Во время Первой мировой войны Стайн и ее подруга Алиса Токлас работали в Американском фонде помощи французским раненым. После войны вновь распахнулись двери ее гостиной на улице Флери, ставшей местом паломничества для молодых американских литераторов, которых она окрестила «потерянным поколением».
Написанная Стайн «Автобиография Алисы Б. Токлас» мгновенно прославила ее, сделав известной не только в кругу авангардистов. За успехом последовало приглашение прочесть курс лекций в США. Интерес к писательнице подогревала и постановка в Нью-Йорке ее оперы «Четверо святых в трех актах» на музыку В. Томсона. В 1934 году Стайн совершила турне по США со своими знаменитыми лекциями и вернулась во Францию с репутацией пусть сложного и трудно доступного для понимания, но выдающегося автора современности.
Умерла Гертруда Стайн 27 июля 1946 года в Париже, чудом избежав смерти во время немецкой оккупации. В историю вошло и ее предсмертное высказывание: «Это ответ? В чем же тогда вопрос?»
Небольшое тихое кафе «Дом» было традиционным местом встречи немецких художников. По возвращении из первого путешествия в Египет Кес Ван Донген обосновался на Мон-парнасе в забавном ателье из армированного бетона. Пол и потолок кафе был выкрашен художником в красный и зеленый цвет по случаю праздника, устроенного здесь 24 марта 1914 года. В свою очередь «таможенник Руссо» устраивал до 1909 года милые камерные вечера в своей мастерской на рю Перрель.
14 июля 1914 года на перекрестке Вавен, под лучами фонарей, был устроен грандиозный бал, привлекший много живописцев, скульпторов, артистов и поэтов. Праздник получился на славу, однако через несколько недель началась Первая мировая война. На этот раз, однако, ничего в квартале не было разрушено, и как только мир вернулся, Монпарнас зажил прежней, и даже более шумной жизнью, чем когда бы то ни было.
Вавен стал тогда главным перекрестком художественного мира, а Монпарнас — новой Меккой для художников двух континентов. Его мастерские притягивали в Париж, они манили к себе всех, кто хотел глотнуть воздуха свободы и увидеть живопись великих мастеров прошлого в музеях французской столицы.
Здесь художники открывали для себя новый смысл живописи, впитывая спокойный свет и воздух Иль-де-Франс, который обволакивал собой набережные Сены на участке от Лувра до собора Нотр-Дам-де-Пари. В результате встречи больших художников-иностранцев (Пикассо, Шагала, Цадкина, Ван Донгена) с французскими мастерами кисти (Матиссом, Дереном, Вламингом, Утрилло и другими) родилось движение, которое еще выше подняло престиж Франции и которое назвали «парижской школой».
Расцвет Монмартра длился около 15 лет, за которые, однако, квартал приобрел мировую известность. Эта эпоха пришлась на период между двумя мировыми войнами. Оккупация Парижа немцами завершила разрушение всего, что составляло привлекательность квартала, но не до конца.
А на Монпарнасе уже возникло новое пристанище художников — знаменитый «Улей», весьма схожий своими удобствами с «Бато Лавуар» — то же отсутствие воды и газа, но квартирная плата — одна из самых дешевых. Названием здание обязано круглой форме, напоминающей улей.
Дом разместил в себе большую группу приезжей бедноты. Наряду с русскими и итальянцами, не имеющими ничего общего с искусством, там жили Фернан Леже, Марк Шагал, Хаим Сутин, сюда приходили Аполлинер и Делоне, Сандрар и Модильяни.
В начале XX века Париж населяли русские студенты, художники, артисты, политэмигранты (как большевики, так и меньшевики). Накануне Первой мировой войны на территории Франции официально зарегистрировано 35 016 «подданных российской короны».
После Октябрьской революции только в Париже проживало 45 тысяч русских. Здесь существовал Русский эмигрантский комитет, который вступил в переговоры с Лигой Наций о положении русских беженцев, живущих не только во Франции, но и в других странах. В Париже открываются средние и высшие учебные заведения: Высший Технический институт, Высшая русская школа общественных наук, русские отделения в Сорбонне, а также Богословский институт, который учреждается в год открытия Сергиевского Подворья (1925).
Жизнь русских эмигрантов была чрезвычайно трудной. Очень небольшая часть — казаки — оседает на земле на юго-востоке Франции.
Около трети общего числа эмигрантов трудится на сталелитейных и автомобильных предприятиях Рено и Ситроена, расположенных на юго-западе Парижа в Биянкуре, который получил шутливое название Биянкурска. Рестораны этого района играют очень важную роль: они предоставляют помещения для встреч членов Объединения русских эмигрантов Биянкура, для проведения лекций Русского народного университета, для выступлений русских артистов и поэтов. Сюда приезжает Вертинский, читает стихи Бальмонт. В 1929 году рождается русский театр. Открывается православная церковь и русская гимназия.
О жизни русских шоферов в Париже рассказал в своем романе «Ночные дороги» Гайто Газданов, большую часть своей французской жизни проработавший ночным таксистом. Местом, где было много русских, был и Монпарнас, и Пигаль — район развлечений близ Монмартра. Но здесь они не жили — это было пространство, занятое множеством кафе, ресторанов, варьете, обслуживаемых русскими, цыганами, казаками. Знаменитые цыганские фамилии: Соколовы, Поляковы, Панины — вместе с белыми покинули в 1917 году Россию и стали неотъемлемой частью русских ресторанов. Первое в Париже русское кабаре открылось в 1922 году на улице Пигаль, 4.
После Первой мировой войны на участке, где пересекались бульвары Распай и Монпарнас, возник особый мир, сюда перекочевали с Монмартра художники, здесь же проходили встречи молодых эмигрантов — писателей и поэтов, образовался «русский Монпарнас».
По воскресеньям завсегдатаи русского Монпарнаса перемещались на улицу Колонель Бонне в Пасси к Мережковским, где у них с четырех до семи происходили традиционные собрания писателей. Хозяева всегда интересовались новыми людьми и были весьма расположены к младшему поколению.
Поэты и писатели «русского Монпарнаса» достойны постоянного и вдумчивого чтения — среди них наиболее яркими были Гайто Газда-нов и Борис Поплавский, проживший недолгую, но яркую жизнь.
На бульваре Монпарнас в доме 10, который принадлежал издательству YMCA, в 1926 году разместилось Русское Студенческое Христианское движение. Инициатором его создания был Николай Бердяев, который за два года до этого переехал из Берлина, куда он был отправлен из России в 1922 году. В Париже Бердяев написал «Новое Средневековье» и «Источники и смысл русского коммунизма».
Русский Париж оставался русским, став значительной частью нашей культуры XX века.
Аполлинер в своих газетных статьях пропагандирует новые направления в искусстве — кубизм, символизм, авангардизм. И пишет стихи, сделавшие его национальным поэтом Франции.
Сохрани меня, память грядущих людей, Век, в который я жил, был концом королей…
Так напишет он о своей эпохе.
Долгое время Аполлинер, как и многие его друзья, не имел французского гражданства — он получил его лишь незадолго до смерти, после фронтового ранения.
