Он рассмеялся, обнимая ее:
— Ничего. Мы просто заедем в ресторан и пойдем дальше. Гулять. Ты же хотела гулять, ты же сказала, что соскучилась по летнему городу.
Эвелин представила себя перед чужой женщиной и перед чужим ребенком…
— Слушай, а можно как-нибудь постепенно, а? Ну сначала с кем-нибудь одним, так… невзначай. А потом — с другим. Или наоборот.
— Пойдем, Эвелин, — сказал Бернар. — Сама все увидишь.
И в этот миг она вспомнила, каким он был, когда спасал ее из снега. Да. С таким лучше не спорить.
В ресторане, к своему счастью, первой, кого Эвелин заметила за столиками, была мадам Роше. Какое везение! Сейчас она попросит ее помочь скрасить неловкость и побыть рядом во время знакомства. О, именно так она и сделает, и ей все равно, что подумают мать Бернара и его сын! Эвелин почему-то больше боялась сына.
Она искусно изобразила удивление, подходя к столику мадам Роше:
— О, добрый вечер! Какой сюрприз!
— Я встречаюсь с моим сыном, — сказала мадам Роше и улыбнулась кому-то за спиной Эвелин.
— И вы тоже!.. Это который уехал?
— Ну… он уже приехал.
— Жаль. А я хотела вас попросить…
Тут у Эвелин пропал дар речи. Мадам Роше поднялась навстречу Бернару, улыбнулась и обняла его. А он тоже обнял ее и поцеловал в щеку.
— Ну здравствуй, сынок, — нежно сказала она.
— Здравствуй, мам.
— Что, и он — тоже? — в ужасе прошептала Эвелин. — Или… — Она помолчала, меняясь в лице. — Вы что, меня обманывали? Вы… мадам… а это… а он ваш…
— Ну, дорогая, успокойся. — Бернар улыбался, весьма довольный произведенным эффектом. — Я тебя только умоляю: не надо больше никуда от нас убегать.
Этого Эвелин не смогла бы при всем желании: у нее подкосились ноги, и она упала на стул, жалко улыбаясь мадам Роше.
— Ну, я думаю, она никуда от нас не убежит. Итак! Добро пожаловать в нашу семью, девочка моя!
Эвелин молчала и только переводила взгляд с Бернара на мадам Роше и обратно. Она вспомнила все.
Бернар называл родную мать «моя дальняя родственница». Смешно! А как мадам Роше сказала: «Квартира твоя, если, конечно, ты за полгода не полюбишь какую-нибудь другую и не выйдешь за нее замуж!». Как в воду глядела. Конечно, она все знала, наверное, еще и сама придумала выселить Эвелин, чтобы та легче согласилась поехать с Бернаром в Канаду.
Но сколько же терпения надо было иметь, чтобы не выдать себя за целый год! Эвелин с невольным уважением посмотрела на мадам Роше и покачала головой:
— Я бы на вашем месте сразу проболталась.
Мадам Роше развела руками.
— Поживи с мое, девочка! А впрочем, чуть позже я тебе открою секрет, как вести себя деликатно даже с невесткой. Ведь тебе скоро это предстоит.
Бернар засмеялся:
— Не торопи события, мама. Где несносный ребенок?
— Кстати, да! — подхватила Эвелин. — А где Бернар-младший?
— А! — Мадам Роше махнула рукой. — Где-то носится на балконе. Тут балкон выходит на море, ему, видите ли, захотелось проветриться. А вот и он!
Эвелин медленно повернулась… Дежурная улыбка сползла с ее лица, но через секунду Эвелин улыбнулась по-настоящему, до самых ушей. Это был тот самый мальчик, что утешал ее на набережной после того, как ее бросил Себастьян! Эвелин, снова чуть не плача, протянула ему руку:
— Ну привет! Советчик.
Мальчишка тоже ее узнал и заулыбался:
— Ну видишь? Я же говорил, что все наладится! — Он пожал руку Эвелин. — Расскажи им сама, как мы познакомились, и больше не плачь! А мне опять пора на балкон.
