лишь истоптанный, грязный пол. На проводе с потолка свисал патрон без лампочки.
Алексей распахнул дверь настежь, чтобы и Анна смогла оценить этот натюрморт. Она осторожно выглянула из-за его плеча.
— Очень странно. — В её голосе явственно сквозило разочарование. — Я не сомневалась почти, что здесь будет что-то важное…
— Ну, отрицательный результат — тоже результат.
Прикрыв дверь сарая, он задвинул засов. Они побрели по асфальтовой дорожке к калитке. Искоса поглядывая на Анну, оставшуюся без научной сенсации, Алексей не сразу заметил, как изменился двор.
А когда заметил-таки, приостановился:
— Ань, посмотри вокруг.
И дом, и забор, и старые деревья стояли на привычных местах — но краски поблёкли, как на пиратской кассете или заезженной киноплёнке. А гул, которым сопровождалось это «кино», зазвучал иначе, в более высокой тональности.
— Ой, ничего себе, — сказала она.
— Плюсую. Валим отсюда. «Призрак», по ходу, не зря нас предупреждал…
Они выскочили на улицу. Пожилая соседка спросила через забор:
— Ну что, посмотрели?
Никаких изменений она, очевидно, не замечала, а посторонних звуков не слышала. Алексей вспомнил объяснение Анны, что к таким «спецэффектам» восприимчивы лишь немногие, и слегка успокоился.
— Да, — сказал он, — увидели, что хотели, спасибо вам. Если что, заедем.
— Если надумаете, племяшка Клавкина скидку сделает. Поторгуется для порядка, конечно, но особо наглеть не будет…
Соседка ушла к себе, а они остались на месте, продолжая заворожённо смотреть. Пустующий дом на фоне всех остальных казался сейчас бракованным кадром, где по ошибке убрали цвет и поцарапали плёнку.
— Ну, — сказал Алексей, — мы ведь и так догадывались, что Вадик связан с той фигнёй на вокзале. Вот тебе подтверждение. Блин, что ж он там наизобретал? И кто эту хрень стащил из сарая? «Призрак»?
— «Призрак» вроде бы говорил, что с вокзала не отлучался. Ну, по крайней мере, я так его поняла.
— Мало ли что он говорил…
— Мне показалось, что он не врёт напрямую. Хотя умалчивает о многом.
— Не суть. Давай ближе к делу — свою программу мы выполнили, зацепки проверили. Всё на этом? Или ещё идеи возникли?
— Нет, Лёш, идеи кончились. Так что можем идти…
Неподалёку рыкнул мотор. Они посмотрели в сторону перекрёстка. На улицу быстро вырулил белый микроавтобус с тонированными стёклами. За считанные секунды он подлетел к «попаданцам», взвизгнули тормоза. Дверь отъехала в сторону. На обочину выпрыгнули двое крепышей в футболках и джинсах. Хотя одежда была гражданская, они в ней смотрелись как в униформе.
Крепыш, который был чуть постарше, зыркнул по сторонам и приказал Алексею с Анной, не повышая голоса:
— Залезайте.
— Вы кто такие?
— Вам объяснят. Садитесь.
Раздался резкий хлопок, и микроавтобус чуть скособочился — спустило заднее колесо, пробитое пулей. «Призрак» появился из стелса (смотрелось так, будто он просто вышел из-за машины сзади) и навёл пистолет на старшего крепыша:
— Вернитесь в салон. Оставьте в покое этих людей.
Крепыш внимательно оглядел его:
— А ты шустрый. Спецназ? Чё-то сомневаюсь. Был бы спецназ, разговоры не затевал бы. Уже маски-шоу шли бы, а я лежал бы мордой в асфальт. Но ты тут один, по ходу. Представиться не желаешь?
— Нет. Повторяю — возвращайтесь в салон немедленно. В противном случае открою огонь, и это не блеф.
