В поднятых на него глазах он уловил все эти эмоции, а также вопрос: что дальше? И призыв к продолжению.
Он был уже на грани взрыва, а потому, взяв обеими руками ее голову, высвободил свою плоть.
— Хочу, чтобы ты разделила окончание со мной, — проговорил он, и она не узнала его голоса.
С этими словами он подхватил ее на руки и опустил на постель. Фиби уже изнемогала от желания, и он задрал ей юбки, положил ее ноги себе на плечи, а затем вошел в нее, да так глубоко, что она застонала от наслаждения.
Еще выше подняв ей платье и обнажив груди, он принялся играть ее сосками, она же продолжала стонать и корчиться в приступе страсти. Он изо всех сил старался отдалить конец, а когда был уже не в состоянии этого сделать, обеими руками крепко прижал ее к себе за ягодицы. Фиби на мгновение открыла глаза — в них сквозило изумление и радость. Разве так бывает? — говорил взгляд. Затем она конвульсивно выгнулась, по всему ее телу пробежала сладкая дрожь, и она затихла.
Кейто также не смог сдержать стон наслаждения, но вот тело его ослабло, однако он не отрывал губ от ее шеи.
В их не вернувшееся еще в этот мир сознание ворвались посторонние звуки. Стук в дверь!
Кейто приподнялся.
— Кто там?
— Это я, милорд, — раздался за толстой дубовой дверью знакомый голос Джайлса Кремптона. — Вы велели подать обед ровно в полдень, милорд. А потом мы должны ехать, вы сказали…
Кейто выругался себе под нос, употребив выражение, которое могло бы привести в замешательство даже его конюха, и соскочил с постели.
— Приду через пять минут! — крикнул он. — Слышишь, Джайлс?
— Так точно, милорд. Скажу Биссету, чтобы мясо поставили обратно в печь.
Кейто кинул взгляд на часы, стоявшие на каминной полке. Было уже четверть первого.
— Будь он неладен со своей исполнительностью, этот Джайлс!
И, отведя душу таким образом, он стал одеваться.
— Вряд ли я в состоянии сейчас вылезти из постели, — проговорила Фиби, потягиваясь. — Совсем нет сил.
Он взглянул на нее — лежащую в том же положении, в каком он оставил ее минуту назад. По-прежнему обнажены ноги, бедра, живот, в самом низу которого сверкают брызги сока любви. Она вся была самозабвенным наивным символом любви. Да, именно так! И не может, не должно быть никаких сомнений в искренности ее чувств, выплеснувшихся так неожиданно и остро вчерашней ночью и сейчас, в полдень.
— Откуда это у тебя? — не удержался он от вопроса.
— Откуда — что? — переспросила она, поглаживая свое усталое тело.
— Я говорю о том, что многие назвали бы распутством. Особенно если речь идет о женщине твоего происхождения.
Что-то в его голосе заставило ее сесть в постели, одернуть юбки.
— Разве это плохо? — спросила она. — Или стыдно?
Он ответил не сразу:
— Нет… разумеется, нет. — Он покачал головой и усмехнулся, но как-то неуверенно.
Больше ничего не добавив, Кейто направился в туалетную комнату к шкафу с одеждой, чтобы взять там кожаную куртку на шерстяной подкладке и штаны для езды верхом.
Фиби тоже начала приводить себя в порядок. «Что, собственно, его беспокоит? — думала она с недоумением. — Ведь главное в любви, чтобы обеим сторонам было хорошо. И не просто хорошо, а очень, очень хорошо. Что уж тут зависит от происхождения, от того, кто родители и какое воспитание человек получил?»
— Поторапливайся, Фиби! — крикнул Кейто из туалетной комнаты. — Не хочу, чтобы Джайлс смотрел на меня осуждающе: я ведь сам приучил его к пунктуальности.
Фиби опустила полотенце в лохань с водой, выжала его, стала протирать тело. Ух, как холодно!
Кейто уже вышел в коридор, а она продолжала одеваться. Нужно все застегнуть так, чтобы ему не пришлось перестегивать крючки платья или расправлять кружева на рукавах.
Фиби вошла в столовую, когда все уже сидели за столом, и поймала красноречивый взгляд Джайлса: судя по всему, тот догадывался о причине их опоздания и одобрял ее. С невнятным извинением она уселась на свое место и сразу же принялась за еду, чтобы скрыть краску, залившую лицо.
— Ты не переменила еще своего намерения с-сыграть роль королевы Елизаветы? — спросила у нее Оливия, чтобы не обращать внимания на отвратительного Брайана, сидящего напротив.
Фиби облегченно перевела дух: слава Богу, это совершенно невинная тема для беседы.
— Не перестаю думать об этом, — ответила она Оливии и обратилась к Кейто: — Как полагаете, сэр, ваши воины согласятся участвовать в представлении? У меня там в одной сцене королева обращается к солдатам и говорит о том, что и в слабом теле женщины может биться сердце настоящего мужчины… Джайлс фыркнул:
— Только через мой труп, миледи! Солдаты у нас воины, а не комедианты.
Фиби слишком хорошо знала Джайлса, чтобы обижаться, но все же посчитала своим долгом пояснить:
— Думаю, если мы разыграем спектакль в день летнего праздника, это только порадует людей. Не так уж много у них сейчас поводов для радости.
— Вы написали пьесу, леди Гренвилл? — не скрывая удивления, спросил Брайан. — Как интересно! А не найдется ли у вас какой-нибудь роли для меня? Пусть даже самой маленькой.
— Разве ты ос-станешься до праздника? — с нескрываемым ужасом спросила Оливия, стараясь не глядеть на него.
Фиби решила сгладить неловкость и сразу же ответила:
— Конечно, мистер Морс, если не шутите и если будете в это время еще с нами, я найду вам подходящую роль.
— О, благодарю вас, леди Гренвилл. Выходит, вы начинающий драматург? До войны это весьма почиталось при дворе. Но не припомню, чтобы написанием пьес занимались дамы.
С иронической улыбкой он поднес к губам бокал с вином.
— Фиби пишет х-хорошие стихи, — заступилась за подругу Оливия. — Г-готова спорить, она даст фору многим придворным сочинителям!
— О, не сомневаюсь. Может быть, покажете мне какие-нибудь из ваших поэм или пьес, миледи? Смею думать, я кое-что смыслю в этом.
— Я пишу для себя, сэр, — ответила ему Фиби на удивление надменно. — У меня не было и нет никакого желания блистать при дворе, где так много времени проводили вы. Тем более что не испытываю к нему ни малейшего уважения. Там все такие спесивые и высокомерные!
Ее слова не столько разозлили, сколько заинтересовали Брайана. Ого, эта нескладная девица, оказывается, не только занимается литературой, но, как видно, имеет собственные взгляды и убеждения. Занятно!
Он внимательно посмотрел на нее поверх края своего бокала. Не слишком аккуратная прическа, мятый воротник, да и платье выглядит так, словно в нем спали. Как она умудрилась довести его до такого состояния?
