Мэнди очень хотелось спросить, не Лайза ли это. Она почти решилась, но в последний момент не смогла произнести вопрос вслух.
– Так что же?
Дэн заерзал в плетеном кресле.
– Она была гораздо более важна, чем мне хотелось бы. – Он хмуро взглянул на вино в бокале. – Если уж говорить начистоту, она узлы из меня вязала. Я должен был понимать ее без слов. Но настроение моей пассии постоянно менялось, и это сбивало меня с толку.
На Лайзу не похоже.
– В конце концов я сдался. – На его скуле задергалась мышца. – Правда, некоторое время еще держался. Не в моем характере сдаваться без борьбы. Так что я продолжал биться лбом об стену, пока моя подруга не сказала, что любит другого. Человека, который ее понимает.
А вот это могла быть Лайза.
Судя по болезненным ноткам в голосе Дэна, произошедшая с ним история не такая уж давняя. Если бы у Мэнди хватило мужества спросить! Сразу бы все прояснилось…
– Понятно, – неуверенно протянула она, так и не решившись на большее.
Он быстро взглянул на нее.
– Теперь мы квиты?
Мэнди не поняла вопроса.
– Ну, ты сказала, что никому не говорила о своих чувствах к… известному тебе человеку. Сейчас я поведал тебе свою тайну, которую тоже не открывал никому.
Ее сердце сжалось.
– Мне очень жаль, – сдавленно произнесла она.
Дэн промолчал. Из динамиков над их головой лилась негромкая музыка, в саду стрекотали цикады, внизу шумел морской прибой. В темной бархатистой вышине загорались первые звезды. Из-за движущихся потоков воздуха создавалось впечатление, что они дрожат.
Мэнди тоже трепетала, но не из-за свежести бриза.
– Спасибо за сочувствие, – произнес наконец Дэн.
Она ощутила, как ее глаза наполняются слезами. Странно, причин для их появления не было.
– Обычно я запекаю пойманную за день рыбу, но сегодня мне рыбачить не пришлось, так что наш стол будет вегетарианским. Ничего?
– Вполне, – ответила Мэнди, прокашлявшись.
– А потом мы обсудим твое редакционное задание. – Дэн встал. – Наслаждайся вином и музыкой. А я пока все приготовлю.
После его ухода Мэнди уставилась в темноту сада, чувствуя себя более взволнованной, чем когда-либо в жизни. Музыка лилась на нее словно водопад.
Спроси его! – требовала более отважная часть ее подсознания. Что ты теряешь?
Не смей! – испуганно умоляла другая.
Беззвучный диалог продолжался в мозгу Мэнди до тех пор, пока Дэн не вернулся с большим подносом.
– Что мне делать? – спросила она.
– Зажги свечи. – Он подал ей подсвечник и спички, а сам принялся переставлять на мраморный столик чистые тарелки, а также блюда с салатом, сыром и хлебом. Затем он подал гостье вилку. – Приступай!
Мэнди ожидала, что за столом Дэн заведет обычный в таких случаях ничего не значащий разговор, однако все вышло иначе.
– И все-таки я хотел бы узнать насчет истории с Тедом, – начал Дэн, когда с едой было покончено и они стали пить кофе, поглядывая на пляшущие на ветерке огни свечей. – Это было всерьез? Ты в самом деле приехала к нему, что бы отдаться?
– Конечно, – сказала Мэнди. Ее тон был спокоен, и она поздравила себя с этим.
– И на тебе в самом деле не было белья?
– Ни единой нитки.
Дэн зачарованно покачал головой.
– Счастливчик.
– Тед имел на сей счет иное мнение, – сухо заметила Мэнди. – Поставь себя на его место.
– Я бы с радостью, – произнес Дэн даже суше, чем она.
Смысл его слов сразу поверг ее в чувственный трепет, но пока она держалась.
– Но ведь ты сам не так давно заявил, что не считаешь секс забавой. Почему же тогда этот случай представляется тебе более приятным, чем в свое время Теду?
Дэн вздохнул.
– А ты как думаешь?
Мэнди ошеломленно уставилась на него. Ее дрожь усилилась.
Однако Дэн так и не прикоснулся к ней. Его сдержанность определила дальнейший ход событий.
Днем Дэн ловил рыбу или работал в саду вне поля зрения Мэнди. По вечерам он угощал ее вином и обсуждал будущую статью, поощряя делать записи или снимки. Затем он оставлял Мэнди слушать музыку, а сам отправлялся готовить ужин.
И каждую ночь, пожелав друг другу приятных сновидений, они расходились по разным спальням.
Мэнди не знала, сколько еще сможет выдерживать подобный уклад жизни. Синтия положила в чемодан не только шикарные наряды, но и обратный билет с датой вылета. Если Мэнди решит отправиться в Лондон раньше указанного срока, ей придется оплатить поездку из собственного кармана. Но не это ее пугало. Если она вернется раньше, придется объясняться. А хуже этого Мэнди ничего представить себе не могла.
Поэтому она осталась. Понемногу писала статью, гуляла и совершенствовала познания в классической музыке. Однажды она решилась. Надев самый скромный купальник из четырех, Мэнди спустилась на пляж. Дэн находился там – он удил рыбу. Поглощенный наблюдением за поплавком, он лишь мельком взглянул на Мэнди.
Обрадовавшись, что он не разглядывает ее, она сбросила надетую поверх купальника рубашку и с разбегу бросилась в воду, нырнув с головой. А когда вынырнула и открыла глаза, то увидела рядом довольно улыбающегося Дэна.
– Я знал, что рано или поздно ты не выдержишь! – сказал он. И поцеловал Мэнди.
У нее создалось ощущение, будто она тонет. Происходящее было выше любых рассуждений. Мэнди вдруг поняла, что это навсегда.
– Я люблю тебя, – сказала она, потрясенная до глубины души.
Но произнесено это было одними губами. А Дэн стоял зажмурившись. И остался в неведении.
Ну и хорошо, подумала Мэнди, трепеща в его объятиях.
Море колыхалось вокруг них, поминутно подталкивая словно огромное, игриво настроенное животное.
Дэн хрипло рассмеялся и открыл глаза.
– Мы утонем, если останемся здесь.
Я уже почти утонула.
– Не хотелось бы, – произнесла Мэнди вслух.
Она позволила Дэну помочь ей выйти на берег и сразу направилась за полотенцем. Кое-как вытеревшись, она набросила рубашку прямо на мокрый купальник и застегнула до самого горла.
– Фуникулер работает или снова придется взбираться по ступенькам? – Вопрос прозвучал фальшиво даже для ее собственных ушей.
Дэн пристально взглянул на Мэнди. Он больше не делал попыток прикоснуться к ней.
