- Южные рубежи?! – воскликнул Ричард, чуть не застонав от отчаяния.
Опять ночь пройдет вдали от леди Бьянки! А браслеты?!.
- Что расстроился? – сухо поинтересовался король. – Быстрее отправишься, быстрее вернёшься. К утру успеешь.
- Отец, – попытался возразить Ричард, - я вчера бегал по вашему поручению, пусть сегодня Джефри проверит рубежи
- Собираешься оспаривать приказы своего короля? – холодно спросил его величество, едва сдерживая коня, который нетерпеливо переступал копытами.
- Нет, не собираюсь, - с отвращением ответил Ричард. – Сейчас же еду.
- Поторопись, будь добр, - с усмешкой произнес король, махнул рукой, и первым пришпорил коня.
Двое рыцарей остались с принцем, и он только тоскливо вздохнул, услышав, как в замковой церкви начал бить вечерний колокол.
Глава 14
Утро следующего дня я встретила в прекрасном расположении духа. От сплетниц-горничных я узнала, что принц Ричард ночью ужасно поссорился с женой, провёл ночь в покоях матери, а утром умчался куда-то, никому ничего не сказав, но прихватил с собой деньги и двух телохранителей, вооруженных до зубов.
- Несомненно, принц оправился за чем-то ценным, - хихикнула я, зажмуриваясь от удовольствия, пока горничные причесывали меня в четыре руки, бережно разбирая спутавшиеся после сна пряди.
- Наверное, отправился к ювелиру, - предположила Бет. – Будет задабривать леди Бертрану подарками.
- Какой заботливый, - пропела я. – И такой умный! Все знают, что женщины очень любят всякие драгоценные камешки. Я уверена, принц и принцесса помирятся сегодня же вечером.
К завтраку я появилась в нежно-розовом платье – многослойном, из струящейся легкой ткани. Она так податливо и ласково льнула к телу, что не ощущалась совсем.
Когда я появилась в зале, за столом уже сидели король, две принцессы, леди Розалинда и принц Джефри – с необыкновенно довольной физиономией. Принца Ричарда не было, как и рассказали мне служанки. Мужчины встали, приветствуя меня, а я, улыбнувшись каждому и поболтав о погоде и замечательном предстоящем дне.
Когда подали свежий хлеб, масло и десять разных паштетов, я обратилась к королю, который сидел рядом со мной. Я была по правую сторону от него, а по левую расположилась Прекрасная Розалинда.
- У меня кое-что есть для вас, милорд Шарль, - сказала я, доставая из кармашка коробочку, перевязанную ленточкой.
Я поставила коробочку на стол, и король скосил на неё глаза, не торопясь брать.
- Что это? – спросил он равнодушно.
Прекрасная Розалинда чуть нахмурилась, но больше ничем не выказала беспокойства.
- Там пехотинец и король, которых вы мне так любезно одолжили, - сказала я.
- Зачем вам шахматные фигуры? – подозрительно спросила леди Бертрана.
Джефри заёрзал на месте, но сделал вид, что увлечен паштетами, намазав сразу три сорта на кусочек поджаристого хлеба.
- Да так, ни для чего особенного, - ответила я принцессе, безмятежно улыбаясь. – Придумала с ними одну очень интересную игру. Вы умеете играть в шахматы, леди Бертрана?
- Н-нет, - отрывисто сказала она, уставившись в тарелку.
- Это очень трудная игра, - наивно сказала леди Леонелла, и леди Розалинда прыснула.
- Трудная, согласилась я, - выбирая куриный паштет, который просто и таял во рту. – Но мне она т-а-ак нравится!
- Игра в шахматы – одно из самых больших удовольствий, - степенно подтвердил король. – И я рад, что игра нравится вам, леди Бьянка. Поэтому приглашаю вас в полдень сыграть ещё партию.
- С огромным удовольствием, - ответила я сладко-сладко и посмотрела на него, лукаво прищурившись. – Буду у вас ровно в полдень, ваше величество.
Леди Розалинда снова нахмурилась, но ничего не сказала.
Коробочку с шахматами король, уходя после завтрака, забрал с собой, а в полдень, когда я появилась в королевском кабинете, и пресловутая пешка, и фигурка короля стояли на шахматной доске.
Король был один, его слуги и телохранители толпились в коридоре.
- Начнём? – его величество жестом приказал мне запереть дверь,
- Как прикажете, милорд Шарль, - сказала я и села в кресло напротив.
- Вы соблазняете моего младшего сына, - заметил король, зажимая в кулаках чёрную и белую фигурки, чтобы разыграть ход.
Я коснулась его право руки, успев нежно погладить кожу на тыльной стороне ладони.
- Я велел вам вытащить пехотинца, - продолжал король, разжимая кулак – на ладони лежала белая пешка, - а вы решили поручить это Джефри.
Первый ход был мой, я передвинула пешку на две клетки и сказала, посмеиваясь:
- Можно подумать, вам это не понравилось, Шарль!
Он вскинул на меня глаза, но сразу же опустил взгляд на шахматную доску.
- Мне нравятся шахматы, - сказал он. – Они так похожи на нашу жизнь.
- Чем же, милорд?
- В этом мире, - он коснулся пальцем чёрной королевы, - правитель может доверять лишь нескольким. Например, своей королеве.
- О, как интересно! – восхитилась я. Кому ещё?
- Ещё – своим сыновьям, - король дотронулся поочерёдно до своих офицеров. - Боевой кавалерии, - он коснулся коней, - и стенам своего замка, - он указал на две ладьи. - Пешки не в счет, поэтому они никому не интересны, пусть гибнут. А все те, кому король доверяет, должны быть на страже его интересов. Но вы расслабляете моего сына.
- Ваш сын сам готов расслабиться, - ответила я, кокетливо играя распущенными локонами. – Но давайте уже начнём игру.
- Вы проиграете, - заявил король и передвинул свою пешку тоже на две клетки.
В этот раз он играл так жёстко, что я продула на двенадцатом ходу, и сама не заметила, как получила шах и мат.
Такая напористость и умелая стратегия восхищала. Но ещё больше восхищало то, что должно было последовать за проигрышем.
- Я проиграла, - сказала я, глядя королю прямо в глаза. – Что дальше?
- Дальше – вы должны быть наказаны, - сказал он и указал взглядом на стол.
- Игровые долги для меня священны, - я поднялась из кресла, подошла к королю, задев его рукавом своего воздушного платья, и, как в прошлый раз, легла животом на стол.
- Поднимите платье, - велел король.
Он говорил короткими, рублеными фразами, но в его голосе я улавливала хрипловатые нотки – так бывает, когда из последних сил сдерживают желание.
Даже сейчас этот человеческий мужчина хотел показать, что держится стойко. Интересно, так ли стойко держится его член? Я даже облизнулась от предвкушения, потому что понимала, что уже очень скоро я доберусь до святая святых его величества, и он будет стонать от наслаждения, когда я его приласкаю.
