Все посмотрели на меня. Кто-то предпринял неосознанную и бессмысленную попытку сместиться к двери. А ведь наверху волчата. Подрастающее поколение. Есть дети и в домах по соседству. Сердце сжалось, когда я переводил взгляд с одного волка на другого. Посмотрел на Дэна и Арса, который отказывался мириться с неизбежным и пытался поднять кого-то на лапы. Они защищали меня и Алину, а я позволю им умереть?
Я князь этого мира. И если Мунис хочет поспорить, пусть пытается.
Прикрыл глаза и сосредоточился. Сознание будто размазалось, выцепляя искры сердец окружавших меня оборотней. Видимо, ещё не вся сила князя испарилась. Крупицы, но мне хватит.
Потянулся дальше. Ловил отголоски других. Ощутил даже Поля и Гора, пробирающегося канализациями внизу, но отсёк их. Отсёк и мартышек, улепётывающих от терема. Они напуганы.
Хоть бы получилось. Я никогда так не делал, но права на ошибку у меня нет.
Терем затрясся, и на следующем вдохе воздух стал обжигающе горячим. Одновременно с этим я прыгнул в реальный мир, утягивая за собой всех, кого успел отметить.
Глава 33
Блин, всё-таки иметь дом у моря — это круто. Каждый день я выходила завтракать, обедать и ужинать на тенистую террасу с потрясающим видом. Жару сбивал солёный бриз, в наличии свежие фрукты, купайся в море хоть весь день, замки на песке строй. Одним словом — красота.
В полдень, когда становилось совсем жарко, мы с Максом смотрели аниме. Один раз даже делали из подручных материалов простенькие костюмы. И всё было бы здорово, если б не одно весомое но: Марка почти никогда не было.
После сражения в Мунисе он очень боялся того, что дом, где мы находимся, разыщет Поль или Гор, поэтому встречи проходили как в фильмах про полицейских и шпионов — с шифрами, маскировкой и полным отсутствием гаджетов.
Мне было мало. Особенно по ночам. Часто снилось, что я снова в лапах Поля — слабая и беззащитная. Не знаю даже с чем это связано.
Вроде всё было нормально, новости про драку в тереме перенесла спокойно. Хоть и хотелось лично разорвать Поля и Гора на мелкие кусочки. От терема не осталось ничего. Голая выжженная земля. Нашего прекрасного дома, доставшегося от львов по «наследству» больше нет, а значит и нет и перемещения между мирами. Обычного. Только через альф.
Марк успокаивал и обещал, что мы построим лучше, современнее и красивее. Один раз даже проекты притащил, но до них мы так и не дошли…
Но вот уже неделю навалилась какая-то апатия. Не хотелось ничего, даже есть. Единственное желание — спать и чтоб рядышком был Марк. Хорошо, что сегодня он обещал прийти.
— Привет, Макс, — я выползла на террасу и бухнулась на плетёную лавочку-качели. — Что нового за ночь?
— Чайки подрались из-за оставленного тобой огрызка пиццы, — доложил он. — Победила жирная. Та, что ты батоном в прошлый раз окрестила.
— Теперь мы знаем, что надо, для того чтобы ты побеждал в драках, — я подошла к Максу и похлопала по его плоскому животу. — Стать жирнень…
Неожиданно к горлу подкатил кислый ком, и я поморщилась.
— Фу, кажется, меня тошнит от одного этого слова.
— Или оттого, что ешь слишком много пиццы, — улыбнулся он, но сразу посерьёзнел. — Ты как? Заболела? Мне сказать Яну, чтоб врача вызвал?
— Я не ем пиццу, если не заметил. Вот даже чаек ими кормлю. Видимо, да. Заболела. Уверена, это из-за тебя.
— Ну конечно. Давай, вали всё на меня, чтоб от Марка влетело. Между прочим, я тебе помогаю. Ты последние несколько дней заказываешь кучу пиццы разных вкусов, но ничего не ешь. Надо точно врачу показывать.
— Просто, я потом понимаю, что уже не хочу, — я развела руками и зевнула. — Предлагаю что-нибудь посмотреть. Только без всяких демонов, лады? О, давай «Я влюбился в милашка Зоуи»!
— Снова эти сопли? — поморщился Макс. — Ты чего такая сентиментальная? Море плохо на тебя влияет.
— Вообще-то я девочка, если не заметил, — я ткнула на себя и наклонилась. — Вот, видишь, даже грудь есть.
— Не вижу. Покажи.
— Макс, у тебя зубы лишние выросли? — уточнил Марк, внезапно возникший на террасе.
— Да я ж шучу, князь, — он поднял ладони и тут же сдал меня. — Но княгиня нездорова. Вот от несъеденной ей пиццы уже все чайки разжирели.
— Я на диете, — подошла к Марку и крепко обняла. Но вдруг в нос ударил просто отвратный запах, и я отшатнулась. — Твою мать. Марк, чем от тебя несёт?!
— М-м-м… — он прижал к лицу рукав. — Да вроде ничем. У медведей был, а что? Может на меня медовухой капнули. У них там праздник был.
— Иди в душ, я серьёзно. От тебя пахнет так сладко, что меня тошнит, — я сделала ещё шаг назад.
К горлу снова подступил ком.
— Мне за врачом? — уточнил Макс. — Вернее к Яну за телефоном?
— Нет, — Марк сглотнул и сделал шаг назад, а после осторожно проговорил. — У нас в аптечке ещё есть тесты на беременность? Думаю, нужно попробовать его использовать.
Я моргнула.
— Ты думаешь, что я… — меня вдруг охватил страх. — Нет, без тестов. Я не хочу их делать. Давай просто так, ладно?
— Без проблем, — легко согласился он.
Макс тоже как-то напрягся и теперь смотрел на меня круглыми глазами.
— Это что… Выходит, что… Тебе силы вернутся? Ну-ка прикажи что-нибудь!
— Приказываю успокоиться и не орать, — хмыкнул князь. — Даже если да, у нас ещё много времени, когда нельзя будет расслабляться. Нам в принципе незачем. Те, кого я даже по именам называть не хочу, всё ещё живы и на свободе.
— Не, я всё-таки сделаю. Только постоишь за дверью, ладно? — я посмотрела на Марка.
Дышать стало трудно, я вдруг вспомнила, что в этом месяце особых дней у меня не было. Паника начала подступать всё ближе. Я открывала рот, пыталась сделать вдох, но воздуха так и не поступала.
— Что со мной? Я не могу дышать.
Оборотень тут же скинул пиджак и сорвал с себя рубашку, а после подхватил меня на руки.
— Дыши глубже, всё хорошо. Волнуешься, вот и давление скачет. Жарко сегодня, а ты без шапки, что за дела? Идём в комнаты, там хоть кондиционер есть. И да, я постою с тобой, где скажешь.
Я кивнула, а после поморщилась.
— Дезодорант. Вот, что за ужасный запах.
— Понял. Избавлюсь от него сегодня же, — он поставил меня. — Дойдёшь сама?
Я кивнула. Марк взял меня за руку, но оставался рядом и, махнув Максу, повёл в дом. Поднялись по лестнице в так называемую мастер-спальню.
Марк сразу достал аптечку и ставшую ненавистной за все эти дни коробочку, которую положил на бортик ванной.
— Я рядом, родная, — сказал он, переступая порог. — Каков бы ни был результат, я тебя люблю, знаешь?
