«Фу», — подумалось ей. Надо же, такой урод, а еще надеется на что-то. Хоть бы в зеркало на себя глянул, чудище туалетное…
— Я, кажется, ясно дала понять, что мне это не интересно. Меня интересует только Женя, — голос Ирки слегка дрогнул, когда в мысли ворвалась страшная картинка, где это дитя Франкенштейна имеет ее, как последнюю дешевку. Конечно, Ира не образец целомудрия, но так низко еще не пала.
— А что такого? — он пожал плечами. — Я же не замуж тебя зову. Один перепихон, делов то. В качестве бонуса. Я ведь хорошо играю свою роль. А что «забитый» татухами Ромео не ведется, так это уже твой косяк. Давай протестируем, может чего подскажу, — неуемный «мачо» всё не сдавался, толи и правда намекая на трах, то ли просто издеваясь.
«Урод чертов!»
— Я сказала — нет! — Цветочкина занервничала, оглядываясь по сторонам. На улице темень, вокруг ни единой души. — Открой дверь!
— Да ладно, ладно! Не кипишуй так! Как маленькая, блять, — зло бросил ей в лицо и разблокировал дверь.
— С этой минуты наш договор больше недействителен! Отныне я не нуждаюсь в твоих услугах и тебе помогать не стану! — Цветочкина пулей вылетела на улицу и бросилась к подъезду.
— Еще встретимся, цаца! — крикнул ей вслед, захлопывая за ней дверцу «Ниссана». Может и хорошо, что Ира не увидела его взгляд, посланный ей в след, словно черная метка.
Черт ее дернул связаться с этим недоразвитым! И чем только думала?
Уже у двери квартиры второпях зашуршала в сумке, силясь отыскать ключи, но еле слышный шорох за спиной заставил ее резко повернуться и вскрикнуть.
— Что-то ты шуганая стала. Новый бойфренд ссаться по углам заставил? — Бугай склонил голову на бок, с неопределенной усмешкой наблюдая за «занозой».
— Еще один гигант мысли! Ты еще «по фене» со мной побазарь! — злобно буркнула, перебарывая в себе желание броситься на шею возлюбленному и там повиснуть лет на «дцать» так, чтобы не оторвали никакими щипцами. Но не для того она своей задницей рисковала, чтобы так просто сдать позиции и снова остаться у разбитого корыта.
— Чего пришел? — достала ключи и выжидающе посмотрела в упор на мужчину. Какой же он большой… Большой и красивый. Груда мышц. А взгляд! Да от него в дрожь бросает даже в тех местах, где это не ожидалось. Как же трудно устоять… Не зарыться пальчиками в эту густую растительность на его волевых скулах…
— Разговор есть. Открывай дверь, — он привычно скрестил руки на груди, ожидая приглашения. Но Цветочкина не торопилась. Стоит ей пустить его в дом и все, пиши пропало — она не удержится.
— Здесь говори, — голос сел и осип, а сердце пустилось в такой пляс, что балет «Тодес» захлебнется черной завистью.
— Дай сюда, идиотка! — он ловко выхватил ключи из ее руки и, зачем-то быстро оглядевшись по сторонам, вставил их в замочную скважину.
Ирка и пикнуть не успела, как была поймана за шкирку, словно все тот же нашкодивший котенок. — Давай! — Синицын по-хамски зашвырнул ее в квартиру и вошел следом.
— По-моему, я тебя не приглашала, — огрызнулась девушка, понимая, что Женя не поинтересоваться ее самочувствием пришел. Уж очень зол. Неужели удалось? Он приревновал! У Цветочкиной взыграла гордость за себя. Все было не зря!
Бугай же, вовсе не разделял ее восторга. Сардонически оскалился и, замахнувшись как следует, врезал ей по лицу тыльной стороной ладони. Ирка, ахнув, улетела в сторону и с грохотом врезалась в высокую декоративную полку, которая покачнулась и тяжелые статуэтки разнообразных зверюшек, которые с маниакальным пристрастием собирала Ариша, посыпались Цветочкиной на голову.
