в пограничных градах, но наступление никак не начиналось. Градодержцы просили у Ватая предоставить им военную помощь от Чемы, но тот не желал уменьшать и так уже небольшого отряда, поскольку часть его армии, которую он в свое время выслал против Мыны и Ляха, была полностью разгромлена. Потому Чема решил вступить в открытый бой с Семовитом и провести его над рекой Лядой, что тоже рассердило Ватая. Дело в том, что он слышал, что у Семовита армия в два, а то и в три раза сильнее, чем у Чемы. «Почему не отступает он в мои грады и не укрепляет их своими людьми?» — лился Ватай и приказал попотчевать батогами тех разведчиков, которые не смогли обнаружить армий Мыны и Ляха, угрожающих Градам Червенским с севера.
Не знали разведчики, равно как и не узнал об этом Ватай, что часть войск Мыны и Ляха укрылись в болотах, прозванных Коровьими, а часть отправилась к вёске Собебор, лежащей неподалеку от болот, образованных рекой Буцк. Именно здесь — по указанию Петронаса, который прислал для Арне огромный сундук, наполненный драгоценными вещами — Арне, Мына и князь Лях установили первый контакт с волынянами, что проживали над речкой Буцк.
Очень жадным человеком был повелитель волынян, которых называли еще бужанами — князь Дир. Уже много лет искушали его богатства Червени, только никогда не было у него достаточно воинов, чтобы захватить укрепления Ватая, потому поддерживал он с ним мир. О его жадности прекрасно было известно при дворе в Гнезде, потому-то как раз Дир должен был быть тем, кого хитроумный Петронас избрал в качестве помощника по уничтожению Ватая. Первая встреча Дира с Арне, Мыной и Ляхом произошло в небольшой вёске Собебор, возле северных границ Червенских Градов, на болотах неподалеку от реки Буцк. На эту встречу Дир прибыл в наибольшем секрете, с немногочисленной свитой воинов и вождей — советников. Очень многое слышал Дир про Даго Пестователя и его сыновьях; знал он, что Даго Пестователь считается непобедимым и знающим чары, вот только хворающим Отсутствием Воли. Но войсками Даго полностью владел Петронас, человек, образованный в Византионе, а Дир, живущий по соседству с русскими мелкими владетелями и князьками, подобно им испытывал огромное уважение к могуществу ромеев. Для Дира Петронас был самым настоящим ромеем, а ромеев он побаивался. Потому, получив от него послание, чтобы тот прибыл в Собебор на выгодные переговоры — как его в том заверили — прибыл незамедлительно, хотя и настала уже дождливая осенняя пора.
С Диром переговоры вел князь Лях, повелитель лендзян, соседствующий с бужанами и знающий их обычаи. Это он вручил Диру подарок от Даго Повелителя — сундук, наполненный серебряными гривнями и золотыми нумизматами.
— И это только лишь малая часть оплаты, которую получишь, если поможешь нам, — заверил Лях князя Дира.
— Но с Ватаем я воевать не стану, — сразу же предупредил князь Дир.
Был он человеком рослым, по обычаю восточных склавинов носил густую черную бороду и длинные усы, волосы на голове были у него кудрявыми. Одет он был весьма достойно: на нем был ромейский шлем с павлиньими перьями, ромейская кольчуга, вооружен он был ромейскими мечом и щитом. Но вот его воины не были столь богато одетыми и вооруженными. Ибо, несмотря на величину территории, которую занимали бужане, в этом уголке обитаемого мира никакой силы они не представляли. Дир, в связи со своей жадностью и данями, которые собирал с бужан, уважением своего народа не пользовался, все время вспыхивали против него различные бунты, и никогда ему не удавалось собрать крупной армии. Опять же, все время ему угрожала опасность от руссов и их различных князьков, с которыми он соседствовал. Так что дивился Дир богатым дарам, которые прислал ему Даго Повелитель, и уж тем более старался сохранить осторожность в отношении того, что предложил ему князь Лях.
В шатре в Собеборе состоялся пир в честь Дира. И тогда спросил его князь Лях:
— Ничего более не требует от тебя Даго Повелитель, как того, чтобы ты предоставил нам на реке Буцк сто весельных лодок, способных забрать наших пятьсот спешенных воинов. В величайшей тайне предоставишь нам убежище в своем градк Волынь, откуда мы поплывем в верховья реки Хучвы.
— В верховьях Хучвы находятся Грады Червенские, а неподалеку от реки находится могучий град Червень. Что хотите вы делать?
Лях честно признался:
— Мы собираемся на лодках тайком ночью подплыть под Червень и коварно со стороны реки проникнуть в град Ватая. Ты, Дир, ничего общего с этим не будешь иметь, разве что, кроме того, что дашь нам лодьи и накормишь нас в Волыни.
Град Волынь находился прямо у слияния Хучвы в Буцк. Невозможно было поплыть к верховьям Хучвы, не имя опоры в граде Волынь, который принадлежал бужанам.
Долго в деланной задумчивости качал кудрявой головой князь Дир, раз за разом выпивая по кубку меда, пока не сказал:
— А что случится, если вы не добудете Червени, а вас разобьют, или же если вы потонете в болотах Хучвы?
— Никто не узнает, что это ты дал нам сотню весельных лодей, — заявил на это Лях.
— А что будет, если вы захватите Червень?
— Прикажешь сшить огромное полотнище из льна, а мы наполним его богатством Ватая, — пообещал Лях. — А в победе можешь быть уверен, поскольку с нами идет князь Мына, да и я сам знаю все тайные дороги, которые ведут через болота от Хучвы до града Ватая.
Уж как-то так странно сложилось, что по причине того, что князь Лях вел переговоры с Диром от имени Даго Пестователя, со временем все стали рассказывать, что это ляхи напали на Ватая и Червенские Грады. С тех пор полян начали называть ляхами. У народов на востоке долгое время считалось, будто бы к западу от реки Буцк проживают ляхи, хотя то было маленькое княжество, которое, со временем, при Даго Пестователе, вошло в состав державы полян. Даже через множество столетий у многих народов Польшу называли «Лехистан», хотя это не имело никакого обоснования. А поскольку мадьяры, прозываемые мардами, частенько запускали свои отряды до самых Червенских Градов, то в один прекрасный день столкнулись с Ляхом и лендзянами. По этой причине — вроде как — полян, а затем и Польшу, начали называть «Лендзьер».
В верхнем течении реки Буцк на громадном пространстве находились десятки рыбацких деревушек бужан. Так что для Дира не представляло никаких трудностей доставить не сотню, а целых сто пятьдесят лодей. Радостной показалась ему мысль,
