сердцебиение. Такое ожерелье, какое я бы и во сне не увидела. Другими словами, я хочу, чтобы вы меня удивили.
Несколько секунд лорд Хэксли, нахмурившись, смотрел на возлюбленную, после чего его лицо вдруг просияло, и он понимающе кивнул.
– Вы любите сюрпризы, моя дорогая. Я понял ваш замысел. Ставлю пари, что в вашей коллекции очень много украшений, так что даже бриллиантовым ожерельем вас вряд ли удивишь. Но я приложу все усилия, чтобы сделать это.
После этой беседы они все втроем отужинали в гостиной. Когда вазочки с десертом были уже пусты, лорд Хэксли встал из-за стола и сказал, что ему уже пора возвращаться. Он поблагодарил за гостеприимство графа Олафа и пообещал Сильвии, что непременно выполнит ее просьбу.
Джон сел в свою карету. Джерри, кучеру, не нужно было говорить, что от него требуется. Он легонько хлестнул лошадей и те, фыркнув, поскакали вперед.
Некоторое время Джон ехал молча, прижавшись виском к двери кареты. Все его мысли были заняты Сильвией. Он не мог думать больше ни о чем и ни о ком, только о миленьком личике своей возлюбленной, об ее осиной талии, об ее ангельском голосе. Но затем юный лорд также озаботился и тем, какое же ожерелье сможет настолько понравиться Сильвии, чтобы она непременно лишилась дара речи.
Джон мечтательно вздохнул. «Ожерелье мы оставим на потом, сейчас я не хочу забивать им голову».
Лорд Хэксли отодвинул шторку в карете, разделяющую его и Джерри, и спросил:
– Видел ли ты Сильвию, дочь графа Олафа, друг мой?
– Нет, сэр, не довелось, – ответил Джерри, не отвлекаясь от дороги.
– Ах, если бы ты знал, как она прекрасна! Прекрасней я не встречал никого на свете. И совсем скоро, не позднее августа, она станет моей женой.
– Поздравляю Вас, сэр! Но ведь август, если не ошибаюсь, через две недели, сэр.
– Вот именно, Джерри! Клянусь своей шляпой, она будет моей женой к августу, нужно только… – Джон осекся, хлопнул себя ладонью по макушке и крикнул: – Стой, Джерри, стой!
Кучер резко натянул поводья и лошади остановились как вкопанные.
– Господи, пресвятая Богородица! Что стряслось, сэр? – испуганно залебезил Джерри.
– Шляпа! Моя шляпа! И, боже, трость!
– Что с ними, сэр?
– Я забыл их у графа Олафа. Дурак дворецкий! Не мог напомнить мне про них…
– Полностью с вами согласен, сэр! Никудышный дворецкий! Так что прикажете, поворачивать назад?
Джон на мгновенье задумался. Как-то неудобно беспокоить графа Олафа по такой ерунде, но, с другой стороны, он сможет лишний раз повидаться с Сильвией. В борьбе между приличием и чувствами победило второе.
– Возвращаемся.
Когда карета снова въехала во двор поместья графа Олафа никто не вышел встречать Джона. Он списал это на то, что уже почти стемнело – скорее всего все уже легли спать. По этой же причине Хэксли не стал стучать, боясь ненароком разбудить кого-нибудь.
Парадная дверь оказалась не заперта. Джон осторожно открыл ее, чувствуя себя при этом не титулованной особой, а самым обыкновенным вором. Однако дурные мысли быстро ушли. Он знал, что если его вдруг увидят, то ему ничего не будет. В конце концов, у него есть причина находиться здесь. Но даже если бы Джон действительно хотел обворовать графа Олафа, он все равно вышел бы сухим из воды. Хэксли знал, что старик ни за что не позволит сорваться свадьбе своей дочери с лордом.
Джон вошел в дом. Первым, что он увидел, оказался дворецкий, мирно посапывающий на стуле у входа.
– Утомился, бедняга? – шепотом съязвил Джон. – Ну отдыхай, отдыхай, я уж сам как-нибудь…
Хэксли, стараясь ступать по полу как можно тише, прошел в гостиную. Как и ожидалось, его шляпа и трость были именно там.
Надо было возвращаться – то, для чего он сюда вернулся, найдено. Конечно, Джону очень хотелось еще раз повидать Сильвию, но теперь уже в следующий раз. Скорее всего, она бы не поняла, если бы он нагрянул в ее спальню. Тем более, где была ее спальня, ему было неведомо.
Джон уже почти выходил из гостиной, идя к парадной двери, как вдруг заметил, что в холле мелькнул чей-то силуэт. Кто это? Вор?
Хэксли не стал поднимать тревогу, а решил проследить за ночным гостем. Если это действительно грабитель, у него есть возможность поймать его с поличным и, возможно, еще больше возвыситься в глазах в глазах Сильвии.
Ночной гость, кажется, не замечал слежки. Джону это было на руку. он не хотел спугнуть его раньше времени.
Вдруг силуэт остановился у одной из дверей, поозирался по сторонам (Джон предусмотрительно спрятался за выступ в стене). После этого постучал три раза, а затем еще два. Какого же было удивление Хэксли, когда практически мгновенно дверь ночному гостю открыла… Сильвия. Свет из ее комнаты упал на силуэт, и Джон сразу же узнал незнакомца. Им оказался конюх семьи Уилсон – Уолтер.
«Но что ему понадобилось от Сильвии? Да ещё и ночью?» – подумал про себя Джон, подозревая, что знает ответ. И сердце его забилось в два раза чаще.
Уолтер быстро прошмыгнул в спальню Сильвии и дверь за ним тут же закрылась.
Джон с силой сжал кулаки. Нужно уходить. Он уже достаточно увидел. Завтра граф Олаф получит письмо, в котором будет говориться о том, что свадьба отменяется. Джон ярко представил, как старик после его прочтения будет рвать на себе остатки своих седых волос.
«Нужно уходить».
Но любопытство все-таки возобладало над Джоном. Он решил подойти поближе и послушать, что они будут говорить. Что, если его суждения окажутся ошибочными, и он напрасно порочит Сильвию?
Джон осторожно подкрался к покоям девушки и приложил ухо в двери.
– Ах, графиня, как же я ждал этого момента!
– Сколько раз тебе повторять, Уолтер, называй меня просто Сильвия.
– Как скажете, Сильвия.
Послышался треск рвущейся ткани.
– Уолтер, аккуратнее!
– Извините.
– Ты-то что стоишь, снимай рубашку. И штаны снимай… Ты все проверил? Тебя никто не видел?
– Конечно. Дворецкий дрыхнет без задних ног. Ваш папенька, думаю, тоже спит. По крайней мере, в его комнате свет не горит.
– Чудесно. Ооо, Уолтер… Что же ты медлишь, возьми меня!
Когда Джон услышал стоны Сильвии и пыхтение конюха, все сомнения сразу же отпали. Ему хотелось ворваться в спальню и прикончить их обоих, но он понимал, что против Уолтера, даже застигнутого врасплох, у него нет никаких шансов.
«Ах, если бы у меня был револьвер…».
Сквозь стоны Джон вдруг услышал отрывистые фразы Сильвии:
– Когда… будешь уходить… замети за собой… все следы. Нам… не
