Эйрин, повернув на шум голову, распахнула глаза… Никогда, никогда она ещё не видела его ТАКИМ!
Некогда уже было бороться со Зверем, который появился не в подходящее время…
— Тише. — произнёс наг, наклоняясь и подхватывая на руки жену — Спи.
Девочка обмякла в его руках под действием быстрого заговора.
Так лучше…
Уложив её в постель в их спальне, уступил место целителю.
— Вы усыпили её, сир…
— Королева ненавидит змей. — усмехнулся Эсмонд — делайте свое дело, я не буду мешать…
Эсмонд положил руку на плечо девушке. Прикосновение это было лишено какого — то чувственного подтекста. Просто теплое дружеское ободряющее объятие.
— Ну же, Эйрин… Только не плачь, хорошо? Не будешь?
Она шумно перевела дыхание:
— Он был совсем маленький, сир… И ему пришлось погибнуть из — за… из — за…
Она не смогла подобрать нужное слово. Из — за их амбиций? Глупости? Жестокости? Упертости?
— Моя вина, сир. Я же говорила, что ничего хорошего из нашего брака не выйдет. Вот и не вышло…
Король лег рядом, не раздеваясь. Сгрёб жену в охапку вместе с покрывалом.
И чуть не задохнулся, когда почувствовал, КАК же он скучал по ней… Именно по ней. По мятному запаху, по нежным волосам, даже по её дешевому снобизму и дутой спеси. И как много они оба потеряли в борьбе за право на последнее слово. Да никто и ничто в мире не заменит ему эту дурочку Лавилль, маленькую и тупую, как пробка… Жестокую, как дитя. Мягкую, как котёнок.
— Всё ещё будет, детёныш мой… — прошептал Король, целуя пушистую макушку — Всё ещё будет. Я же говорил тебе, я оптимист.
— Ребёнка не будет, сир…
Он посмотрел в окно, в наступающую ночь, на Менну, набирающую силу. На стекло брызнули первые дождевые капли…
— Если ты захочешь, то у нас будут дети, Эйрин… Если…
И тут он сказал то, что НИКОГДА В ЖИЗНИ не говорил ни одной женщине:
— Если ты когда — нибудь… разрешишь мне близость. Если сможешь… потерпеть? Как ты думаешь, это возможно?
Эйрин повернулась и долго — долго смотрела мужу в глаза. Зелень в них исчезала постепенно, поддаваясь ночному мраку, уступая место янтарной сути. Корка льда таяла, расплавленная этой сутью. Таяла, грозивши вылиться наружу слезами, но вместо них явились слова. Другие. Непохожие на те, рубящие и колючие, произнесённые ранее.
— Возможно. — сказала девушка — Конечно, возможно… Эсмонд.
Глава 21
Эсмонд…
Она сделала это. Произнесла заветные слова. Признала его мужем. Приняла. В этот нелёгкий для них момент.
Король был в тупике. Он столько времени добивался от неё этого, а когда, наконец, признала — оказался… не готов?
Нет. Сбит с толку, обескуражен.
Эйрин заглянула в глаза мужа. Что она хотела увидеть в них? Радость? Признание её слабости?
Рваный вдох. То ли её, то ли его…
Неважно… Это совсем неважно. Теперь.
Они лежали обнявшись, слившись телами, рука к руке, ладони в ладонях. Их сердца оживали, потихоньку, маленькими вспышками разгорались. Обретали надежду и жизнь.
Как слабый отблеск Менны, проникающий через маленькую щель тяжелых портьер, так и эта надежда проникала в их сердца.
Утро наступило давно. Но ни один из них не решался открыть глаза. Не хотелось, чтоб заканчивалась эта ночь! Ночь, наполненная воздушным, теперь еле осязаемым волшебством.
— Эйрин… — прошептал Король, затаив дыхание.
— Эсмонд…
Нет, не приснилось… Не привиделось…
Он обнял её. Крепко — крепко, с какой — то щемящей нежностью, всё ещё боясь напугать и оттокнуть.
— Всё будет иначе, моя девочка. По — другому, лучше.
— Ты уверен?
— Определённо, родная моя.
Эйрин была ещё слаба, но та уверенность, с которой говорил её муж, была глотком. Свежим, чистым, прозрачным… заполняющим внутренние пустоты, как в сказке, где живая вода оживляла.
Случившегося горе сблизило супругов. Именно оно и заставило переосмыслить и понять. Так лесной пожар уничтожает старый лес, расчищая место для свежей поросли…
Боги рассердились на них, лишили целого мира, но и сплотили. Расплавили и слили воедино.
Королева Экрисса поправлялась. Медленно, но поправлялась. Исчезла бледность. Щёки покрывались румянцем, когда Король бросал горячий взгляд, полный желания и голода. Так смотрит на женщину любящий мужчина.
Именно так на неё смотрел Берг…
" Нет, он так не смотрел… Что же тогда было между нами? "
Просто привязанность. Звенящая тропинка уходящего детства… Прощай…
Король изменился. Зверь, сидевший внутри, притих. Испарился. Либо просто задремал. Красноречивый и холодный взгляд Эйрин теплел. Таял, сбегая серебристым ручейком на раненые сердца, заживляя раны, затягивая рубцы. Соединял тонкой ниточкой слабые ещё ячейки паутинки доверия.
И таяли тучи обид, лжи и неприязни. Таяли с каждым мимолётным взглядом Короля.
А он смотрел. Всегда. Стараясь урвать момент, пока их никто не видит, пока слуги заняты работой. Королева ловила его взгляд, и опускала свой. Но тут же поднимала, утопая в яркой, весенней зелени без капельки желтизны. Упивалась им, словно шелковой весенней травой, пропуская в себя…
Всё было постепенно. Они не торопились. Не выясняли отношений, не строили планов. Просто плыли по течению.
Ламейн сменяла Менна. Ночи тоже изменились. Теперь, в огромной постели, девушка не тряслась от страха и ненависти. Она просто ждала, когда он придёт и ляжет рядом. Смотрела, как он раздевался. Не отводя взгляда, с замиранием наблюдала, как танцевали на его обнаженной коже голубые блики ночного светила.
И, когда горячее и сильное тело мужа соприкасалось с её телом…
Она хотела его. Хотелось снова испытать тот ворох чувств. Хотелось кричать, как тогда. Как кричала она, пожираемая желанием, сладкой истомой, разлившейся по всему телу.
Теперь она уже больше не боялась своего влечения и желания. Ей хотелось, чтоб он обладал ею!
Он же боялся до сих пор. Знал, что ей ещё больно. Что ещё нельзя погрузиться в мягкое, горячее лоно. Ускорить темп, излиться в неё. Терпел…
Сжимал кулаки, проклиная себя за горячую натуру, слишком страстный, больной нрав. Боялся выпустить Зверя, снова всё испортить. Держался.
Только поцелуй, долгий, глубокий. Только поцелуй и расплавленные объятия — всё, что он предлагал ей…
Эйрин же чувствовала, что этот проклятый замок вовсе не так страшен. Это просто дом, её новый дом. Он начинал нравиться. Так нравится новый сорт яблок или новое платье. И её муж…
Они расстались несколько часов назад, а она уже скучала. Эйрин надела яркое, открытое платье. До ужина оставалась ещё уйма времени, но, благодаря стараниям Тайрины, Королева была готова раньше. Ей не терпелось его увидеть…
Девушка долго мучилась —
