Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
Бианка встревожился не на шутку и впервые косвенно признал реальную суть дела.
– Но почему это вас настолько тревожит, если клиент удовлетворен? А я весьма доволен вашей работой, причем настолько, что могу даже удвоить ваш гонорар.
Анайя улыбнулась и покачала головой, отклоняя взятку. Теперь она не сомневалась, что наступление удалось.
– Если бы я была машиной и производила некий товар подобно машине, то мне было бы все равно. Но я зарабатываю, создавая образы, слова, идеи – то, что существует лишь в воображении. Мою продукцию надо «принимать внутрь», как лекарство. Вот почему меня так заботит, чтобы мой продукт не имел ядовитых примесей – вы наверняка оцените такую аналогию.
Анайя вонзила в него эту словесную шпильку с превеликим удовлетворением.
– А мне о фили-снах говорили совершенно иное, – едко парировал Бианка.
Анайя с чувством вины вспомнила некоторые свои прежние работы, но решила, учитывая величину ставок в этой игре, что капелька лицемерия сейчас будет извинительна.
– У разных композиторов разные стандарты, – пояснила она, глядя в потолок. – И зависят они от величины таланта.
– Знаете, художник, к которому пристанет репутация человека, неспособного выполнить заказ, может лишиться средств к существованию, когда про такое узнают все. – Бианка нахмурился, отчаянно пытаясь придумать угрозу, которую можно без опаски произнести в присутствии полицейского. – А я вряд ли смогу рекомендовать вас своим друзьям. На вас даже можно подать иск за нарушение контракта.
Лейтенант выпрямился на стуле и взглянул на доктора, чуть заметно улыбаясь. Бианка на мгновение метнул в него ненавидящий взгляд.
– Да, процесс может оказаться интересным, – проговорила Анайя. – Сон, разумеется, станет фигурировать в суде как доказательство. Его захочет просмотреть судья. Возможно, и эксперты. И изучат его весьма тщательно. А огласка… лично я люблю огласку. Когда твое имя мелькает на публике, его вспоминают, услышав снова – скажем, в другом контексте.
Бианка ответил ей кислым взглядом человека, только что заляпавшего почти завершенный манускрипт. Анайе сразу вспомнились опасения насчет акул и аллигаторов, и она вдвойне порадовалась соседству лейтенанта Мендеса, терпеливо дожидавшегося момента, когда он сможет приступить к своим непосредственным обязанностям.
Медленно и неохотно безупречный убийца расстался с надеждой завершить тщательно замысленный план досрочного овладения покоем, свободой и властью.
– Как вам будет угодно, – сдался он. – Я вам его верну.
И он занялся тактильным замком сейфа, скрытого за картиной на стене кабинета. Анайя послала Мендесу краткий торжествующий взгляд, тот ответил улыбкой и тут же стер ее с лица, когда Бианка достал мастер-картридж и положил на стол рядом с чеком.
Анайя достала из сумочки свой старый плеер.
– Я, естественно, желаю ознакомиться с продуктом, – процитировала она и быстро проверила запись. Это действительно был оригинал. Она положила его в сумочку и встала.
– Доктор Бианка, благодарю вас за то, что уделили мне несколько минут своего времени. – Она быстро придумала, как загнать последний гвоздь в крышку гроба его надежд. – Передайте мои наилучшие пожелания вашей жене. Она произвела на меня неизгладимое впечатление. Теперь, когда я с ней познакомилась, если так можно выразиться, и снаружи, и внутри, я стану внимательнее искать ее имя в светских новостях. Это придаст всей истории более личный интерес.
Анайя решила, что если задержится еще немного, то может перестараться – она и так балансировала на грани допустимого.
– А теперь позвольте оставить вас, господа. Не стану более отвлекать вас от реальных дел. Меня же ждет мир моих неописуемых фантазий.
Когда она выходила, доктор Бианка не поднялся из кресла, чтобы проводить даму.
Анайя облегченно выдохнула, выйдя на мягкий дневной свет зимнего солнца. Ей казалось, что она побывала в пещере, где время остановилось на целые столетия, или сбежала из дворца злобного царя эльфов. Крепко сжав сумочку с картриджем, она отправилась на поиски ближайшего общественного транспорта, который доставил ее домой, в не столь роскошный район города.
Заброшенная на неделю квартира показалась ей холодной, к тому же в ней установился неприятный запах. Разбросанные вещи напомнили о торопливом отъезде. Она увидела кофейную чашку, в которой над слоем черной слизи на дне уже выросла плесень, и кучу грязной одежды. Обычно Анайя не очень-то жаловала домашнюю работу, но мерзость запустения ее доконала, и следующий час она посвятила энергичной чистке и уборке. Даже самые навороченные и автоматические домашние приборы не станут работать, если их не включать, не программировать и не обслуживать. Финальным актом наведения порядка стало церемонное извлечение из сумочки картриджа и его электронная кремация в утилизаторе. Анайя так и не решила, куда его отправила – в ад или рай для снов, но знала, что призрак этого видения останется с ней надолго.
Ее труды и добродетель оказались вознаграждены. Вскоре после скудного ужина ей доставили новенький синтезатор – Чалмис предусмотрительно переадресовал доставку. Анайя схватила его с нескрываемой жадностью.
Плетельщица снов благоговейно поставила коробочку на рабочий стол и ненадолго отвлеклась, глядя в окно, где переливались городские огни, напоминая драгоценности в витрине ювелира. Потом села и задумалась – за какую работу взяться в первую очередь. Она все же испытала краткую остаточную тревогу, подключая провода к вискам, но сразу же забыла о ней, когда перед ее мысленным взором возник новый яркий мир.
Девочка смотрела сквозь стекло купола на бесконечные поющие пески Колонии Бета – то охряные, то цвета ржавчины, но никогда не замирающие, никогда не умолкающие. Она смотрела на них с тоской и желанием, прижав пальцы к прохладной гладкости оберегающей ее тюрьмы, почти не замечая обволакивающего ее негромкого гудения машин, позволяющих ходить в простой одежде и дышать без маски. Воздух в ноздрях был сух и прохладен – его выдыхала машина, а не что-то живое и зеленое. Девочка повернулась к стоящему рядом брату…
Анайя вернулась домой.
Приключение дамы на набережной
Поздним и не по сезону холодным утром в июне 1903 года я зашел к моему другу Шерлоку Холмсу на нашу прежнюю квартиру на Бейкер-стрит. Ночь моя прошла в печальном бдении у смертного одра пациента, с которым мы с женой давно были дружны. Его разъедал рак. Но даже мысль о том, что он приветствовал смерть как избавление от нескончаемой муки, которую уже не могли умерить даже самые большие дозы морфия, что я осмеливался ему давать, не умерила глубокой печали, вызванной его уходом. Его случай с самого начала был безнадежным, непоправимым, и серый унылый дождик, зарядивший с самого утра, только ухудшал мое настроение. Мои размышления о бренности всего сущего приобрели поистине уродливый характер, когда кеб, который вез меня домой, на Куин Энн-стрит, свернул с Мерилебоун-роуд на Бейкер-стрит. Отчасти желая прогнать дурные мысли, а отчасти оттягивая ту минуту, когда мне придется огорчить Алисию столь печальным известием, я поддался порыву и остановился у знакомого дома, чтобы зайти к моему другу.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
