фронтах Отечественной войны с 22.6.41 г., занимал должности — пом. нач. отдела истребительной авиации ВВС КА, командира истребительного авиаполка. За успешное выполнение боевых заданий полк под командованием тов. Сталина неоднократно отмечался благодарностями в приказах Верховного Главнокомандующего…»
И тоже — архивный документ. А где шрам на левой щеке Василия Сталина, из которой профессор Очкин извлёк осколок?
Есть у нас еще один источник знаний о Василии Сталине. Книга известная и пользуется огромным интересом у публики, уважающей Вождя. От самого приемного сына Иосифа Виссарионовича — Артема Сергеева. И тут прочитавшие ее могут надо мной только смеяться, над тем, что я по некоторым моментам биографии Василия Иосифовича имею вопросы. Ведь названный брат свидетельствует! В этой книге, Сергеев А. Ф., Глушик Е. Ф. Беседы о Сталине. — М.: Крымский мост, 2006, всё есть, и про жену Капитолину, и про ранение на рыбалке. И такое:
«Он был талантлив во многом. Был хорошим спортсменом, хотя физически казался не крепким, даже на вид хиленьким…»
Хиленький. Специально две фотографии, с хиленьким Василием и парнями такого же возраста, перворазрядниками-боксерами моего друга:
Согласитесь, что насчет хилости к Артему Сергееву есть вопросы. Такого парня, как Василий Сталин любая секция бокса, чуть потренировав технику, с удовольствием на соревнование выставила бы. Кстати, мне так и сказали: «Он что, боксом занимался?»
Только сам Артем Федорович Сергеев здесь ни при чем. Книга, одним из авторов которой он значится, это примерно такой же жанр литературы, как и книга Ф. Чуева про Молотова. Настоящий ее автор — журналистка из «Завтра», психушки имени Александра Проханова, Екатерина Глушик. Что-то ей генерал Сергеев, конечно, рассказывал, но нужно учитывать, что это был уже глубокий старик, 85 лет, и через два года после выхода книги он умер. Но когда я дочитал до места, где написано, как Василий рассказывал Артему уже в последний год жизни отца, что умрет отец и Берия, Булганин да Маленков его сожрут, то стало совсем скучно. Не могли эти слова принадлежать Артему Сергееву. Это журналистка Глушик, начитавшаяся всякой чепухи про Сталина и его сына, сама сочинила. Я прямо это заявляю. Каким бы старым не был Артем Сергеев, но он это не мог сказать ни при каких обстоятельствах. Это именно — сама журналистка из «Завтра». Это их стиль — писать всякую ахинею, даже не делая попыток проверить, что за каша замешана в журналистской голове.
Приписав Василию Сталину слова о Берии, Маленкове и Булганине, эта сказочница переместила на год вперед и смерть Сталина. При жизни Иосифа Виссарионовича, даже в последний его день, Василий не мог этого сказать, потому что 1) Берия не был еще министром МВД-МГБ; 2) Булганин не был военным министром, им был Василевский; 3) Маленков не был Председателем Совета Министров.
Нет, возможно еще, что Берия, Маленков и Булганин, встречая Василия на даче его отца, говорили ему: «Вот помрёт твой отец, мы станем министрами МВД-МГБ, обороны, и премьер-министрами, и покажем тебе, где раки зимуют». Только так если…
* * *
И ведь всё это в архивах. И про то, что в щеке осколок, и про то, что ранений не имел. И фотографии без намеков на шрам. Ни один документ у историков сомнений не вызывает. Более того, они лепят их все вместе в одну книгу, относясь к изложенному в них, как к несомненным фактам.
А публика читает и верит. Потому что, книга — раз, а книгу еще в школе уважать и любить советовали, она источник знаний, и историк написал — два. Ученый человек. Диплом у него есть.
Но если подумать. Вот вы на месте директора школы, в которую мать привела за ручку маленького Сталина в первый класс. Вы на месте учителей маленького Сталина. Вы ему будете оценки завышать? На его безобразия глаза закрывать?
Я понимаю, что можно быть глупым до тупости. Я понимаю и знаю, что среди училок глупых не одна. Но, мать вашу, инстинкт самосохранения — самый сильный инстинкт! А вдруг товарищ Сталин выберет время среди занятий государственными делами и поинтересуется у сына: в каком году была Куликовская битва? И окажется, отдавая сына в школу, в надежде, что там он получит знания… Реакцию товарища Сталина даже самый тупой педагог может представить.
И не только педагогов это касается. Командиров офицера Сталина тоже. Может командир дивизии, в которой был полк Сталина, не знал, что в полку командный состав во главе с сыном Верховного пьянствует и полк разлагает? Так особый отдел обязательно доложил бы, потому никакому особисту такое «счастье» никуда не упиралось. На пьянку они собрались РС рыбу глушить!!! Командир с офицерами пьянствует! А если он пьяный в самолет залезет и разобьется? Что с особистом и замполитом будет?
Впрочем, полк во время командования им В. И. Сталина был награжден орденом Ленина и неоднократно отмечался в приказах Верховного. Вот и всё.
А закончил войну Василий Иосифович, как в аттестации написано, с подорванным здоровьем, с переутомлением и расстройством нервной системы. А как вы хотели, если над парнем постоянно висело: ты сын Вождя?! Приходилось из шкуры вылазить, чтобы отца не подвести. Так дивизия Василия и была лучшей истребительной дивизией в ВВС РККА.
Это с детства на нем не могло не висеть: ты сын Вождя. И в школе. И в училище, которое он закончил с отличием по теоретической и летной подготовке, и в армии во время войны. И после войны!..
* * *
Думаете, двоечник-Вася, которого заставили сдавать зачеты по истории после окончания школы — это самое смешное? Ошибаетесь, есть еще и летчик-эпилептик. О пьянстве сына И. В. Сталину кто только не сигнализировал:
«П. ЕГОРОВ И.В. СТАЛИНУ
9 декабря 1950 г.
Лично!
Товарищу Сталину Иосифу Виссарионовичу.
Считаю своей обязанностью доложить Вам о состоянии здоровья Василия Иосифовича.
Василий Иосифович страдает истощением нервной системы, хроническим катаром желудка и малокровием. Причиной указанных заболеваний является чрезмерное злоупотребление алкоголем.
16 ноября с/г у Василия Иосифовича внезапно (дома около часу ночи во время просмотра кинокартины) развился эпилептический припадок — полная потеря сознания, общие судороги мышц тела, прикус языка и выделение из полости рта пенистой жидкости.
На другой же день Василий Иосифович был помещен в санаторий „Барвиха“, где удалось задержать его только лишь до
