— И все же я бы приветствовал его, э-э, Рог.
Орев его поправил.
— Патера Квезаль ослабил поклонение Великому Пасу, Ваше Высокопреосвященство, зная, что Пас мертв. Он предпочел — несомненно, мудро — сделать акцент на поклонении Сцилле.
Патера Прилипала вытер лоб потертым и пожелтевшим, но аккуратно сложенным носовым платком:
— Я хорошо это помню. — Стоял первый теплый день лета.
— Вы, Ваше Высокопреосвященство, могли бы сделать акцент, например, на Внешнем.
— Я, хм.
— Он, по крайней мере...
— Хорош бог, — заметил Орев.
— Он не придет в ваше Окно, Ваше Высокопреосвященство. Я полагаю, что могу заверить в этом Ваше Высокопреосвященство. Ни в ваше время, ни во время вашего аколита, ни во время аколита вашего аколита.
Патера Прилипала закивал, сначала медленно, потом все быстрее:
— Я... э-э... понимаю.
— Главный компьютер может достичь Синей, Ваше Высокопреосвященство, еще до того, как Виток снова улетит; но Главный компьютер никогда не сможет обладать здесь той силой, которая была у него там — властью над солнцем. А пока для Нового Вайрона — и для всей Синей — было бы неплохо, если бы вы проявили благоразумие.
— Я, хм, проявляю. В другом деле, а? Но — а — сначала, пат... э... Рог. Могу ли я сказать, что ты очень, хм, проницательный? Ты совершенно прав. Теперь я, э-э, понимаю это. Я бы, хм... Сам, а? Получив этот... э-э... намек? Нет, указание. От тебя. Во время... э-э... церемонии, да? Свадьба твоего, хм, сына. Я должен, хм, поступать мудро? — Он усмехнулся.
— Я уверен, что вы так и сделаете, Ваше Высокопреосвященство.
— Это все? Та самая, э-э, тема? О которой ты, а?
— Нет, Ваше Высокопреосвященство. — Его посетитель вздохнул. — Или, по крайней мере, только частично.
— В таком случае, хм?..
— Это неправильно — лишать себя жизни.
Он ждал ответа, но его не последовало.
— А разве не так же неправильно — подвергать себя опасности в надежде, что у тебя отнимут жизнь?
— Бедн Шелк! — воскликнул Орев и перелетел с плеча на нависшую ветку.
— Ты, гм, так и сделал. Ты же сам все устроил... а? На свадьбе?
— Да, Ваше Высокопреосвященство.
Прилипала костлявыми пальцами откинул назад влажные от пота волосы:
— Не, хм, достаточно. Скажи мне.
— Ваше Высокопреосвященство, вспомните первого инхуму, который напал на Шкуру. Его звали Джугану, или, по крайней мере, я знал его под этим именем. Он был без ума от человеческой женщины, убийцы. Он хотел освободить ее. Она находится в тюрьме, как я и должен был сказать Вашему Высокопреосвященству.
— Ты, гм, был против? Совершенно справедливо.
— Я действительно выступил против этого, Ваше Высокопреосвященство, чтобы как можно сильнее возбудить недоброжелательность Джугану. — Его руки сражались одна с другой, выкручивая и раздирая. — Я не... Я долго думал об этом, Ваше Высокопреосвященство. Я и представить себе не мог, что Джугану привлечет сотни себе подобных для публичного нападения.
Прилипала хмыкнул.
— Я полагал, что, наиболее вероятно, Джугану придет за мной один. Я бы притворился спящим и позволил бы ему напиться досыта, то есть выпить довольно много. Если бы я выжил, значит так суждено.
Прилипала кивнул сам себе:
— А если бы ты, хм?
— Значит так суждено. Возможно, он привел бы с собой компаньона. Я это предвидел. Возможно, он бы привел двоих или даже троих; в таком случае я бы непременно умер.
— Ну... э-э... et cetera[160], патера?
— Да, именно так, Ваше Высокопреосвященство. Это было бы то, чего я хотел. Я хотел, чтобы кто-то другой убил меня, и я бы сам не чувствовал себя виноватым. Вы знаете результат моей глупости — смерть целой дюжины людей и сотен инхуми.
— Зло, а? Подлые, хм, извращенные создания, которые заслужили... э... смерть, сын мой.
— Да, Ваше Высокопреосвященство. — Он выпрямился и расправил плечи. — Однако я был в дружеских отношениях с тремя из них. Нет, четырьмя, потому что я был недолго в таких отношениях с самим Джугану. С двумя инхуму, Ваше Высокопреосвященство, и двумя инхумами. Я заключил сделку со злом, о чем горько сожалею, хотя те, кого я знал, были не хуже нас. Я хочу исповедаться в этом. Начнем?
— Нет. Хм, нет. — Прилипала покачал головой. — Прежде всего, патера, ты должен сказать мне, почему ты хочешь... э-э... вознестись.
— Разве это не очевидно? — Его голос был так зол, что Орев бросился бежать на более высокую ветку. — Я потерпел поражение! Я отдал свою жизнь, но все равно потерпел поражение.
Прилипала откинулся назад, его пальцы образовали высокую пирамиду, вершина которой касалась подбородка:
— Сын мой, минуту назад ты... э-э... обратил мое внимание на то, что... э-э... наши нападавшие не уступают нам... э-э... морально. Я пропустил это мимо ушей. Проигнорировал, а?
— Ваше Высокопреосвященство...
Костлявая рука жестом велела ему замолчать:
— Выслушай меня. Вывод, хм? Мы ничем не лучше, э-э, чем они. Не... э-э... буду спорить. Возможно. Возможно.
— Плох вещь! — заявил Орев с непоколебимой убежденностью.
— Хуже, чем птицы, — согласился его хозяин и печально добавил: — но и мы тоже. Я подумал, что, может быть... Впрочем, неважно.
— Возможно, — повторил Прилипала. — Я... э-э... признаю это. Я, э-э, сам...
— Поверьте мне, Ваше Высокопреосвященство, я не имею в виду ничего личного.
— Хм, не имеешь. И все же я сам, а? Сознающий, всегда сознающий многие недостатки. А теперь, гм, Кречет, а? Плохой человек? Ты бы, гм, признал это, сын мой?
Он пожал плечами:
— Теперь, когда он мертв, многие говорят, что так оно и было.
— Был ли Кречет таким же... э-э... неправедным, как этот инхуму? Как этот, гм, Джугану, а?
— Да, мне кажется.
— И мне. Э. Старый Квезаль. Помнишь его, патера?
— Конечно.
— Знал, Лемура, а? Много, гм, дискуссий. Я, э-э, тоже. С Кречетом. Я... э-э... понял его. Хвастовство, а? Да, хвастовство. Не так уж часто, а? Но это правда. Говорил с… э-э-э... ним. Обедал. Исповедовал его, а? Плохой человек. Согласен... э-э... по этому поводу. Но послушай. Послушай меня, патера.
— Да, Ваше Высокопреосвященство.
— Кречет, гм, послал тебя, а? Один из... э-э... пятерых из нас. Наихудший. Возможно. Возможно, самый худший из этой... э-э... группы. Даже он не стал бы, а? Винить кого-то, кто... э... погиб. Ты мне сказал об этом. Кто... э-э... погиб при попытке. Ты понимаешь, что я имею в виду, патера? — Прилипала яростно замотал головой. — Не такой уж плохой человек, а? Не такой уж плохой человек ты, патера?
