Дверь бесшумно распахнулась и на пороге возникла женщина с подносом.
Длинные светлые волосы, струящиеся одежды, широко распахнутые голубые, как небо, глаза и полуулыбка на пухлых губах. Вслед за ней в кабинет влетела целая радуга ароматов: свежести и лёгкости, а ещё горячего кофе и свежей выпечки с корицей. Должно быть, так пахнет дом.
Суровое лицо Дракара Шэаррана, первого правителя Аршарры, преобразилось. Но меня больше всего потрясло то, как она смотрела на отца. Казалось, она видит только его, живёт только им, беспокоится… об этом говорила складка между безупречных бровей.
С достоинством склонив голову, она поставила поднос на стол и расставила перед нами чашки с дымящимся напитком и пиалы с выпечкой.
Бросив быстрый взгляд на отца, она, так же тихо как пришла, удалилась.
Правитель Аршарры проводил ши долгим взглядом.
- Очень красивая, - вырвалось у меня. - И смотрит на тебя с любовью.
Чётко очерченные губы Дракара Шэаррана растянулись в усмешке.
- Она знает.
- Что?! Как?
- Я рассказал ей. Она верит мне.
- И… она…
Я не мог подобрать слов, проклинал себя за косноязычие, но никак не получалось сформулировать складную мысль.
- Она сострадает нам, - сказал отец. - Шэ-арцам. Говорит, за всё в жизни надо платить, и за силу тоже. Я хотел подарить ей свободу, но она отказалась. Даже после того, что я сделал с её народом, у неё остались силы на сострадание.
- Отец…
- Встреча окончена, сын. Заявку на исследование сектора G-312 первым подал Ракх и я не нашёл причин отказать ему. Если вы сможете сделать то, чему я учил вас с детства, договориться между собой, я буду доволен. Мне всё равно, кто из вас займётся разведкой. Но разводить вас по разным углам и делать внушение каждому я не буду. Пора взрослеть, сын.
- Спасибо, отец, - сказал я, прежде, чем покинуть правителя.
Что-то подсказывало мне, что разговор с Ракхом тоже меня удивит. Правда, иначе, нежели разговор с отцом.
***
- Зачем тебе это? - Ракх откинулся в кресло и сделал знак ши покинуть комнату.
В этот раз в доме Ракха я встретил сразу троих рабынь. Блондинка тоже была среди них, вид у неё был бледным, глаза заплаканными. Повинуясь жесту господина, ши упорхнули за дверь испуганными мотыльками.
- Хочу развеяться, - пожал плечами я. - А в космосе думается лучше всего.
- Понимаю, - деланно закивал Ракх. - Видишь ли, я и сам хотел развеяться… А сектор G-312, на мой взгляд, идеально для этого подходит. Все эти метеоритные дожди, вулканические озёра, цунами размером с небольшую луну… Где, как не в этой заднице, чувствовать себя живым?
Он довольно ухмылялся, растягивал слова, словно ждал, что я заговорю о чём-то ещё. Бросал на меня выжидательные взгляды, словно проверял на прочность.
- Предлагаю зайти с разных сторон, - сказал я, делая вид, что не замечаю его провокации. Что ж. По-крайней мере я понял, откуда в базе взялись номера. - Вместе мы справимся быстрее. И так будет надёжнее, - добавил я вслух.
- Смотря как посмотреть, - тут же встрепенулся Ракх. - С одной стороны, оно, конечно, быстрее, а с другой… Как-то идея обследования этого сектора нравится мне всё больше и больше. Ты, Рагхар, как никто должен меня понять. Представь, что для меня космическая разведка - как ши для тебя. Ну вот совсем не хочется ни с кем делить.
И брат деланно развёл руками.
- Чего ты добиваешься, Ракх? - спросил я сквозь зубы. - Не советую играть со мной. Говори начистоту, чего ты хочешь?
Ракх посмотрел на меня долгим взглядом, словно решал, говорить или нет. Наконец, кивнул, только не мне, а как будто своим мыслям.
- Ты седьмой сын, Рагхар, - протянул он задумчиво.
- А ты третий. Это какая-то дурацкая игра? Говорить очевидные вещи?
- Когда-нибудь только один из нас взойдёт на трон Аршарры, - продолжал он.
- Ты пересмотрел голофильмов, Ракх? - зло буркнул я. - Мой тебе совет: попробуй больше читать… Или хотя бы играй на симуляторах.
- Я серьёзно.
- Круто, я тоже, прикинь? К чему эти разговоры о троне Аршарры? Это будет нескоро. Отец - я только что от него - бодр и полон сил. Пройдёт не одна сотня лет, прежде чем правитель выберет приемника. К тому времени не все из нас могут остаться в живых.
- Именно, Рагхар, я рад, что ты понимаешь! Именно. Не все.
- Так чего ты добиваешься сейчас?
- Уже сейчас следует задуматься о том, чтобы избавиться от самых сильных соперников заранее.
Я внимательно посмотрел на него. Он шутит? Но брат не выглядел шутником. Он говорил серьёзно.
- Ну ладно, - сказал я. - Допустим. Избавиться от соперников заранее и всё такое прочее. Так почему не начал с Таната? Или Юхана? Они самые сильные из нас.
- Танат слишком тщеславен, а Юхан просто болван. Они сами выроют себе ямы. А тебе пришлось помочь, Рагхар. Совсем немного. Ты бросишься защищать ши, ту самую, которая нанесла оскорбление чести воина Шэ-Ара. Ты уже готов лететь с горящей задницей и ловить её по всему космосу. Ты потеряешь лицо прилюдно, перед всеми, и шэ-арцы не пойдут за тобой. Не пойдут за тем, кого поставила на колени женщина.
В ту же секунду рассудок, должно быть, покинул меня и вернулся только спустя какое-то время.
Когда мы с Ракхом сидели, набычившись, друг напротив друга, на обломках дорогой мебели. В руинах, еще несколько минут назад бывшими кабинетом брата.
В провал вместо двери заглядывали обеспокоенные лица слуг.
Мы смотрели друг на друга с ненавистью и тяжело дышали.
Ракх потёр подбитый глаз и выразительно сплюнул красным.
- Ты готов убить брата за ши, - прохрипел он.
- Ты готов убивать за власть, - парировал я.
Губы брата растянулись в ухмылке, открывая окрашенные в красное зубы.
- Это другое, - заверил он. - А твоя девка сгниёт на рудниках. После того, как ей попользуются все шахтёры. А следом и ты отправишься за ней.
Глава 20. Лилу МакУиланЯ тепло попрощалась с собеседником и перевела вызов на Ша-Миа.
Оставшиеся детали они уладят. Я отчаянно завидовала подруге. Пожалуй, даже, чёрной завистью. Ей сейчас отправлять новую партию, а мне сидеть в душном кабинете, вводя данные в информаторий, а ещё предстоит надолго увязнуть в демо-версии бухгалтерской программы, которую, согласно новому месту жительства, пришлось писать заново.
Хотя… какого чёрта?
Неужели я не заслужила глоток свежего воздуха? Решено, посмотрю на новеньких сама.