– Я ужасно соскучилась по тебе, – перебила его Лена и положила трубку.
Тарас выпучил глаза:
– Ты что, собираешься сказать ей про Настю?!
– Да, собираюсь! – Дима разозлился не на шутку. – Но твоя сестра не дает мне слова сказать!
Ну и пусть пеняет на себя, раз не хочет его выслушать! Теперь он не боится и завтра же все выложит, быстро и коротко.
Он стоял лицом к окну и чувствовал на себе взгляд Тараса. Тарас первым прервал тягостное молчание.
– Дима, ты делаешь роковую ошибку. Я не против развлечений, секса, мы на отдыхе, – сказал он, тяжело дыша. – Но при чем здесь любовь? Развлекайся на здоровье, но моя сестра не должна ничего знать.
– Я не люблю ее. – Дима опустился на диван. – Поверь, мне нелегко, – сказал он, увидев обескураженное лицо Тараса.
– Это тебе нелегко?! Ты таскаешься с какой-то девкой, а моя сестра готовится к свадьбе!
– Свадьбы не будет!
– И давно ты это решил? Через секунду после оргазма? Да у тебя таких девок будет сотня.
– Не смей так говорить! Со мной так еще никогда не было. Я не могу жениться на Лене, это будет нечестно.
– Дима, я считаю тебя своим другом и хочу тебе счастья. Света кое-что рассказала про Настю…
– Плевать мне на то, что говорит Света!
– Плевать? А ты знаешь, что Настя сирота? Что выросла в детдоме?
– Знаю, она сама мне сказала.
– Хм… А… А ты знаешь, что у сирот плохо с головой? Они могут всякое выкинуть. От них отказались, значит, они тоже откажутся. Против генетики не попрешь, – многозначительно заявил Тарас.
– Настя не такая.
– Ой, не надо! Слушай, Дима, давай прекратим этот разговор. Не царское это дело – обсуждать проблемы отбросов общества.
– Заткнись, иначе я тебя ударю!
– Вот этого не надо. – Тарас скривился и примирительно поднял руки. – Делай как знаешь, но эти люди – они другие, абсолютно другие. Они не знают, что такое семья, как заваривать чай, как пылесос включать. Знаешь, что они вытворяют? Я читал, что один вот такой, из детдома, купил пачку чая, заварил, а чай несладкий!
Тарас многозначительно уставился на Диму.
– И что, что несладкий? – спросил Дима с недоумением.
– Что? Да он не знал, что в чай надо сахар добавить, чтобы сладкий был! Он не знал, что его продают без сахара! – победоносно закончил Тарас.
Дима выдержал паузу.
– Может, она не знает, как включать пылесос, но она знает то, чего не знаем мы. Она знает, что в жизни главное. У нее такая чистая душа, в ней столько тепла и любви! А ее глаза… Они светятся, как два солнышка. – Дима улыбнулся.
– Не знаю, что ты в них увидел, но смотри, не вляпайся в историю с плохим концом. – Тарас грустно усмехнулся. – И еще… Я знаю Ленкин характер, она так просто тебя не отпустит.
– Лена хорошая девушка, она все поймет.
– А ты вообще любил ее?
Дима задумался.
– Наверное, любил… А как иначе? – Он горестно мотнул головой. – Не дай бог тебе оказаться на моем месте…
– Поживем – увидим, у кого место луч… – Тарас икнул, побледнел, и на его лбу выступил пот. – Мне… плохо… – простонал он, дико вращая глазами.
Дима помог ему добраться до ванной. Как только Тарас склонился над унитазом, его вырвало и он сомлел. Дима умыл его и дотащил до кровати. Тарас захрапел, когда Дима стягивал с него брюки.
* * *
– Леночка, ты не спишь?
– Нет.
– Почему? – Мама вошла в комнату.
Лена нахмурилась.
– Не хочется.
Мама закрыла за собой дверь.
– Ты весь вечер сама не своя. – Мама села на край постели.
– Нет. Нет. Все хорошо, – отрезала Лена.
– Я же твоя мама, я все вижу. Давай, выкладывай, вместе легче решать проблемы.
То, что вместе решать легче, Лена знала наверняка и сказала маме, что Дима изменился. В чем это проявляется? Он говорит с ней иначе, не так, как всегда.
– Это всего лишь ревность, – рассудила мама, – и тоска.
– Нет, с ним что-то происходит. Сегодня я позвонила в пять минут одиннадцатого, а их не было дома. Я чувствую: там что-то не так. У него кто-то появился!
Лена вскочила с кровати и бросилась к окну, будто там могла увидеть соперницу. Но там была ночь.
– Знаешь, дочка, если тебя волнуют такие вещи, надо было ехать вместе.
– Я сейчас же лечу в Одессу, – сказала она. – Папа еще не спит?
– Нет, он в кабинете.
Лена надела халат, потуже затянула пояс и пошла к отцу. Он выслушал ее и спросил, нужен ли ей обратный билет.
– Нет, не нужен. Я не знаю, как долго там пробуду.
Папа удовлетворенно кивнул и позвонил в аэропорт. Что-то записал и положил трубку.
– Твой самолет вылетает в шесть пятьдесят утра. – Он вырвал листок из блокнота и протянул Лене. – Подойдешь к одиннадцатой кассе и назовешь свою фамилию. Билет уже ждет тебя. В девять ты будешь в Одессе, я позвоню в санаторий, они пришлют за тобой машину.
– Спасибо, папочка, я люблю тебя. – Лена поцеловала отца в щеку. – И еще… Я хочу, чтобы о моем приезде Диме не говорили. И Тарасу тоже. Пусть это будет сюрприз.
Папа посмотрел на нее поверх очков на кончике носа.
– Ладно, пусть это будет сюрприз.
Глава 7
Март 2016
Киев встретил сырой промозглой погодой, туманом и мелким противным дождем, а ведь было уже первое марта! Дима подошел к квартире. На душе скребли кошки: он не смог отстоять Зою, а ведь это она принесла симпатичный коврик на площадку – старый уже вытерся – и часто повторяла, что убирать в квартире не очень трудно: ни детей, ни кошек, ни собак. Даже попугая нет, а попугаи умеют сорить похлеще людей.
Не снимая пальто, Дима заглянул в холодильник – кроме кусочка заплесневевшей пиццы и банки рыбных консервов, в нем ничего не было. В шкафу он нашел начатую бутылку белого сухого вина. Он подумал и позвонил в японский ресторанчик, расположенный недалеко от дома.
Запивая суши вином, Дима прикидывал, за сколько дней он разгребет дела на работе, накопившиеся за две недели.
Две нестерпимо долгие недели Лена лежит в роддоме, и только сегодня он смог вырваться и приехать в Киев, иначе все развалится, это чистая правда. Расставаясь, Лена плакала.
– Да что с тобой? – сердился Дима, понимая, что сердиться на жену нельзя. – Я постараюсь справиться быстро, честное слово! Я бы и сейчас не уехал, но не могу, понимаешь? Не мо-гу!
