Возвращаясь с деловой встречи в Монтре, я заехал в Лондон, где группа снимала клипы. Они начали с двух версий клипа на песню «Angie», в которых особенно шикарно смотрелся Мик в белом костюме, так подходившем под романтическую мелодию песни. В первой версии Мик стоял, а на голове у него красовалась шляпа, такая же белая, как и его костюм. Во второй версии он пел, сидя на краю сцены, а по его лицу гуляли блики света. Руководил съемкой знаменитый американский режиссер Майкл Линдсей-Хогг, для которого это была далеко не первая работа с группой. Он также снял для них проморолики на песни «She’s A Rainbow», «Jumpin’ Jack Flash» и фильм «Рок-н-ролльный цирк The Rolling Stones». Блики на лице Мика были его идеей, для воплощения которой он, проявив изобретательность, поставил к ногам Мика емкость с водой, в которой лежало несколько зеркал. Сверху на емкость навели прожектор, сбоку ассистент тыкал в нее длинной деревянной палкой — вот и весь фокус. А со стороны казалось, что Мик, как истинный нарцисс, любуется своим отражением в воде.
Съемки видеоклипов. Блики на лице Мика, Лондон, 1973 г.
Затем вся группа пошла переодеваться для съемки следующих клипов. Признаюсь, наряд, который Мик выбрал для клипа на песню «Silver Train», меня поразил. На нем был покрытый стразами синий спортивный комбинезон с узором из карточных мастей, разрезанный на полоски ниже колена. Костюм походил на то, что Мик надевал на концерты годом ранее, но китча в нем было в разы больше. Сознательно одеваться так, чтобы выглядеть совершенно безвкусно, Мик умел лучше всех.
Съемки видеоклипов. Кит в первой версии клипа «Angie», Лондон, 1973 г.
Не меньше меня удивил и выбор песен, которые он пел в этом облачении, — «Silver Train» и «Dancing With Mr. D», которые, на мой взгляд, были проходными и не оставили видного следа в истории. Более успешное будущее ждало такие композиции, как «Heartbreaker» и «Starfucker», хотя и они к хитам никогда не относились. Лишнее доказательство тому, что альбом «Goats Head Soup» не являл собой образчик нетленной классики.
Съемки видеоклипов. Билл и Кит настраиваются, Лондон, 1973 г.
Съемки видеоклипов. Перерыв, Лондон, 1973 г.
Съемки видеоклипов. «Silver Train», Лондон, 1973 г.
Но в тот момент нашлись и другие поводы для беспокойства. В студии я наткнулся на руководителя «Атлантик» в Англии Фила Карсона и Маршалла Чесса. Перед началом съемок мы втроем вышли на свежий воздух, и Маршалл рассказал нам с Филом о разногласиях с группой относительно обложки альбома. На улице ярко светило солнце, и Маршалл вдруг впал в странное оцепенение. Он пытался выговорить какие-то слова, но было очевидно, что он из последних сил удерживается от того, чтобы не заснуть. И это в четыре часа дня! Было бесконечно грустно наблюдать за тем, как на наших глазах этот динамичный молодой человек блестящего ума постепенно превращался в слабое, жалобно мямлящее подобие себя.
Как и многие до него, Маршалл слишком уж сдружился с Китом и перенял у него некоторые вредные привычки. Восковая бледность его лица и впалые щеки выдавали героиновую зависимость, беду, которая случалась с очень многими людьми, близко общавшимися с Китом. Гитарист The Rolling Stones был настолько классным парнем, что окружающие подражали ему во всем. Вот только не каждый мог похвастаться такой же конституцией, как у него, из-за чего люди гибли как мухи.
Съемки видеоклипов. Мик и его костюм в карточных мастях, Лондон, 1973 г.
К счастью, Маршалл сможет избавиться от зависимости. Чтобы оградить себя от губительного влияния, он покинет пост директора «Роллинг Стоунз Рекордс» и соскочит с иглы. Сам Кит через несколько лет, встретив Маршалла на одном из концертов, схватит его за плечи и с уважением в голосе скажет: «Marshall, I’m so proud of you!»[28] Уж он-то наверняка знает, о чем говорит!
Но многие другие так и не успели понять, что нужно спасаться. На пройденном Китом жизненном пути лежало уже несколько трупов, и их количество продолжало расти. Я не хочу сказать, что это его вина. Дело скорее в его ауре, внушавшей последователям желание копировать его, которое зачастую становилось для них фатальным. Да, за Китом Ричардсом еще долго тянулся шлейф смертей, но он никому не желал зла и уж точно не был виноват в том, что у некоторых людей нет собственной головы на плечах. В тот период, когда пошатнулось здоровье Маршалла, еще два человека стали жертвами влияния Кита…
В начале июля я встретился с Миком в Париже. Пресытившись рестораном в «Жорже V», он заседал в заведении под названием «Отель», новом модном местечке на улице Боз-Ар в бывшем особняке Оскара Уайльда. Очевидно, Мик не изменял своей увлеченности местами, вошедшими в историю культуры. К нам также присоединились Фил Карсон и Питер Радж, организовавший предыдущее американское турне группы и сделавший это хорошо. Мы особенно отметили его внимание к вопросам безопасности, и теперь он участвовал в обсуждении любого вопроса, касавшегося сцены. Речь шла о европейском турне, начало которого было намечено на конец лета.
Я приехал в отель к половине одиннадцатого. Мик уже был на ногах — большая редкость для рок-звезды. Будь на его месте Кит, он бы тоже был на ногах, но только потому, что не ложился вообще. Одной из сильных сторон Мика, спасавшей его от типичных трагедий мира шоу-бизнеса, была его привычка вести относительно спокойную жизнь, когда он не был в турне. Своего рода доброкачественная шизофрения, благотворно повлиявшая на его долголетие.
Благодаря Киту на этом собрании я мог полностью расслабиться. Точнее, благодаря его отсутствию: во время своего последнего визита во Францию Кит оставил у властей настолько «приятные» воспоминания, что въезд в страну ему был категорически запрещен. Один из членов группы отсутствовал, а значит, у нас в планах не числилось ни концерта, ни приема. Надо было только заказать поезд в Брюссель для французских поклонников группы в преддверии бельгийского концерта. Желающих поехать набралось больше, чем когда-либо, и я не без гордости позволял себе думать, что успех «Angie» тоже сыграл свою роль.
