тело с отрезанным мизинцем. Еще несколько чу… гм… южан убиты в подъезде, на крыше и во дворе дома задержанного.
— Мне тоже не верится, — хмуро пробурчал лысоватый, — если б своими глазами не видел, что этот ваш задержанный натворил в камере. Я десять лет на месте начальника СИЗО, но такого не бывало.
— Кому вы рассказываете, Павел Борисович… — скривившись, протянул прокурор.
— Ну… в смысле… так массово! Мне уже с Москвы звонят!
— Не хочу прерывать вашу интересную беседу, но можно закурить? — спросил я, заметив на столе пачку «Мальборо».
Все трое переглянулись. Начальник мрачно кивнул. Следак поднялся и осторожно сунул сигарету мне в зубы, поднес огоньку. Эх, пробить бы сейчас ему в коленную чашечку. Потом ногами в удушающий и сломать нахуй. Ладно, лучше послушаем, что они от меня хотят.
Прокурор спросил:
— Из каких побуждений вы, Александр, убиваете лиц кавказской национальности?
— Да нацист он! — вставил начальник. — Передавайте уже дело в суд и забирайте его поскорее отсюда!
— Эй, полегче, полегче! — щурясь от дыма, сказал я. — Какой я вам нахер нацист?
— Значит, не отрицаете, что убивали сокамерников?
— Чисто в пределах самообороны! Этот гандон, — я кивнул на следака, — спецом направил меня в хату к кавказцам. Чтобы выбить из меня нужные показания! И дома была самооборона. Они сами полезли.
— Да я тебя! — следователь грохнул кулаком по столу.
— Тише, Федя… — поморщился прокурор, листая папку. — А бойня на стекольном заводе? Ваших рук дело?
— Что? — Я замер, вспомнив, что говорил Умар. Что Вован разьебашил каких-то уродов на том заводе. Получается, на него так и не вышло правосудие… Сигаретный дым защипал в глазах.
Я сказал:
— Ну да, моя работа… — Терять мне было в принципе нечего, а ВДВшника подставлять не хотелось.
— От! Что я говорил! — обрадовался гнусный следак.
Я уже пожалел, что не свернул шею этому козлу.
— Хорошо, Павел Борисович, мы забираем подследственного. — Прокурор захлопнул папку.
— В Москву что ли? — нахмурился начальник СИЗО.
— Нет. К Савелию.
— Что? — Следак вскочил. — А как же дело?
— Закрывается. Этот убивец испортил бизнес хорошим людям, которых мы все с вами прекрасно знаем.
— Но…
— Послушай, Федя, — прокурор тоже встал и, подойдя к окну, резко распахнул створку. — Слышишь это? Слышишь, я тебя спрашиваю?
С улицы из-за заборов с колючей проволокой донесолись гортанные выкрики, гудки машин и какие-то хлопки.
— С меня генерал голову снимет… — вздохнул следак.
— Наверху порешаем, — усмехнулся прокурор. — Не бойся, не обидят. А это безобразие надо прекращать. Не хватало нам тут в Петрозаводске чеченских войн. И так журналюг пока сдерживаем, но если московские заявятся…
В кабинете повисла тишина. Шестеренки в моей голове вертелись с бешеной скоростью. Вот попал, блин, в замес! Они все тут одна мафия. Савелий — сынок мэра, чечены, мой бывший босс… Меня отдадут черным, чтобы утихомирить город? Что делать? Потребовать адвоката? Об этом надо было думать раньше.
Внезапно все встрепенулись. Снаружи раздался низкий гул. Бравые горские крики сменились безумными воплями. БДЫЩЬ! От взрыва зазвенели стекла. Я безошибочно опознал звук подрыва РГДшки. Треск выстрелов, грохот, еще взрыв. По комнате прошлась ударная волна, встрепенув мою прическу.
— Ааааа! Что там творится?! — Следак сжался в углу, прикрывая голову руками.
— Охрана! Охрана! — орал в интерком начальник.
Застучала раскатистая очередь крупнокалиберного пулемета, побледневший прокурор отпрянул от окна.
