— Мама права, — сказал Вервольф. — Эти места нам ни к чему.
— Пока ни к чему, — уточнил Кул, которого загадка Темной Башни интересовала не меньше, чем сыновей. — Сейчас на очереди слишком много других проблем. Кстати, Фау, ты не забыл, что обещал вылечить бедняжку Корал?
Рассмеявшись, Фауст заверил отца:
— Представь себе, помню.
— Готовишься? — спросил Кул, — Как ты понимаешь, я имею в виду не медицинскую сторону этого дела.
Они с Мефом прилетели, когда операция уже закончилась, а поэтому увидели Виолу за пределами деформированного Узора. Фауст успокоил семью, сообщив:
— Амбериты знают, что придется извлекать Камень в центре Лабиринта.
— В центре Главного Лабиринта, — уточнил отец. — Ну, в общем ты вроде бы ничего не упустил… А насчет Темной Башни не беспокойтесь — и до нее руки дойдут.
Вопрос был закрыт. Точнее, отложен до лучших времен. Сменив тему, Мефисто поделился старыми опасениями:
— Меня беспокоит, что хаосийцы охотятся за нашим Копьем. Получив его, Дара сможет уничтожить оставшиеся Пирамиды.
Геката, имевшая причины не слишком любить Хаос вообще и Дару в частности, немедленно заявила:
— Значит, Хаос должен быть уничтожен прежде, чем они доберутся до Копья
— Не хотелось бы, но придется… — сказал Кул. — Решено — ищем путь к уничтожению Хаоса. Желательно чужими руками.
— Я с утра пытаюсь вам рассказать именно об этом, — раздраженно напомнил Фауст.
— Действительно, — спохватилась Геката. — Мы заболтались и не дали Фау сообщить что-то важное.
— Заступилась за любимчика, ведьма старая, — хохотнул Кул. — Как же, обидели синенького… Фау, я тоже помню твои слова: дескать, кто-то подстрекает Ганеш и Беохок к войне. Какие подробности тебе известны?
— Известно немногое, — признался Фауст. — Но и это немногое меня встревожило. Не скажу, что ситуация пугает, но приятной ее не назовешь.
Отец нахмурился:
— Давай ближе к делу.
— В общем, Беохок наполнен предчувствием бурных событий. Там скопилось слишком много Обероновых детишек, которых не жалуют в Амбере. И еще, как я понял, в Ганеш стекаются орды демонов, обиженных властями Хаоса. Мнение мое такое — будет война, причем в самое ближайшее время.
— Именно этого мы и добиваемся, — усмехнувшись, напомнил Меф.
— Не совсем этого. Заговорщики слишком сильны. Они могут не ограничиться легкой трепкой окраин Хаоса…
Семья потребовала детального рассказа. Отчет Фауста о прогулке в Беохок выслушали в мрачном молчании. Лишь Вервольф задал несколько вопросов, уточняя технические данные боевых машин противника и другие нюансы военной обстановки. Когда же Фауст сообщил про состав, способный взрываться в окрестностях Хаоса, родственники заволновались по-настоящему.
— Ты прав, с таким оружием они могут добиться слишком больших успехов, — озабоченно резюмировал отец. — Этого нельзя допустить.
— Перемудрили, мальчики, — поддержала мужа Геката. — Будет очень обидно, если какие-нибудь посторонние силы воспользуются нашим успехом по части уничтожения Логруса.
Вервольф сокрушенно буркнул:
— Кто бы мог подумать, что найдутся проходимцы, которые вздумают играть на нашем поле.
— Надо было предвидеть, — жестко бросил Мефисто. — Мы обязаны были предусмотреть такой вариант. Всегда есть множество дармоедов, которым хочется поживиться за чужой счет.
Толкнув локтем младшего брата, Фауст осведомился, как он оценивает перспективы оси Беохок — Ганеш. Оборотень ответил, что порох, а тем более атомные фугасы делают армию мятежников почти непобедимой. Передовые крепости Амбера и Хаоса будут сокрушены, традиционное же холодное и магическое оружие окажется, скорее всего, не слишком эффективным средством отпора. Особенно если на стороне Беохока действительно выступит Ганеш. Впрочем, Вервольф оговорился, что должен как следует обдумать сложившуюся проблему.
— Только я не понял, чего они могут добиваться, — добавил он.
— Выбор невелик. — Кул пожал плечами, при этом драконы, вышитые на его эполетах, злобно оскалились. — В Беохоке собрались обделенные принцы Амбера, а это означает, что они захотят прогнать нынешних хозяев Лабиринта, чтобы самим стать повелителями Страны Порядка.
Фауст меланхолично произнес, дополняя мысль отца:
— Соответственно и демоны наверняка настроены взять власть в Хаосе. А вообще-то вопрос вовсе не в том, чего хотят они. Вопрос в том, что должны делать мы.
Остальные члены семейного совета дружно закивали, присоединяясь к его мнению. Только Вервольф, недоуменно вскинув голову, переспросил:
— Как вас понимать — мы меняем стратегию? Будем помогать Амберу?
— Это называется политикой, сынок, — пояснил Кул. — Только мы будем помогать не только Амберу, но и Хаосу тоже. Нам не нужны слишком сильные потрясения, нам нужна сильная Нирвана. На том и будем строить новую стратегию.
Поморщившись, Меф предложил выражаться точнее:
— Кому конкретно будет помогать Нирвана — Хаосу или Мерлину?
Неожиданно младший герцог, заулыбавшись, произнес:
— Однажды президент Трумэн озвучил забавную мыслишку… Помните?
— Помним, — Фауст тоже ухмыльнулся. — Пусть они убивают друг друга как можно больше.
— Вот именно.
— В этом что-то есть, — согласился Кул. — Предлагаешь на первых порах помочь мятежникам Беохока и Ганеша?
— Ни в коем случае! — Вервольф замахал руками. — Лунные Всадники и без нашей подмоги натворят делишек. Нам достаточно некоторое время оставаться вне схватки. А в решающий момент двинем армию и продиктуем остальным принципы послевоенного устройства.
— Опять воевать самим, — недовольно проворчал Меф. — Однажды мы помогли Корвину укрепиться в Авалоне, но тем временем Далт и Джулия укрепились в замке. Выиграв в одном, мы проиграли в другом.
Кул ответил строгим менторским тоном:
— По-другому и не бывает. Жизнь — это игра без правил.
Он добавил, что надо тщательно продумать стратегию и уже завтра составить план дальнейших действий. Задача, сказал царь, проста и понятна: Великие Королевства должны быть готовы отразить нападение варваров, чтобы враг не застал их врасплох.
Оборотень немедленно высказал свое мнение; дескать, необходимо нанести превентивный удар, иначе мятежники сотрут всех в порошок.
— Превентивный удар? — Мефисто насмешливо присвистнул. — Бросить средневековых ландскнехтов против пулеметов, пушек и авиации?
— Хватит спорить! — шикнула на них Геката. — Отец ясно сказал: обсудим завтра.
