Благодарение Господу, что я нашел ее, подумал он. Нашел в самую тяжкую для нее минуту, привез сюда и освободил, словно птицу выпустил из клетки, позволил летать свободно и беззаботно…
Маленькая рука коснулась его колена, требуя внимания. Камилла хотела продолжить игру, начатую в спальне. Они развлекались, пока Орланда пила кофе, потом Стэнли спросил:
— Куда сегодня? Предлагаю провести еще день на пляже. Спорим, Камилла будет в восторге.
Да, и он тоже. От возможности любоваться полуобнаженным телом Орланды и высматривать, какие перемены произвела в ней предыдущая ночь.
Неделя промелькнула незаметно. Они не разлучались практически ни на минуту. Все ночи Орланда и Стэнли проводили вместе и никак не могли насытиться друг другом. Камилла была счастлива и наслаждалась жизнью. Стэнли заваливал ее подарками, постоянно играл с ней, вызывая радостный смех и ее, и Орланды. Обдумывая развлечения на день, он в первую очередь учитывал интересы ребенка, понимая, что ничто не доставит Орланде больше удовольствия, чем возможность наблюдать за счастливо улыбающейся дочерью.
Они посетили Музей игрушек на Чартер-роуд, откуда Камиллу удалось увести только часа через три, и то с трудом. А после этого пришлось отправиться в игрушечный магазин, где малышка получила все, что ей приглянулось. Стэнли не скупился…
В другой раз провели весь день в знаменитом гонконгском зоопарке. Гуляли, разглядывали экзотических животных, любовались знаменитым фонтаном, куда Камилле непременно надо было залезть с ногами, визжа от восторга.
Но больше всего всем троим нравилось проводить время на пляже. Сегодня, однако, и Стэнли, и Орланда буквально считали минуты до возвращения в особняк. На обратном пути он вел машину сосредоточенно и молча, Камилла задремала, свернувшись клубочком на коленях Орланды.
Резко затормозив перед входом, Стэнли выскочил из машины, взял малышку на руки и с почти непристойной поспешностью передал вышедшей навстречу А Ма Тан. Потом обнял Орланду за талию и просто сказал:
— Идем.
Она опустила глаза, сказала Камилле, чтобы та вела себя хорошо и слушалась.
— О, она хорошая и воспитанная маленькая девочка, — одобрительно заметила старая домоправительница и посторонилась, давая им пройти.
Орланда чувствовала, что одобрение китаянки вызывает не только и не столько поведение Камиллы, сколько их. С той минуты, как Стэнли привез ее домой из салона Клод, А Ма Тан, очевидно, решила, что между ними происходит что-то настоящее. Что их странный брак может скоро превратиться в то, что принято считать браком у всех нормальных людей.
Но хотя Стэнли и обращался с ней как с королевой, Орланда знала, что такое никогда не случится. Просто пока он заинтригован ею и до сих пор наслаждается необычной ролью Пигмалиона. Коснувшись невзрачного серого камня чудесным золотым резцом, он выпустил на свободу, оживил прекрасную статую…
Они поднялись по лестнице, тесно прижавшись друг к другу, вошли в спальню, и Стэнли припал к ее губам. Они целовались, целовались, словно не были вместе целую вечность. Каждым прикосновением он разжигал в ней страсть и еще больше распалялся сам, и вот уже оба сорвали с себя одежду, эту последнюю тонкую преграду между ними.
Стэнли поднял ее на руки и положил на кровать.
— О Господи, до чего же ты хороша, Орланда! Я постараюсь быть с тобой нежным, но я ждал слишком долго! Я так хочу тебя, так хочу…
— О, Стэнли! — выдохнула она в ответ, переполненная таким же нестерпимым стремлением к нему.
— Да, милая, да, говори мое имя. Я хочу слышать, как ты выкрикиваешь его, задыхаясь от страсти, сейчас, немедленно…
Он вошел в нее. А она приняла его. И ее тело приветствовало его, помнило его, двигалось навстречу ему…
— Господи, что же ты делаешь со мной? — прорычал Стэнли, задыхаясь. — Я не могу больше терпеть, не могу. Иди со мной, дорогая, иди, сейчас…
— О да, Стэн! Да, да, да…
Потом они долго лежали вместе — без движения, без сил, без слов. Да и к чему им слова?
Орланда была счастлива. Она больше ничего не желала, только обнимать его и упиваться этим мгновением, сладостным блаженством любви. Любви? О да, любви.
Она прижала губы к его плечу и беззвучно призналась:
— Я люблю тебя, Стэнли, люблю…
Он словно бы услышал, поднял голову и взглянул на Орланду.
— Почему ты улыбаешься, дорогая?
— Потому что счастлива, Стэн, — просто ответила она.
Он улыбнулся в ответ.
— И я тоже, дорогая, и я тоже. — Наклонился и нежно поцеловал ее чуть припухшие губы. — Безумно счастлив.
Они долго молчали и смотрели друг другу в глаза. После того, что они только что пережили — полное слияние их тел и душ, путешествие в страну страсти и обоюдного желания и возвращение к тихой нежности, — ей казалось, что между ними возникла какая-то более глубокая связь, нежели телесная. Она ждала, ждала, глядя в глубину его серых глаз. Вот сейчас… сейчас…
Но тут Стэнли отвел взгляд.
Он наконец решил показать Орланде тот современный Гонконг — деловой, богатый, шумный, многонациональный город, которого она до сих пор как следует и не видела. Ведь они все время уделяли в основном Камилле и делали только то, что может заинтересовать маленького ребенка.
— Мне стыдно, что я до сих пор никуда толком не свозил тебя. Даже не показал «Голден палас», хотя и обещал. Давай поедем сегодня вдвоем. А Камиллу оставим со стариками. Они справятся.
Конечно, справятся, с тоской подумала Орланда. Значит, он хочет устроить развлечение лично для меня, словно прощальную экскурсию по городу. Впрочем, что может быть естественнее. Срок моего пребывания здесь постепенно подходит к концу…
Впечатление было грандиозным. На белом «ягуаре» они объехали весь центр, и Орланда с приоткрытым ртом разглядывала колоссальное здание «Банка Гонконга и Шанхая» на Стэтью-сквер, башни-небоскребы «Сити-банка» и «Китайского банка», фантастический «Голден палас». Она вертела головой направо и налево, проезжая по Гарден-роуд, Куин-роуд. Поражалась толпам спешащих людей, говорящих чуть ли не на всех языках мира.
Орланда с удовольствием отведала уличной стряпни, грациозно приняла букет цветов, купленный Стэнли тут же у торговки, с интересом глядела на свадебную процессию. В общем, делала все возможное, чтобы не показать своего отчаяния. И не только потому, что понимала, что не имеет права осложнять ему жизнь. Ведь Стэнли Гилбрайт не просил ее влюбляться в него и не хотел этого, иначе бы давно сказал об этом. Нет, просто не было никакого смысла портить один из немногих оставшихся ей прекрасных дней в его обществе.
И Орланда улыбалась, и смотрела на него во все глаза, запоминая мельчайшие подробности, его жесты, упиваясь тем, как он обнимает ее за плечо или за талию, как с улыбкой, глядит на ее восторг и изумление.