Девушка застонала и, прижав руку к пылающей щеке, рискнула подняться с пола. Облокотившись о злополучную полку, она растерянно, с примесью обиды на покрасневшем личике, взглянула на обидчика, от которого явно не ожидала ничего подобного, по крайней мере, в этот раз. Евгений к ней подошел вплотную и, заграбастав растрепанные волосы шатенки в кулак, потянул на себя.
— А теперь быстро рассказывай мне, какие у тебя дела с этим пидором? А то я душу из тебя вытрясу, дегенератка слабоумная! — он будто выплевывал в нее свои грубые слова, а руки слегка подрагивали от адреналина, что гулял по телу.
— Пусти, — она сделала попытку вырваться, но этим только заработала новую порцию боли.
— Ну давай! Рыпнись еще разок и я тебя вьебу так, что кровью ссаться начнешь!
— Прости! Пожалуйста… У меня с ним ничего не было! Я просто тебя позлить хотела… — хлюпнула носом, как обиженное дитя.
— Ты что же, возомнила, что я тебя приревновал, да? — насмешка в его глазах окончательно уничтожила все надежды Иры. — Ты — всего лишь дешевая блядища, которой я имел глупость один раз присунуть. Какого хрена мне тебя ревновать?
— Я думала…
— Думала? Ты разве умеешь думать? Мне не интересны твои шкурные похождения. Я хочу знать, о каком уговоре вчера в его тачке шла речь? — для верности он снова потянул ее за лохмы, дав понять, что шутки закончились и за любые действия приходится держать ответ, особенно, если они направлены против Ворохова, имя которого упоминалось в разговоре этих двоих смертников.
— Откуда ты знаешь? — Ирка была уверена, никто не мог слышать их разговор. Тогда они с Никитиным были одни в машине, а на улице белый день. Если бы кто-то и попытался их подслушать, то они бы его точно увидели.
— Отвечай, а то сопли твои по стене размажу!
— Взамен на то, что он притворялся моим парнем, я должна была связаться с Ариной и попросить ее украсть у Ильи какие-то бумаги… Он не сказал пока, что это за документы, но если хочешь, я могу… — она вздрогнула, когда Синицын отпустил её волосы и потянулся рукой за пояс своих джинсов.
— Какая же ты дура, Цветочкина. Мне, конечно, неприятно это все, но ты сама поднесла свою жопу не к тому члену, — мужчина достал ствол и сосредоточенно, размеренными движениями принялся накручивать на него глушитель.
— Женя? Женечка… Ты чего это? — Девушка нервно сглотнула несуществующую слюну, потому как пересохло не только в горле, но и где-то на уровне мозга. Причем еще в детстве…
— Баб никогда не мочил. Но все бывает впервые, — как констатация факта.
Синицын направил на девушку дуло черного пистолета.
— За что?! Жень! Умоляю, не надо! Я же ничего не сделала! — голос Цветочкиной перешел на крик. Оно и понятно. Еще пару минут назад она смотрела в эти бездонные глаза, умирая от любви, а теперь в них нет ничего, кроме жажды убийства.
— Ты берега попутала, причем конкретно, понимаешь, нет? — опустил оружие, но не убрал его, а лишь присел на корточки рядом с зажавшейся в угол девушкой. — А такие уже не выплывают. Либо сами тонут, либо им помогают.
— Я же ничего не сделала, — повторяет, как мантру, наивно полагая, что ее это спасет.
— Ты настолько тупая, что до сих пор не понимаешь, как лоханулась с выбором ебарька, да? — кроет матом, не стесняясь в выражениях. Так сильно хочется ей влепить промеж глаз, что ноют пальцы, сжимающие пушку. И ведь глупая. Могла бы обойтись без всей этой канители, просто позвонив ему. Не факт, конечно, что ответил бы с первого раза, но рано или поздно…
