Меня тщательно обыскали. И вот я на заднем сиденье полицейской машины в наручниках, а моя сумка с кошельком и телефоном перекочевала в руки копов.
Успела разглядеть, как оба моих охранника садятся в белый "Мерседедс", чтобы следовать за полицейской машиной. Один из ледяных спешно звонит кому-то. Наверняка Эйдену.
Гулким эхом в моих ушах звучали обрывки слов: "обвиняетесь в совершении хищения в особо крупных размерах из бюджета компании "Хейз Моторс Ленд"... имеете право хранить молчание".
После сегодняшнего меня точно запрут до свадьбы, а может и после придется сидеть под домашним арестом. Проклятый Вилмар, чтоб ему икалось!
Значит, бывший заявил, что я украла крупную сумму денег из выручки его автосалона? Я вспомнила слова о том, что еще приползу к нему на коленях. Сдается мне, бедняжку Хейза ждет сюрприз. Я не сомневалась в могуществе драххара и была уверена, скоро меня отпустят.
Но уверенность в скором освобождении пошатнулась, когда я увидела, что меня везут вовсе не в ближайший полицейский участок.
А когда мы свернули с девятнадцатой авеню к проливу Ист-Ривер, с ужасом поняла, что мы направляемся в скандально известную островную тюрьму Райкерс-Айленд. Вскоре мы уже ехали по мосту, что связывал этот жуткий остров с большой сушей и я вспоминала все, что доводилось слышать об этом ужасном месте.
Десять тюремных блоков для мужчин, женщин и несовершеннолетних. В основном здесь сидят подозреваемые, которым еще не вынесли приговор и преступники, получившие короткие сроки до года. Тут жестоко обращаются с заключенными. Заработавших тяжелые травмы от охранников больше сотни в год. Неужели и я застряну в этой клоаке?!
Никто не удосужился меня даже допросить. Требований о полагающемся мне звонке, презумпции невиновности и адвокате никто не слушал. Молчание и безразличие конвоиров пугало.
На месте у меня отобрали личные вещи и заставили переодеться в тюремную форму мерзкого ярко-оранжевого цвета. Кольцо, как ни странно, не потребовали, будто его никто не видел.
Мозг отказывался верить в происходящее, словно это дурной сон, кошмар от которого вот-вот проснусь.
Осознание, как глубоко влипла, настигло, когда меня заперли в месте, которое вряд ли можно считать камерой. Это был карцер.
ГЛАВА 38
Кровать, покрытая ржавчиной, матрас в пятнах плесени, мерзкий запах. От жары, что царила в этом месте, тело покрылось потом. Размер помещения слишком маленький, и, казалось, с каждой секундой места становится все меньше, будто стены смыкаются, грозясь раздавить. Моя клаустрофобия, спустя столько лет решила напомнить о себе.
Дыхание участилось, сердце застучало так быстро, словно я бежала. Дышать становилось все труднее, словно что-то сдавливало грудную клетку. В горле пересохло, я закашлялась. Лицо и шея горели, а руки и ноги остыли и занемели. Я льнула к металлической двери, представляя просторный коридор по ту сторону. Страх не выбраться отсюда никогда и задохнуться в этом клоповнике накрыл штормовой волной.
Со мной такое случалось и я знала, что будет дальше. Я потеряю сознание оттого, что слишком часто дышу. Мне никто не придет на помощь, и я рухну на этот грязный каменный пол, но лучше уж он, чем матрас с плесенью!
Есть два метода борьбы с клаустрофобией, которые помогали мне когда-то. Можно начать петь, чтобы отвлечься и взять контроль над дыханием, либо что-то сосредоточенно разглядывать. Первый способ привлечет внимание охранников, значит, выбираем второй.
Я огляделась, пытаясь найти подходящий объект для длительного любования, и остановилась на кольце дракона. Сконцентрировалась на нем, старясь отвлечь мозг от осознания, что заперта в тесной душной клетушке, где слишком мало воздуха и места, чтобы я со своей дурацкой фобией, чувствовала себя комфортно.
Я изучала причудливые изгибы кольца, черный камень и четыре заостренных элемента так похожие на клыки. Не знаю, как долго я разглядывала вещь, одно прикосновение к которой изменило мою жизнь.
Через час или два дверь открылась и меня повели в комнату для свиданий. За пуленепробиваемым стеклом сидел Вилмар. Я взяла трубку телефона, установленного для общения с заключенными:
- Здравствуй, дорогуша! Ну как тебе новые покои? Помнится, ты всегда любила минимализм. Ах, должно быть тут не так просторно, как ты любишь? Что молчишь? Где же твои слезы? Где мольбы? Одно твое слово и все это прекратится. Ты должна только согласиться выйти за меня замуж. Скажи "да" и тут же окажешься на свободе.
- Да пошел ты! Лучше сидеть здесь, чем жить с тобой под одной крышей! – я положила трубку и крикнула охраннику, что стоял у дальней стены – Уведите меня обратно!
Под изумленным взглядом Вилмара я встала и, не оборачиваясь, пошла к решетчатой двери.
Время тянулось медленно. Жара нарастала. А разум все боролся с паникой, изо всех сил держась за изгибы платиновых завитушек и блеск черного бриллианта.
В какой-то момент ощутила, что вокруг стало гораздо светлее и просторней, моего лица касается ветер и я лечу. Огляделась и обнаружила, что парю в воздухе над Бронксом, приближаясь к проливу Ист-Ривер.
Я ощущала тревогу и пламенный гнев в своем сердце, а также воздушные потоки под... крыльями? Когда это я успела их отрастить? Я что, сошла с ума? С утра вроде никаких дополнительных конечностей не было! Я что, уже становлюсь драконицей? Но ведь сто лет еще не прошло!
А потом меня осенило: это чувства Эйдена, к которым меня угораздило как-то подключиться. Неужели он летит сюда?
Сердце подпрыгнуло от радости. Он освободит меня! Вытащит отсюда! От облегчения я даже перестала дышать, как загнанная лошадь.
Дракон подлетел к острову и начал снижаться. Когда его лапы коснулись земли, мое сознание поглотил мрак. Последней мыслью было, что теперь все будет хорошо.
Очнулась я оттого, что кто-то возился с пуговицами моей блузки. Да что за день такой! Из огня да в полымя! Неужели пока валялась в беспамятстве, до меня добрался какой-то похотливый охранник?! Просто так я не дамся! Еще толком не поняла, кто передо мной, но мой кулак уже летел к лицу наглеца. Того, что на тюремной форме пуговиц нет, я не вспомнила.
Удар пришелся вскользь и когда увидела, кому от меня досталось, смущенно выдохнула:
- Эйден?
- Ты ждала кого-то другого или трепка предназначалась мне? – иронично вопросил драххар, потирающий скулу.
- Прости!
- Как ты сказала?
- Прости пожалуйста, я не хотела! – я покаянно коснулась лица дракона – Сильно болит?
- О, эти слова музыка для моих ушей! Теперь я понимаю, о чем говорил дядюшка, утверждая, что ему нравятся виноватые женщины. Повтори-ка еще раз!
- Ну, уж нет! – надулась я, озираясь – Где это мы? – спросила, продолжив застегивать блузку сама. Комната напоминала медицинский кабинет. Я сидела на кушетке, отгороженной от остального помещения белой матерчатой ширмой.
