дорога, ведущая к западу. Под ногами скрипела бетонная крошка, и трещали остывшие головешки и угли.
Яков был сильно подавлен невероятной картиной разрушения города. Он тихо сказал: — По-моему здесь стоят не цеха, а жилые кварталы.
— Скорее всего, мы оказались значительно севернее того большого завода, который зовут «Баррикады». — задумчиво ответил майор: — Возможно, это одноимённый посёлок. По словам речников, где-то здесь размещается штаб стрелковой дивизии.
Они прошагали ещё с полкилометра и вдруг наткнулись на прочное загражденье из проволоки. Оно было устроено из ржавой «колючки» и целиком перекрыло неширокую улицу.
Из развалин домов, расположенных с обеих сторон от дороги, послышалось лязганье ружейных затворов. Послышался грубый, начальственный голос: — Стой! Кто идёт?
Степан Сергеич даже не вздрогнул от неожиданности. Он замер на месте, но и совершенно спокойно ответил: — Сводный отряд в составе тридцати пяти человек. Переправились через Волгу с левого берега. Следуем в военную часть для дальнейшего прохождения службы.
Из плотной тьмы вынырнул невысокий крепкий сержант. Держа оружие наизготовку, он подошёл к майору поближе и голосом, не терпящим никаких возражений, потребовал предъявить документы.
Оставаясь на расстоянии вытянутой руки, он взял бумаги у трёх офицеров. Просмотрел их в свете фонарика и более сдержанным тоном предложил командирам пройти вместе с ним.
Следуя за пехотинцем, одетым в запачканный известью ватник, Яков на ходу обернулся. Зенитчик увидел, что из развалин вышло несколько человек с автоматами. Они поговорили с бойцами, и повели сводный отряд в противоположную сторону, куда-то на юг.
Нырнув в подворотню, офицеры протопали тёмным длинным проходом и попали в большой, некогда замкнутый двор. С севера, юга и запада виднелись разбитые, кирпичные остовы зданий.
Часть дома, когда-то стоявшая с восточной стороны горизонта, была перемолот мощными взрывами до состоянья щебёнки. От разрушенных стен сильно несло свежей гарью, застоявшимся запахом разлагавшихся трупов и вонью давненько нечищеной надворной уборной.
Провожатый направился в угол почти чистой площадки, шагнул на ступеньки узкой каменной лестницы и спустился по ним в глубокий подвал. Сержант передал своих подопечных дежурному офицеру среднего возраста. Козырнул и ни минуты, не мешкая, вернулся на вверенный пост.
Степан Сергеич сразу представился. Поговорил с капитаном, который оформлял документы прибывших военных, и услышал в ответ: — Здесь с бумагами не особенно возятся. К какой части пополнение вышло от речной переправы, в той оно и воюет. До тех пор, пока не…
Наткнувшись на взгляд пожилого майора, офицер замолчал. Он тихо кашлянул и не очень уверенно завершил свою речь: — …пока не придёт смена из тыла. — окончание фразы прозвучало немного не так, как если б оно предполагалось заранее. Якову вдруг показалось, будто дежурный хотел сообщить: — …пока всех не убьют!
Стараясь замять эту неловкость, капитан перешёл от данной темы к другой. Он рассказал, что произошло в Сталинграде за последнее время: — Неделю назад, четырнадцатый танковый корпус фашистов, — сообщил он устало: — вошёл в посёлок Гумрак. Там он наткнулся на противовоздушные батареи, расчёты которых составляли лишь юные девушки, набранные в спешном порядке.
Зенитчицы опустили стволы мощных орудий параллельно земле и завязали бой с элитными «Panzersoldat». Пушечная дуэль длилась весь день до заката, а закончилась лишь ближе к ночи двадцать третьего августа.
Фрицы там потеряли почти сотню машин, но не сумели сломить сопротивление девушек. Лишь уничтожив все пушки, они ворвались на позиции и добили тех, кто ещё оставался в живых.
В этот же день, самолёты фашистов провели ковровую бомбардировку всего Сталинграда. Бомбы с зажигательной смесью вызвали множество огромных пожаров и целиком уничтожили городские районы.
Пока все тушили бушевавшее пламя, немецкие танки приблизились к тракторному заводу на полтора километра. Они встали на прямою наводку и принялись палить по цехам.
На «Баррикадах», на заводе «Красный Октябрь» и, во всех прочих местах, творится та же история, если не хуже. Что происходит за речкой Царицей, на другом краю Сталинграда, мне ничего неизвестно.
Там стоит шестьдесят четвёртая армия. Прямой связи у меня с ними нет, а специально звонить через войсковой коммутатор, чтобы спросить об их новостях, не хватает ни сил, ни свободного времени. Вот выбьем фрицев из города, тогда узнаем всё точно. Кто и как воевал и сколько фашистов убил.
После оформления нужных бумаг, трём командирам сказали, что здесь им придётся расстаться. Майору Дроздову Степану Сергеичу, лейтенанту Бабаеву Тофику и взводу солдат, который пришёл вместе с ними, предписали отправиться на рубеж обороны, что расположен севернее тракторного завода.
Как сказал капитан: — Этот участок почти примыкает к речке Сухая Мечётка. Там насмерть стоят ополченцы из танковой добровольческой бригады «имени Сталинградского пролетариата».
Дерутся они хорошо, но в их подразделение нужно добавить кадровых офицеров, знакомых с тактикой и стратегией современных боёв. Да и дисциплину бы им не мешало, слегка подтянуть. А то ведут себя не, как в Красной Армии, а как у себя на прежней работе. Нет у них ни воинских званий, ни приличествующей субординации.
Поэтому, вам товарищ майор придётся взять командование над разрозненными частями, которые там, сегодня находятся. Вы объедините всех в батальон. Укрепите линию их обороны и будете ждать подкрепления. Как только появится такая возможность, мы к вам его сразу пришлём.
Зенитчика Малинина Якова определили в 1077-й полк подполковника Владимира Евгеньевича Германа. На прощание, парень услышал сухое напутствие немолодого дежурного:
— Данная часть находится тоже на северной окраине города. Пойдёшь туда вместе с пехотой. Доберешься до административного корпуса, стоящего у южной проходной предприятия и найдёшь штаб полка. Там любой тебе скажет, как пройти до него.
Получив свои документы, офицеры с большим облегчением вышли из кабинета дежурного. Там было накурено до такой сильной степени, что дым папирос сильно резал глаза. В коридоре их встретил молодой вестовой. Боец проводил их в соседний подвал, расположенный справа от штаба.
Там они взяли коптилку, стоящую возле самого входа. Зажгли примитивный светильник, из гильзы снаряда в двадцать три миллиметра, и нашли просторную комнату, заставленную железными койками.
Скорее всего, их притащили сюда из близь лежавших развалин. Вместе с кроватями, заодно прихватили матрацы с подушками и одеялами, сильно покрытыми пылью. Зачем же, добру пропадать? А так, слегка отряхнул и ложись, отдыхай со всеми удобствами.
Усевшись на ящиках из-под патронов, они быстро поужинали мясными консервами, которые принёс вестовой. После чего, расположились на удобных лежанках и мгновенно уснули.
На рассвете, лейтенантов с майором разбудил молодой рядовой, служивший при штабе. Им дали время на то, чтобы побриться и сходить в туалет, расположенный в углу большого двора. Затем, накормили горячей гречневой
