю был так близко и глаза его сверкали так лихорадочно, что я не смела бросить их ему в лицо.
Магистр вдруг улыбнулся, словно бы наслаждаясь моим возмущением, а потом подался вперед и… нагло меня поцеловал.
Это было подло!
Захватить в плен беззащитную девушку, нагло подтянуть
