— Прошу вас, заходите! — Холмс поднялся, чтобы поприветствовать гостя. — Позвольте взять ваши пальто и шляпу.
Протянув вещи моему другу, сэр Чарлз промолвил:
— Большое спасибо, мистер Холмс, что согласились меня принять без предварительной договорённости. Миссис Хадсон дала мне понять, что вы сейчас не очень заняты.
— Совершенно верно, никаких срочных дел у меня нет, — подтвердил Холмс и указал на стул: — Садитесь, пожалуйста. Кстати, хочу вам представить своего друга и коллегу доктора Уотсона. Он — само воплощение благоразумия, поэтому можете спокойно говорить в его присутствии.
Сэр Чарлз кивнул мне и, опустившись на стул, тяжело вздохнул и прикрыл рукой глаза. Я заметил, что пальцы у него так и ходят ходуном.
— С вами всё в порядке? — с тревогой спросил я. — Не желаете бренди?
— Нет, доктор, спасибо. Подождите секундочку, я сейчас приду в себя.
Мы вежливо помолчали, пока наш гость преодолевал волнение. Наконец, набрав в грудь побольше воздуха, он начал:
— Только что, мистер Холмс, вы упомянули о благоразумии. Я знаю, это одно из многих замечательных качеств, которыми обладает не только ваш друг, но и вы сами. Вашу визитную карточку мне дал один знакомый, крайне лестно отзывавшийся о вас. Его зовут Огюст Фонтэн.
— Ах да, — кивнул Холмс, — хозяин «Золотого петушка».
— Большинство клиентов приходит к мистеру Холмсу по рекомендации, — пояснил я. — Дело в том, что мой друг считает ниже своего достоинства давать рекламные объявления в газетах.
Холмс откинулся на спинку дивана, сложил пальцы рук в замок и произнёс:
— Ну, а сейчас, сэр Чарлз, мне бы хотелось, чтобы вы рассказали, с чем пожаловали к нам. И главное, не забывайте о мелочах, поскольку именно они подчас оказываются крайне важными и решают исход расследования.
— Я являюсь — вернее, являлся, пока недавно не подал в отставку, — личным парламентским секретарём одного из министров, — сообщил сэр Чарлз. — Уверен, вы поймёте меня, если я не стану уточнять его имени.
Холмс молча кивнул.
— Я достаточно обеспеченный человек. Мой род никогда не жаловался на нехватку средств, поэтому я работал скорее не из-за денег, а ради интереса. В Ричмонде я проживаю в особняке Молдет-холл, и вплоть до этого года мне было ровным счётом не на что жаловаться. Теперь же мне кажется, что весь мир летит в тартарары, а сам я нахожусь на грани безумия.
На некоторое время посетитель замолчал, силясь совладать со своими чувствами.
— Может, чашечку чая? — предложил я.
— Да, доктор, окажите любезность, я буду крайне вам признателен, — кивнул наш гость.
Я дёрнул за шнур и, когда пришла миссис Хадсон, попросил её принести нам чая и печенья. Когда сэр Чарлз взял себя в руки, Холмс попросил его продолжить рассказ.
— В этом году произошли две чудовищные трагедии. В августе после короткой болезни умерла Маргарет, моя жена, а нашего единственного ребёнка, мою доченьку Софи, похитили.
Холмс, слушавший гостя с закрытыми глазами, резко подался вперёд:
— Да что вы говорите! — Он внимательно посмотрел на сэра Чарлза и спросил: — Вы приехали к нам в кэбе?
— Да, совершенно верно.
— Ну конечно же. Как же ещё добраться до нас из Ричмонда, когда близится вечер, а на улице такая мерзкая погода? — задумчиво промолвил Холмс. — А я-то голову ломал, зачем вы вышли на Оксфорд-стрит и весь остальной путь проделали пешком. Теперь мне всё ясно.
— Вы что, сэр, ясновидец? — Крайтон в изумлении воззрился на Холмса. — Как вы узнали, где именно я вышел из экипажа?
