буду полагать, что это проделки ее рук и буду делать то, что она хочет.
Я бросил смятый кусочек сыра на стол, поднялся, кивнул Елизару и вышел.
Данкан ждал меня за поворотом коридора и выглядел он мрачно. Прислонившись к стене, он держал факел в левой руке, правая была заткнута за пояс и нервно теребила висящую рядом перчатку.
- Я надеюсь, ты сделал правильный выбор?
Я кивнул.
- Молодец! – кивнул в ответ и он. – Ты правильно поступаешь. С князем я сам поговорю. Иди спать и отдыхай, пока меня не будет, потому что потом, - он не договорил и хищно улыбнулся.
- Я не слишком хорошо разбираюсь в оружии, - сказал я. – А своего у меня пока нет. Не мог бы ты помочь мне выбрать меч. Я так понимаю, мне он в Стожке пригодится.
Данкана перекосило, словно у него заболели все зубы разом. Он прикрыл глаза, покачал головой. Вытащил руку из-за пояса и коротко свистнул. Из коридора вынырнул человек.
- Евсей, - не открывая глаз, проговорил Данкан. – Отведи его в оружейную. Помоги выбрать меч. И ножи. Он с ножами больно хорош. Потом веди на конюшню, - он открыл глаза и посмотрел на меня. – Мы на лошадях пойдем. Ты умеешь? На лошади?
Я признал, что нет. Глаза Данкана закатились, губы прошептали ругательства, но вслух он лишь повторил приказ.
Меч непривычно, но приятно оттягивал спину. Рука, лежащая на рукояти, пальцы поглаживающие яблоко с внутренней стороны, теперь я понимаю Данкана. Пока в руках были лишь тренировочные деревянные мечи, я не понимал как это здорово. Как же это приятно. Демоны, как приятно!
С лошадью оказалось сложнее. Я никогда не ездил верхом. Да и в повозке всего пару раз, а потому лошадь видел только издали. Как на них накладывать седло я тоже не знал. Но Евсей пообещал помочь и с этим. Данкан отпер конюшню, пропустил меня внутрь и вошел сам. Дверь он оставил открытой, а потому все шестеро его людей вошли следом. Я шел вдоль стоил, обменивался взглядами с лошадьми. Те, словно знали, что я неопытный в общении с ним и всячески меня пугали. То всхрапнут, то копытом в землю дадут. Я шел и смотрел на них, не понимая, что ищу. Можно взять любую захудалую кобылу, я и на ней не удержусь.
Крупный черный конь, размеренно подошел к деревянной загородке, высунул морду, и уставился на меня черными глазами.
- Проходи дальше, - раздались смешки за спиной. – Это Алтын! Он тебе не по зубам. Почему? Еще как по зубам! Копытом!
Я остановился, взглянул коню в глаза.
- Че ты замер? – вновь раздалось за спиной. – Михей, не дури, на нем даже Пятка удержаться не может.
Я оглянулся. Пятка был лучшим наездником среди людей Данкана и прозвище свое он получил, потому что мог на лошади перепрыгнуть две стоящие друг на друге винные бочки. И не просто перепрыгнуть, а стоя на крупе лошади на пятках.
- Иди дальше! Алтын не то, что на пятках ему проехать не дает, он его из седла выкидывает! Иди, не надо тебе Алтына.
Я подошел ближе. Конь всхрапнул, опустил голову, поднял губы, показывая огромные зубы.
- Отойди, дурак, укусит же!
Но я протянул руку, прикоснулся к мокрому носу. Конь всхрапнул, но не укусил и морду не отдернул.
- Ты, говорят, буйный? – я погладил его по носу. – Не укусишь меня? – конь смотрел на меня черными глазами, и, казалось, перестал дышать. – Они тебе не нравятся, бьют тебя, ругают. – Глаза коня закрылись, губы презрительно выплюнули слюну в сторону столпившихся за моей спиной людей. – А со мной пойдешь? – Алтын открыл глаза, посмотрел в мои, наклонил морду так, чтобы моя ладонь скользнула ему меж глаз. – Мне надо далеко поехать, но я не умею ездить. Ты ведь меня не сбросишь? Ты ведь не допустишь, чтобы я пострадал? – конь опустил голову ниже, и рука моя оказалась меж его ушей. Я потрепал его по холке и повернулся к Данкану.
- Вот он, - продолжая чесать коня между ушей сказал я. – Я поеду на Алтыне.
Несколько мгновений Данкан хмуро смотрел на меня, затем прикрыл глаза, подавил улыбку, кивнул.
- Евсей, седлай Алтына! Как ухаживать и ладить сбрую, покажешь потом.
Отдав приказ, Данкан развернулся и ушел. Парни с опаской обступили меня, Евсей же бледный, как смерть, поднял седло, облизал губы и шагнул к Алтыну. Конь захрапел. Парней тут же, как ветром сдуло.
- Спокойно! – я погладил нос Алтына. – Я поеду на тебе, он лишь с седлом поможет.
Конь опустил голову и так и стоял, спокойно позволяя Евсею разобраться с седлом и сбруей.
- Ну, Михей, - выводя Алтына из стойла, проговорил Евсей. – Ну, даешь! Я тебя побаиваться теперь буду.
И он был совершенно серьезен. Алтын одними губами прижал ему руку. Евсей вздрогнул, коротко вскрикнул, выпустил поводья. Я улыбнулся, подхватил их. Ладонь скользнула по коже, пальцы зацепились, нога вошла в стремя, тело крутанулось, и я легко влетел в седло, словно знал как. Алтын довольно заржал, приподнялся на задних ногах. Я вцепился оной рукой в поводья, другой в гриву коня, опасаясь, что он сейчас встанет на дыбы, но Алтын лишь ударил передними ногами в землю.
- Не шали, - я погладил его по шее и наклонился к уху. - Помни, я не умею. Я с трудом на тебе сижу. Не делай так больше!
Евсей ругнулся, покачал головой, обозвал Алтына демоном, сплюнул, проскочил мимо нас и умчался прочь из конюшни. Я же тихонько придавил бока Алтыну. Тот шагнул. Я не упал. Уже хорошо. Я выпустил гриву, что так и сжимал в кулаке, я же и гладил его так, с зажатой в кулаке гривой. Вздохнув, погладил Алтына еще раз, теперь открытой ладонью.
Гордо и неторопливо, высоко поднимая ногу, звонко цокая подковами, мы вышли из конюшни. Данкан оторвался от бумаг, где что-то писал, поморщился и отложил все важные дела. Покачал головой, встал, подошел ко мне.
- Мы скоро выезжаем. Если вправду хочешь с нами, договаривайся с ним, - он кивнул на Алтына, конь приоткрыл рот, поднял губу, обнажил зубы, но кусать не стал. Пока. - Мне не нравятся как звенят его подковы, надо его кузнецу показать. Но он никого не