— Верю тебе, земляк. Но есть одна закавыка. Сейчас в машине, кроме водилы, есть ещё один парень. У него АКС, а ты — на прицеле. Если припрёт, то не промахнётся. Стёкла, конечно, жалко, и шум нам — вообще не в тему. Но вариант рабочий. Так что положи ствол — аккуратно, медленно.
«Призрак» покосился на окна микроавтобуса и сказал:
— Хорошо, кладу.
Глава 16
С подчёркнутой неторопливостью «призрак» опустил свой пистолет на дорогу и подтолкнул его к крепышу. Наклонившись при этом, он оказался ниже уровня окон и невзначай сделал шаг вперёд. А в следующее мгновенье бросился на противника.
Парни из микроавтобуса знали толк в мордобое — не растерялись, по крайней мере, но «призрак» был крут, как яйца. Старшего крепыша он сбил с ног, а на развороте достал ещё и второго.
Третий уже выпрыгивал из машины, чтобы помочь своим, но получил удар на встречном движении. «Призрак» вырвал у него автомат, пнул ногой предводителя, который как раз пытался подняться, и отскочил на пару шагов:
— Не двигаться. Я тоже не промахнусь, если что.
— Слышь, Рэмбо, — прохрипел предводитель, кривясь от боли, — ты вообще понимаешь, куда ты влез?
— Сейчас вы мне об этом расскажете — коротко, но максимально ёмко.
«Призрак» качнул стволом в сторону водителя — тоже, мол, вылезай. Быстро глянул на «попаданцев»:
— Вы двое — марш отсюда. Надеюсь, больше не встретимся.
— А вы как же? — пролепетала Анна.
— У меня здесь всё под контролем.
— Пусть они скажут, кто они!
— Брысь!
Алексей схватил её за руку и потащил за собой. Сначала она слегка упиралась (из чувства противоречия, вероятно), но он лишь ускорил шаг, взглянув напоследок на посеревший дом и микроавтобус.
Они свернули на поперечную улочку. Дошли до шоссе и пересекли его, не задерживаясь.
— Электричка подходит, Ань. Поспешим.
— Да иду я, Лёш. Мне просто обидно — ещё чуть-чуть, и мы бы узнали больше…
— Ещё чуть-чуть — и нас бы самих допрашивали.
— Считаешь, это спецслужбы?
— По-моему, нет. Иначе они бы корочки предъявили — если не нам, то «призраку». Но и на братков не похожи. Скорее чоповцы какие-нибудь крутые…
Он оглянулся через плечо. Со стороны Минвод по трассе летел ещё один белый микроавтобус; стёкла у него тоже были затемнены. Машина затормозила. Из неё выскочили двое парней и уставились через дорогу на «попаданцев».
Алексей матюкнулся. Анна, кажется, тоже едва сдержалась.
Они рванули к железнодорожному полотну.
— Стоять! — послышалось за спиной.
История повторялась — опять погоня возле путей.
Но три дня назад он воспринимал её как абстрактный квест, пусть даже остросюжетный.
Теперь был хоррор.
Реальность жалила в спину, стегала плёткой.
Они бежали, выбиваясь из сил. Дыхание стало хриплым, воздуха не хватало, в глазах темнело. Перрон казался далёким, тающим миражом.
Электричка успела высадить всех желающих и вот-вот должна была отойти.
Пассажиры, спускавшиеся с перрона, шарахнулись, пропуская бегущих.
Анна и Алексей буквально ввалились в тамбур.
Двери закрылись.
Электричка стронулась с места.
Ещё с минуту они стояли, согнувшись и судорожно сипя. Распрямившись наконец кое-как, добрели до ближайшей свободной лавки и плюхнулись на неё.
— Ну, Анька, я тебе грамоту нарисую — за то, что ходишь в кроссовках.
— То-то же.
— Ещё, небось, и спортсменка?
— Издеваешься, что ли? В жизни столько не бегала, чуть не померла
