– Тебе показалось, – усмехается и проводит языком по моей ключице, а я обхватываю его ногами за талию, впечатываясь в него, не разлепить.
– Нетерпеливая, – тихо смеётся и перекатывает меня на живот. Тихий шелест, глухой звук упавших на пол штанов, но всё это я воспринимаю, будто происходит не со мной. Внутри меня распускает лепестки огненный цветок, и лишь об этом могу думать.
Сминаю в кулаках светлую простыню, когда головка члена уже кружит вокруг влагалища, задевая чувствительную точку. И я не выдерживаю: подаюсь вперёд, показывая, чего именно хочу. Показываю, потому что говорить я, кажется, вовсе разучилась.
И в этот раз Рома не требует от меня слов. Он делает то, чего нам обоим слишком хочется. И когда погружается полностью, растягивая тугие стенки под себя, я понимаю, что зря боялась. Его член словно был создан для меня – идеальный.
– Не больно? – доносится сквозь шум в ушах, а я отрицательно мотаю головой, а волосы падают на лицо.
– Отлично, потому что я при всём желании не смогу уже остановиться.
Его голос глухой и хриплый, а движения всё более жадные и напористые. Я выгибаю поясницу под каким-то до этого неведанным мне углом, чтобы проникновение ощущалось ещё острее и сладостнее. Рома одной рукой собирает мои волосы в кулак, а второй поддевает под живот, притягивая меня ещё ближе. Я вся в его власти, мне не выбраться, а я уже и не хочу. Лишь бы чувствовать этот момент и нас двоих.
– Ты такая тугая, с ума сойти можно, – разносится его голос вокруг, а я краснею, кажется, настолько, что кожу головы огнём печёт.
– Это просто кто-то сильно большой.
– Ха, я идеальный, – озвучивает мои мысли, хрипло смеясь, входит резко, до упора и на мгновение замирает.
Но после… после Рома точно с цепи срывается, и я ловлю нужный ритм, словно только этим всю жизнь и занималась. Его член задевает внутри меня такие точки, о существовании которых я даже не догадывалась, и это подводит к краю, за которым, знаю точно, моя смерть от переизбытка эмоций.
Но когда его пальцы находят мой клитор, оглаживают и надавливают, синхронно движениям члена, я понимаю: всё, что было до, уже не имеет никакого значения.
Я кричу что-то бессвязное и даже, кажется, матерюсь, а волны оргазма такие сокрушительные, что даже мои кости превращаются в мягкое желе. Но упасть не дают сильные руки – они держат меня над пропастью, как два огромных крыла, ещё удерживая в этой реальности. Он вбивается в меня последний раз так яростно, так исступлённо, словно это последнее, что он планирует сделать в жизни. И когда всё заканчивается, и семя изливается в презерватив, Рома перекатывается на бок, сгребает меня в охапку, а я кладу ухо на его грудь, чтобы под барабанный бой большого сердца провалиться в забытье.
Глава 24
Роман.
В просторном кабинете, отделанном деревом особо ценных пород, тихо жужжит кондиционер, рассеивая вокруг спасительную прохладу. Дорогая мебель, модные светильники, пара картин на стенах – каждая деталь здесь напыщенна и претенциозна
Владелец всего этого великолепия, а по совместительству мой лучший друг Иван Сергеевич Боголюбов стоит у стеклянной стены ко мне спиной и, раздвинув пальцами полоски жалюзи, подглядывает за сотрудниками. Идеальный костюм, идеальная причёска, часы, туфли – всё при нём. Настоящий властный босс, не то что я – в горных ботинках, любимых джинсах и свободной футболке.
А мне вспомнилось, как в десятилетнем возрасте, он точно так же любовался красивыми девочками из балетной школы, что находилась напротив нашего дома. Иван Сергеевич ладошкой приглаживал смоляные вихры, становился на мою сгорбленную спину и с замиранием сердца наблюдал за па и ффуэт юных танцовщиц.
Забавно, но в мелочах мы почти не меняемся с возрастом, всегда оставаясь теми, кем были в голозадом детстве. Хоть в Армани нас закуй, хоть в бронежилет.
– Хорошенькая у тебя новая ассистентка, – одобрительно хмыкает Иван, а я поднимаю взгляд от очередного документа.
Этого ещё не хватало.
– Понравилась? – щурюсь, сверля взглядом затылок лучшего друга, а тот пожимает плечами.
– Она в твоём вкусе, я заметил, – говорит после паузы, а я снова углубляюсь в чёртову отчётность, чтоб ей. – Потому нет, не нравится.
– Вот за твои мозги я люблю тебя ещё больше, Ванюша. И наблюдательность.
– Что есть, то есть, – хохочет друг и возвращается к своему столу, временно оккупированному мной. – Поехали, типографию посмотришь. С доками всё в порядке, мои юристы десять раз всё проверили, твои тоже. Не мандражируй, там всё идеально.
– Ты же помнишь, что я задрот? – уточняю, а Ваня снова смеётся. – Слишком уж выгодная сделка, слишком дёшево отдают типографию. Я глаза в кровь сотру, но каждую закорючку проверю.
И Ваня, как никто другой знает, что со мной спорить бесполезно. Если я стал на рога, меня не сдвинуть даже локомотивом.
– Понимаю, но там всё чисто. Впрочем, проверяй, твоё право.
По второму кругу пересматриваю документы, но кто-то уверенно стучит, и после разрешения Вани войти, дверь распахивается. И на пороге она – та, от кого мои скулы сводит от желания. В животное меня превращает, снежная королева.
– Я принесла кофе, – улыбается Ксения и ставит на чудом ещё свободный от бумаг участок стола поднос с двумя чашками эспрессо. – Приятного аппетита.
Указывает на два блюдца с солёным сырным печеньем, от которых идёт умопомрачительный аромат. Вот же, мало того, что сексуальная до паралича воли, так ещё и заботливая и вкусы умеет угадывать. Чудо какое-то, а не девушка.
На меня волной накатывают воспоминания о совместной ночи, и перед глазами образ Ксении – голой, покорной и распластанной подо мной. Ёрзаю в кресле, борясь с обострением похоти и перевожу взгляд на широкое окно от потолка до пола. Лучше на деревья буду смотреть, а то ни на какую работу сил не хватит.
– О, сырные печенья, – восклицает радостный Ваня. – Вы, Ксения Игоревна, кудесница. Где бы и мне найти такую ассистентку? А то одни дуры бестолковые попадаются.
Он сокрушается, источая очарование и лоск, а я запускаю в него скомканным листом бумаги, чтобы перестал меня нервировать своими манерами ловеласа и бабника.
– Я купила их в пекарне напротив офиса, – снова улыбается Ксения и делает шаг к выходу. Но потом, что-то вспомнив, хмурится и говорит: – Да, Роман Александрович, вам звонила какая-то женщина, очень настаивала на встрече.
– Мне звонила?
Перевожу взгляд на лежащий рядом мобильный, на который звонил кто угодно за последний час, кроме настойчивых женщин. Хм, странно.
– Упс, – смеётся Ваня и присаживается на край стола. Ему только попкорна не хватает.
– Да… подождите, я записала её данные, – суетится Ксения и листает блокнот. – Да, Маргарита Желобова. Она была… очень настойчивой.