— Талант ясновидца был бы незаменимым подспорьем в моей работе, — рассмеялся Холмс, — однако, увы, я им не обладаю. Всё гораздо проще. Во-первых, если бы вы приехали в кэбе, я наверняка услышал бы, хотя в то время играл на скрипке, как экипаж останавливается у наших дверей. Во-вторых, не забывайте, я забирал ваше пальто и видел, что оно не сильно промокло. Учитывая, что на улице проливной дождь, я пришёл к выводу, что вы шли пешком недолго, скорее всего от Оксфорд-стрит — её как раз проезжают по дороге из Ричмонда.
— Впечатляет! — в восторге произнёс сэр Чарлз.
— Холмс, вы сказали, что вам ясно, отчего наш гость вышел на Оксфорд-стрит. Лично мне это совершенно непонятно, — признался я.
— Практически всякий раз, когда речь идёт о похищении, особенно похищении детей состоятельных родителей, преступники требуют выкуп, — пояснил Холмс. — Это случилось и с вами, сэр Чарлз?
— Всё так, — подтвердил наш гость.
— Злоумышленники в записках с требованием выкупа обычно предупреждают, чтобы адресат ни в коем случае не обращался ни в полицию, ни к частным сыщикам. Именно так произошло и в вашем случае, сэр Чарлз?
— Вы в точности правы, — согласился Крайтон.
— Ну и последнее. Чтобы адресат не обратился за помощью, вымогатели, как правило, предупреждают, что за ним постоянно следят. Так было и с вами, сэр Чарлз?
— Просто в яблочко, мистер Холмс, — кивнул тот.
— Что и требовалось доказать, Уотсон, — повернулся ко мне Холмс. — Сэр Чарлз вышел из экипажа раньше, чтобы избежать слежки.
— Браво, Холмс! — захлопал я в ладоши. — Вы, как всегда, на высоте.
— Огюст Фонтэн нисколько не преувеличивал, когда с восторгом описывал ваши дедуктивные способности, — добавил сэр Чарлз.
Холмс лишь небрежно отмахнулся.
— Скажите, а записка с требованием выкупа у вас с собой? — спросил он.
Крайтон молча вынул из кармана листок бумаги.
Холмс положил его на стол, разгладил и, повернувшись ко мне, попросил:
— Уотсон, вы не могли бы мне дать увеличительное стекло?
Протянув лупу Холмсу, я встал рядом с другом и глянул через его плечо, чтобы прочитать записку. Я увидел листок писчей бумаги, к которому были приклеены буквы, вырезанные из газет. Послание гласило: «ТВОЯ ДОЧЬ В НАШИХ РУКАХ И ЕСЛИ ХОЧЕШЬ УВИДЕТЬ ЕЁ ЖИВОЙ ЗАПЛАТИ ТЫСЯЧУ ФУНТОВ. НЕ ХОДИ В ПОЛИЦИЮ. ЖДИ ИНСТРУКЦИЙ. МЫ ЗА ТОБОЙ СЛЕДИМ. ДИК И ДЖОН».
Ниже карандашом была грубо нарисована головка женщины, чью шею пронзала чёрная стрела.
— Интересно, очень интересно, — пробормотал Холмс, изучая буквы через увеличительное стекло. — Шрифт гельветика, рубленый, без засечек. Необычно… — Он повернулся к сэру Чарлзу: — Тысяча фунтов — весьма внушительная сумма. Вы сможете столько собрать?
— Смогу, — кивнул сэр Чарлз, — но это займёт время. Я уже начал продавать кое-какие семейные драгоценности, и, думаю, в итоге мне удастся получить тысячу фунтов. Между нами, мистер Холмс, я не задумываясь продал бы и Молдет-холл — лишь бы только Софи вернулась живой и невредимой.
— Да, конечно, — промолвил Холмс и, помолчав, продолжил: — Я поступлю бесчестно, сэр, если не предупрежу вас заранее, что шансы на успех не очень велики. Очень часто, даже в случае внесения выкупа, похитители убивают заложников, чтобы те потом не смогли опознать злоумышленников.