Мои губы растянулись в улыбке.
— Ты! Ты знаешь! — Прокурор подскочил и принялся дергать меня за воротник. — Кто там?! Кто?!
— А это — моя лягушонка в коробчонке едет, — ответил я и, выстрелив ногами, с хрустом сломал говнюку шею.
Глава 27
Аыг-г-х-х-х!.. Ар-р-р-г-г-х-х! Бля… сил не хватает, чтобы порвать гребаные наручники. Как я могу сидеть на стуле, раз пошел такой замес? Тело так и рвалось в бой. Ну, давай, Санек, тужься, сцуко! Ыыыыы! Хрен там — только браслеты чуть ли не до костей въелись в запястья. А может попробовать вырвать стул из креплений? Им ведь тоже можно неплохо ломать бошки подлым врагам. К тому же железный — защитит от пуль.
Бой за окном набирал обороты. Что ж, не будем тормозить. Я ухватился за ножки этого железного трона, ноги уперлись в пол. И напряг всю мускулатуру, как тяжеловес под трехсоткилограммовой штангой. Кости и связки затрещали от натуги. А нет, это трещат болты в деревянном полу. Еще чутка…
Но я не успел. Дверь кабинета распахнулась. Затопали охранники. Я отпнул подальше тело прокурора. Типа я не при делах, он сам упал.
— Что за нарушение режима?! — брызжа слюной, принялся орать начальник СИЗО.
— У нас прорыв периметра! — дрогнувшим голосом ответил один из вертухаев, бледный дрищ.
— БТР снес ворота! — крикнул другой, красномордый крепыш.
— Вызывайте нацгвардию, спасателей, ФСБ! — приказал начальник. — У нас режим «Ч»!
— Связи нет. Глушат по всем каналам, — признался третий, седой охранник.
— Так! — Глаза начальника сверкнули азартом. — Нам главное продержаться до подмоги. Разрешаю применить табельное!
Подавая пример подчиненным, он выхватил из кобуры ПМ. Прыгнув к окну, рявкнул:
— Все сюда, остолопы! Огонь! — И принялся палить, то и дело прячась за угол.
Остальные тоже подоставали пистолеты и присоединились к начальнику. Комната наполнилась оглушительными хлопками, запахом пороха и звоном гильз. Про меня, кажись, все забыли.
— Козлов! — крикнул начальник, перезаряжая ПМ. — Дуй в оружейку, раздай всем автоматы и сюда тащи!
Он кинул ключ дрищеватому охраннику.
— Есть! — Отдав под козырек, дрищ умчался.
Я снова принялся раскачивать крепления стула. Вправо-влево, вперед-назад. Так получается даже лучше, чем тупо тянуть вверх. Еще немного… ТЫ-ДЫЩ! Что-то адски бахнуло в стену под окном. Кабинет зашатался, все заполнил туман пыли и дыма.
— Аааааа! — орал начальник, схватившись за глаз. Из-под его ладони брызгала кровь. — Стреляйте, братцы, стреляйте!
Ну вылитый Кутузов. Братцы поднялись с пола, кашляя и отряхиваясь. В этот момент свинцовой плетью хлестнула очередь. Крупный калибр, понял я. Пули прошили тела охранников, рикошеты взвизгнули по потолку. Я втянул голову в плечи, хоть это и бесполезно. Фух… пронесло, не задело вроде.
Бой переместился куда-то дальше. На полу под окном дымились искореженные тела. Ништяк. Теперь никто не помешает мне выбраться-я-я-я… и вновь постарался превратить свой организм в неутомимый гидравлический домкрат. В этот момент понял, что в комнате не один. Следак. Ошалевшими глазами он палил, как я пытаюсь освободиться.
***
— Че уставился? Есть ключи? — спросил я следака, не прекращая потуги.
— Да ты охренел! Да я!.. Да я щас!.. — прорвало следователя.
— Согласен, это немного по-охуевшему, — усмехнулся я, — но ты разве не видишь, какая мясорубка началась?
— Твои сообщники?
— Не знаю еще.
