- А я для себя прошу... - она снова стояла рядом и зазывно улыбалась.
- Хочешь сделать мне эпиляцию на груди?
- Не-ет... Я о другом подумала... - её хрупкая ладошка легла на ткань моих брюк. В том месте, где снова пылающий огнём член натянул их до предела.
- Хулиганка! До вечера, любимая! - можно сказать, что я сбежал. Быстрыми шагами пересёк двор и, запрыгнув в свой "Мерседес" сразу же тронулся с места.
* * *
Сегеда всё растягивал и растягивал собрание. Путался в понятиях. Был не собран и уныл, как никогда. И постоянно заглядывал в телефон.
А я уже второй час сидел, до боли сжимая челюсти. Прикинул сто и один способ превращения его в кровавое, безжизненное месиво. С какого удара начать и к какой стене приложить скотину. А может, сразу башкой в бронзовую скульптуру в холле офиса?
- Ефим Анатольевич, давайте уже подпишем и разойдёмся. У меня сегодня ещё личные дела намечаются. - Ублюдок изменился в лице после очередного, брошенного на экран телефона взгляда. Расцвёл, как майская зелень.
Я машинально разблокировал свой гаджет и чуть не рухнул.
Чёрт! Лида вышла онлайн! Какого... Ну предупреждал же!
- Извините, но у меня тоже срочные дела. Отложим до понедельника. В одиннадцать вас устроит?
- Идёт. - Он подхватил свою папку и быстро ретировался, даже не попрощавшись.
Разделявшие нас с Лидой тридцать километров я преодолел минут за двадцать, предварительно позвонив и велев ей собрать все вещи.
Только бы успеть. Только бы приехать первым!
- Лида, готова?! - крикнул я с порога.
- Всё собрала. Может скажешь, что случилось, Ефим? - она и правда не понимала. Растерянно хлопала ресницами и смотрела огромными, невинными глазищами.
- Случилось то, что ты вышла в онлайн вконтакте. Я же тебя просил, Лидочка! Теперь счёт идёт на минуты. Твой больной муж может появиться на нашем пороге в любой момент!
- Прости, я просто хотела быстренько спросить, как дела у Веры. Подумала, её телефон может прослушиваться...
- Ох, Лида... - я кинул на стол поддельные загранпаспорта и налил стакан воды. - Обувайся! До понедельника перекантуемся в гостинице, а потом вылетаем.
- Куда вылетаем?
- К моему брату. В Грецию. - Я залпом выпил воду, а обернувшись, застал эту глупенькую хулиганку, рассматривающую наши новые паспорта.
- Хромченко Полина Николаевна? Хромченко Алексей Романович? Мы теперь семейная пара?
- Верно. Люди Сегеды будут обращать пристальное внимание на одиноких молодых девушек. А семейные пары не привлекут их внимания. Тем более, с нами будет ещё один пассажир.
- Кто? - Лида потянулась к обуви.
- Наш полуторагодовалый сын.
Шлёп! И тяжёлый ботинок выпал из её тонких пальчиков и, пару раз подпрыгнув на ступеньке, прилёг у моих ног.
Глава 46
| ЛИДА |
- Ефим, у тебя есть ребёнок? - мне тут же стало стыдно за тон, которым я это произнесла. Но всему виной шок, заставивший голосовые связки звенеть, как противный утренний будильник.
- Нет. - Он поднял ботинок и начал натягивать на мою, болтавшуюся в воздухе ступню. - Тридцать шестой? Обожаю миниатюрные ножки.
- Да ты издеваешься? Что значит "наш сын", ты можешь сказать?
- Сын моего троюродного брата, Лида. Они полетят с нами. Теперь твоя душа спокойна? - усмехнулся он и, подхватив сразу две огромные сумки одной рукой, второй потянул меня вглубь дома.
- Спокойна. - Буркнула я, едва поспевая за его широкими шагами.
- Давай! Живее! Машина в гараже. На улице тебе показываться рискованно. Садись на заднее сиденье и жди меня.
- А ты куда?
Но Ефим уже почти взбежал по лестнице на второй этаж. И не прошло и минуты, как вернулся обратно с плюшевым медведем и вчерашним букетом цветов. Сунул всё это мне под бок и, как только ворота поднялись настолько, чтобы его "Мерседес" мог протиснуться, рванул с места.
Я перевела взгляд от карих глаз, больше следящих не за дорогой, а за мной в зеркало заднего вида на игрушку, развалившуюся почти на всё заднее сиденье.
- Не стоит оставлять следы. - Устало выдохнул он, выруливая в направлении Скандинавского шоссе.
Наблюдая за нервными, резкими движениями Ефима, я не выдержала и позволила страху, притаившемуся внутри меня свёрнутой в кольцо коброй, выбраться наружу и напасть. Слёзы размыли очертания атлетических плеч Ефима и закапали на замшевые лосины, рисуя узор из тёмных точек на ткани песочного цвета.
- Лида...
- Что? - негромко всхлипнула я.
- Не надо, детка. Всё будет хорошо. - Он так это сказал... С такой уверенностью и спокойствием, что не поверить было невозможно. Успокоившись, я привалилась к медведю и прикрыла глаза.
* * *
- Куда направляетесь? - металлический мужской голос вытащил меня из дремоты.
- На день рождения племянницы. - Соврал Ефим, кивнув ДПСнику на игрушку.
Низкорослый и практически равный что по высоте, что по ширине мужчина, окинул меня заплывшим взглядом. Слишком пристальным. Ищущим. Словно, пытался понять, встречал ли где-то до этого.
- Любимый, кажется меня сейчас опять вырвет. Дай пакет! - сымпровизировала я. - Извините, токсикоз... - кисло просипела, вцепившись взглядом в стража порядка.
- Поезжайте! - зажмурился он и махнул полосатым жезлом в сторону трассы.
- Молодец, милая! Актерское мастерство семьсот восемнадцатого уровня. - Добродушно засмеялся Ефим.
- Ага. Что-то часто меня за беременную принимают в последнее время...
- А что если... - он бросил на меня полный обожания взгляд и быстро отвернулся, пытаясь спрятать заигравшую на губах по-детски счастливую улыбку.
- Даже не думай, Ефим! - я ткнула в сторону его лица указательным пальцем, и ещё раз в плечо.
- Ай! Не зажило ещё, Лида! - проворно увернулся он.
- Прости.
- Но всё-таки! Мы же не предохранялись, Лидочка! - я прямо на слух ловила его самонадеянную улыбку.
- А сегодня ещё не страшно, сильно не надейся. - Отозвалась я, разглядывая проносящиеся за окном здания незнакомого городка. - А на следующие дни купи презервативы. Побольше, чтобы тебе не повадно было, папочка!
- Лида! - прохрипел он сдавленным голосом. - Скажи ещё раз "папочка"!
- Что? Так не терпится стать отцом? - залилась я звонким хохотом.
- Больше не терпится наказать маленькую, глупенькую девчонку вдвое младше меня!
- Вдвое? Интересно, и сколько же тебе? - я перекинулась между передних сидений и моя ладонь пустилась в путешествие по твёрдому бедру распалившегося не на шутку любимого.
