явно не планировала, рассказав ему итак много нового.
— Принципиально — ничем, — ответил он.
Преподавательница кивнула и посмотрела куда-то сквозь него. Феликс поерзал в кресле. Понял, что принципиальное отличие Луизу не удовлетворило и ответ требуется дополнить увлекательными подробностями.
— С примерами, мой дорогой, с примерами, — её губы чуть дрогнули, но она сдержалась — не улыбнулась, осталась серьезной.
— С примерами, так с примерами.
Тема была основной, базовой. И оттого простой и сложной одновременно.
Простой, потому что главный принцип искусства магического растениеводства заключался в том, чтобы найти энергетически активное место и ждать. Столько, сколько понадобится: неделю, месяц, год, век. Пока не вырастет то, что нужно.
Сложной, оттого, что на планете были места с уникальной энергетикой, дающие совершенно удивительные и непредсказуемые результаты. Сажаешь веточку — через год вырастает вековой дуб, сажаешь такую же веточку в другой аномальной зоне — она растет три сотни лет до первого цветения и засыхает, а на её коре образуется пыльца с невероятными лечебными свойствами.
Он перечислил известные магическому сообществу зоны таких аномалий и начал перечислять произрастающие в этих аномалиях растения, но Луиза остановила его и попросила сосредоточиться на территории Восточной Пруссии.
«Калининградская область», — пояснил себе Феликс. Это было еще проще.
Магических эндемиков здесь было всего два: hedera cursh — плющ куршский и mistletoe amber — омела янтарная.
— Побеги омелы используются в производстве мётел, ягоды омелы — для создания двадцати семи рецептов эликсиров и зелий, включая яды. Оба вида представляют промышленную ценность, — закончил он казенной строчкой из учебного пособия.
— И как же, — весело спросила Луиза, — выращиваются оба этих вида?
Вопрос явно был с подвохом, ведь Феликс только что в деталях рассказывал о способах выращивания эндемиков.
— Ну, — осторожно начал он по второму кругу, — определяется место с нужной мощностью энергии, в нее кладется семечко. Стоит проверить, не больное ли, — быстро добавил он, вспомнив памятку для растениеводов, — после нужно изменить энергетические поля таким образом, чтобы они проходили через поле семечка под определенным углом, а после активировать вибрации в такой последовательности, чтобы...
Чем дальше он рассказывал, тем шире улыбалась Луиза. Тем меньше уверенности в становилось в словах Феликса и тем медленнее он говорил и, наконец, замолчал вовсе.
— Продолжай.
— Но я же... я не прав? — Луиза улыбнулась еще веселее, кивнула. — Но подождите, так было написано в учебнике, — вся их беседа была экзаменом и завалить его не хотелось. Тем более, что он точно помнил главу, о которой говорил: и строчки, и рисунки, и схемы энергетических полей, совершенно ему бесполезные, и оттого особенно важные — он потратил пару недель, чтобы выучить переплетения линий, нужных для активации роста магического семечка. Маги тратят на изучение этих схем считанные дни, но они-то эти поля видят!
— «Современное искусство магического растениеводства. Обновленное и дополненное»? — спросила Луиза. — Я сама писала эту главу. И там все написано верно. Вот только знаешь, в чем твоя ошибка?
Феликс не знал.
— «Современное», — подсказала ему профессор, которая развлекалась за счет хорошенького студента, так загадочно похожего на избранника её давней ученицы, — ты готовился по книге, написанной для современных магов. Но популяция растений в этом регионе появилась и окрепла задолго до создания этого пособия. Почти все эндемики неповторимы, потому как в другом месте невозможно создать таких же условий. Омела растет в Швеции, рядом с Петербургом, и Южнее, до самого Берлина, но только здесь, вдоль русла Преголи она обладает уникальными свойствами.
— Да, но это же источники энергии, они в земле.
— Нет, — ведьма отвергла его повторную попытку ответить, — и да. Источники есть, но они не природного типа. Когда-то здесь повсюду росли одни только могучие дубы, на реке жили древние племена. Они хоронили своих шаманов и вождей в курганах вдоль реки и клали им в могилы все артефакты, что удавалось скопить при жизни. На этих курганах растут деревья, их корни проникают вглубь древних холмов, питаются силой древней магии и несут её наверх, к побегам плюща и омелы.
— Это что ж за артефакты такие?
Использование артефактов для выращивание растений в современной маг. индустрии считалось неэффективным. Артефакты держали заряд недолго, требовали постоянного контроля и подпитки. Много проще было положить семена в природный источник.
— Есть легенда, что раненый дракон пролетел над нашими землями и капли драконьей крови упали в воду. С тех пор люди находят их на берегу моря и вдоль реки, они же питают древесные корни, — проговорила-пропела ведьма, — характерная для местных народов легенда о янтаре. Я думаю, дело в утраченных нами технологиях подпитки артефактов. Древние лучше нас знали, как хранить силу. Драконья кровь... говорят, она смертельно ядовита для людей. При случае не вздумай пить!
Луиза рассмеялась, а Феликс сидел, будто громом пораженный. Он провалился? Или нет? По этим ведьмам ничего не понятно!
— Точно! Я забыл еще один способ. Он универсальный, для эндемика тоже подойдет, — попробовал реабилитироваться стажер, — но для него понадобится кровь магического существа и, насколько я знаю, много.
Луиза засчитала ответ. Способ и правда был действенный, хоть и затратный: требовалось довольно и крови, и энергии, чтобы изловить нежелающее приноситься в жертву магическое существо, и силы, чтобы это существо... согласилось!
В учебниках о нем даже и не упоминали — для промышленного использования он не годился, Феликсу о нем рассказал друг — в шутку. Юному магу повезло иметь в бабушках университетскую преподавательницу растениеводства. Ту самую, что написала учебник по сдаваемому им предмету и входила в комиссию по отчислению Феликса из Штормов.
— Представляю длину свитка с претензиями от главы клана бессмертных, — улыбнулась Луиза, — если бы мне пришлось выращивать мётлы на их крови!
В том, что у нее хватит энтузиазма и сил изловить неуловимых вампиров на благое дело, Луиза не сомневалась.
Бедные бессмертные!
«Может, потому они и живут в Предуралье, — подумал Феликс, — на случай, если „тетушка Лу“ решит расширить производство за их счет...»
— Что ж, — Луиза хлопнула в ладоши, невесть откуда взявшийся домовой унес остывший чай и ненужную уже курсовую, — вижу, знаешь изрядно, выдохни. Теперь — самое приятное!
— Нести зачетку? — усмехнулся Феликс, — «Я что, сдал?!»
Никаких зачеток у колдунов не было. По правилам Луиза должна была подписать ходатайство, в которой
