за одним, четыре переполненных солдатами бортовых грузовика.
Следующая машина, показавшаяся вблизи остановки, пронеслась мимо с таким же неподкупным взглядом глаз ее владельца, как и первая.
Вот и третий автомобиль. Сердце Маши сжалось и, отпущенное вновь, забилось в горячей мольбе. Не теша себя особенно пустыми надеждами, девушка закрыла глаза и взмахнула рукою, отведя другой за спину сползавшую на бедро сумочку. Нет, и этот не остановится, решила Маша.
Стон тормозов опроверг ее опасения. Не веря в такую удачу, заглушив побыстрее начавший набирать силу где-то в уголке ума росток отчаяния, она распахнула дверь, уселась на заднее сидение и захлопнула поскорее дверь обратно, не желая более оставаться на улице и поклявшись уехать сейчас за какие угодно деньги.
– Мне нужно добраться до улицы Н-ской… Район второй поликлиники. – попросила Маша широкую покатую спину водителя через минуту после того как машина побежала по асфальту. Голова мужчины, казавшаяся большим яблоком на гребне холма, кивнула, а неожиданно мягкий и певучий голос ангельски ответил что подобное предложение ему подходит. Так и поехали.
В отличие от пройденного, второй перекресток встретил их на пути цементно сросшейся пробкой, где каждая машина, предупредительно грозя красными фонарями заднему соседу, считала своим долгом издавать непрерывные, дробящие слух гудки.
– Подавай назад!! – кричал молодой худощавый парень, исполняя среди сошедшей с ума оркестровой ямы сольную партию. Форма регулировщика на спине оравшего благим матом парня была пропитана потом и прилипла к телу, на груди же оказавшись и вовсе расстегнутой – Подавай назад, оцетофил!! Тебе говорю, тебе! Подавай к японской матери назад!!
Пуще всех на перекрестке гудели нашпигованные солдатами грузовики. Точно такие же как те, что некоторое время назад отсалютовали перед Машей на проспекте.
– Как вы считаете, – девушка подалась вперед, чтобы ее голос был различим среди всеобщей вакханалии – Это надолго?
Водитель, в напряжении не выпуская руля из широких кистей, ожидавший когда же наконец можно будет сдвинуться с места, обернулся на вопрос и Маша рассмотрела его крупный бугристый нос картошкой.
– Даже и не знаю что вам ответить – полногубый чуть кривой рот открывался еле заметно, отчего слова казались особенно приглушенными и причудливо гнусавого тона – Должно быть, не меньше чем на минут десять. Грузовики требуют пропустить их на проспект, а гаишник, похоже, готов отдать полжизни только за то, чтобы выполнить их требование.
– Они все едут в одну сторону? – больше, чем спросила, Маша сказала это самой себе, так как в минуты волнения ей легче было рассуждать вслух, объясняясь на месте, а не таить слова внутри.
– Грузовики?
– Да. Несколько минут назад я видела точно такие же на другой улице недалеко.
– Верно. – ответил картофельный нос – Был такой грех.
– Зачем же так много солдат за один раз?
Незнакомец, подобравший Машу на опустевшей обочине, удивленный будто поставленным вопросом, повернул лицо чуть больше и с интересом оглядел юную кареглазую пассажирку.
– Разве вы не слышали чрезвычайного сообщения? По телевизору? Или радио? – у него хватило чувства такта на то чтобы слова не прозвучали укоризненно.
«Чрезвычайное сообщение» – пронеслось у Маши в голове. Его-то она и пропустила.
– Нет. А о чем там было сказано?
– Вот это да! Вы, стало быть, проморгали самое интересное – машина впереди загудела, выбросив им в лицо облако выхлопа, но тревога оказалась ложной – места больше не стало, а площадь все продолжала и продолжала пополняться новыми кузовами. Отвлеченный на минуту шофер за рулем вернулся к тому, чтобы ввести несведущую девушку в курс дела. – Сообщение передали только час тому назад и если в это время вы бродили по улицам, то уж конечно никак не могли его слышать.
– Так и есть. Все это время я была на ногах.. Бродила пешком.
Мужчина за рулем, которому посчастливилось получить информацию из первых рук ( благо что радиоприемник, вмонтированный в панель, был настроен на местную станцию) продолжил посыпать с воодушевлением внимавшую жадно девицу всеми неизвестными ей дотоле подробностями.
– Короче говоря, к населению города обратился сам мэр и объявил что дело пахнет керосином. Все, кого вы тут видите – правая рука отпустила натертый руль и указала на панораму за окном – скорее всего сматывают удочки.
– Что-нибудь, связанное с червями?
– Точно! – услышала Маша обдавший ее тело ушатом ледяной воды ответ – Черви ворвались в город! Очень много червей, и заняли почти весь юго- восточный район, все Марьино и окрестности! Сейчас его пытаются оцепить солдатами, чтобы не дать заразе пробиться дальше. По Ялтинскому шоссе тоже идут колонны грузовиков.
– Пробились в город? – прошептала Маша. Слова, услышанные только что, казались ей глупым вымыслом и если не попыткой запугать ее, допустившую оплошность и не дождавшуюся сообщения, то во всяком случае злой неуместной шуткой… Но вот только к чему этому здоровяку с внешностью добропорядочного семьянина и исправного плательщика налогов развлекать себя подобным образом?
– Все это конечно хорошо, – продолжил голос экскурсовода – грузовики, солдаты с мотыгами и разная такая всячина.. Но вот только как ситуация повернется дальше – не знает никто.
– Вы хотите сказать, что солдаты не справятся с червяками? Их же там целая армия?
Горные склоны плеч приподнялись на секунду, едва не расплющив маковку головы, и тотчас же опустились на прежнее место.
– Судя по голосу, какой был у мэра, он знает намного больше, чем сказал.
– А что сказал мэр?
– Как обычно, что говорят при таких делах – соблюдать спокойствие, не поднимать панику, все под контролем и разная подобная чепуха Но при нашей организованности и умении вести дела – честное слово, я бы больше поверил, если б узнал что все под контролем у червей а не у армейских.
Пальцы на руке Маши, упиравшейся в мякину сидения, очень сильно вдавились и смяли плюшевый чехол. Ей становилось не по себе.
– Что же с теми людьми, которые живут в Марьино и возле? Как же быть, если черви окружают их со всех сторон?
– Им посоветовали не совать нос на улицу и вообще не покидать своих домов – Маша не могла видеть как обветренные губы водителя сложились в ироничную подкову, а их обладатель хмыкнул. – Дельный совет, ничего не скажешь! Каким же надо быть идиотом, чтобы выпереть свой зад на улицу,
