до края за какие-то полчаса-час.
Они не стали подниматься на верхнюю галерею по замершему эскалатору, ступени которого подозрительно скрипели при попытке поставить на него ногу, а прошли дальше, выйдя из ресторана и оказавшись в просторном холле.
На второй этаж и выше они решили подняться, только если не найдут ничего подходящего для перевозки Александра, всё-таки это была их основная задача.
С одной стороны холла тянулись торговые отделы, названия которых обозначались соответствующими табличками и вывесками, исписанными неизвестными буквами на неизвестном языке.
Письмена казались знакомыми, но лишь на первый взгляд. Вот буква, похожая на "О", только с низу идет горизонтальная черта. А вот такая же, только с чертой сверху. Вот что-то вроде перевёрнутой "Ф", совмещенной с "Т", а это не то "Л", не то "А", только с косой чертой…
А ведь расшифровать эти надписи не такая уж и неподъёмная задача, подумал он. Ведь, как минимум, одно слово он точно знает — "дети", он даже запомнил, как выглядели, символы. Да, как звучал язык, без образцов речи понять будет сложно, но в целом расшифровать письменность шансы не плохие.
Впереди было огромное помещение и, похоже, это когда-то был магазин одежды. Ну да, точно! Вон полки с истлевшими от времени шмотками и обувью, а вон ряды вешалок, на которых висели остатки истлевших костюмов и платьев, обрывки которых вместе с покупателями лежали на полу.
Товарищи разошлись по сторонам, но оставались в пределах прямой видимости.
Глава 13. Шёпот
…И много-много манекенов. Здесь, там, везде. Пожалуй, даже больше, чем следовало, на первый взгляд. Но, вдруг, здесь было так принято, и местные жители любили, когда манекенов много. Или просто не успели их расставить, как следовало, распихать по этажам, по отделам и салонам: завезли, надели на них одежду для демонстрации, а нормально распределить времени не хватило — случилось то, что случилось, и они таки остались стоять там, где этот мир застала катастрофа.
Если бы не количество и хаотичность в расстановке пластиковых кукол, то всё было бы как в самом обычном магазине одежды — ну, может быть, не в обычном, а каком-нибудь крупном и дорогом — в которые Алексею иногда приходилось заглядывать — всё-таки салоны и залы были довольно просторными, и, наверное, когда-то выглядели очень и очень богато.
Если честно, Алексей предпочитал закупаться на рынке, так как небезосновательно считал, что там дешевле, и переплачивать за лейбл не видел смысла. Какая, в конце концов, разница: протрутся у тебя джинсы за три тысячи или за тридцать, и те и другие станут дырявыми примерно за одно и то же время. По крайней мере, он был в этом твёрдо уверен.
Да и не любил он зачастую не в меру напыщенных и зазнавшихся продавцов бутиков. Последние, бывало, как глянут на него, на обычного парня из провинции, будто сами являются не простыми наёмными работниками, а прямо таки собственниками заведения и вообще хозяевами жизни. Так хотелось иногда им съездить по напыщенной морде, чтобы опустить с небес на землю! Благо сейчас ситуация стала исправляться и таких становилось всё меньше. Деньги есть деньги, и любой покупатель, даже если он, на первый взгляд, выглядит как среднестатистический житель регионов, может явиться источником выручки.
Алексей, осторожно переступая через лежащие на полу тела, двигался мимо манекенов, которые загораживали проход к тому, что он считал подсобкой. Оно, конечно, может оказаться обычным пожарным выходом или лестницей на верхнюю галерею, но теперь уже надо было в этом убедиться, из принципа.
Где-то сбоку вполголоса (понятно, что через противогазы, но всё-таки), почти шёпотом переговаривались Данила с Димой. То "Кот" готов был, демаскируясь, греметь, ни в чëм себе не отказывая, в том числе костями усопших, то вдруг начинает соблюдать режим тишины. Впрочем, сейчас все на нервах, это место буквально заставляло чувствовать себя не в своей тарелке. Вроде в стольких передрягах побывал, а тут мандраж всё никак не проходит.
Неудачно зацепившись за один из манекенов, Алексей чуть не потерял равновесие, и, оступившись, с хрустом раздавил берцем кисть руки очередной мумии. Незадачливый покупатель или сотрудник магазина, застигнутый катаклизмом врасплох за выбором нового костюма, безучастно лежал на каменном полу, и не мог возмутиться столь бесцеремонному поведению чужака.
— Да чтоб тебя! — выругался Плетнёв, в тотальной тишине, звук ломающихся костей даже через резину противогаза показался невообразимо громким. Сердце резко ударилось вскачь. Хотя казалось бы, бояться надо живых, а не мёртвых. Место, видать, просто такое.
Плетнёв оказался перед группой близко стоящих манекенов, из-за чего пройти к дверям, не сдвинув их с места, было просто невозможно. Он заглянул через плечо одного, потом через другого. Попробовал примериться, чтобы пролезть пригнувшись. Не вышло.
"Твою ж!.. Понаставят, хр@н знает как! Пожарной инспекции на них нет! Эти бы быстро научили, как не захламлять проходы! — почувствовал раздражение Плетнёв. — Пара протоколов и минус премия за полгода!"
За столпившимися, словно живые люди, манекенами можно было рассмотреть аккуратные таблички на дверях с неизвестными надписями. Пару символов Алексей даже узнал, вспомнив надписи на автобусе, перевозившем детей.
"Неужели до настоящего времени никто не попытался их расшифровать? — Плетнёв вновь попытался протиснуться между замершими манекенами, стараясь их не касаться, но серая пыль всё равно стала с них осыпаться не только на пол, но и на форму.
— Да бл@! — разозлился он, проклиная в уме дурацкое табу на посещение этого мира, не позволявшее толком изучить его. Давно уже можно было собрать достаточно информации, чтобы люди, отправляющиеся на задание могли спокойно воспользоваться этой дорогой. И чтобы были готовы как следует, а не так чтобы искать потом лишний противогаз, как лишний билетик в театр.
Неужели кто-то там наверху так боится заражения, неизвестно чем, что свели визиты сюда к минимальному минимуму? Если дед и прадед Афанасия здесь были, и ничего глобального на Земле не произошло, то может не стоит так уж перестраховываться?
В конце-то концов! Это всего лишь большие куклы, а он и так уже щедро осыпан пудрой, которая то ли опасна, то ли нет, и никто толком ничего объяснить не может. Приходится всё принимать на веру. Ведь,
