Какое-то время он провел на складе, закупая припасы – ведь закупленные в Мобиле сгорели во время пожара. Но при этом Джед постоянно думал о женщине, с которой только что расстался.
Он пытался как следует все продумать, чтобы оценить сложившуюся ситуацию. Правильно ли он поступил, согласившись взять Элизабет с собой? Пока еще Джед не мог ответить на этот вопрос. Он знал, как вести себя, когда угрожает опасность, но понятия не имел, как справиться с собственными чувствами. Ему не пришлось научиться этому.
Он хотел только одного – хотел, чтобы Элизабет было хорошо. И совершил в ту ночь на берегу непростительную и не подлежащую исправлению ошибку. Да, сейчас уже ничего нельзя было изменить, и сожаления и раскаяние ничего не могли исправить.
Вспоминая спокойную решимость в ее голосе и упрямо вскинутый подбородок, он вдруг почувствовал неожиданный прилив гордости, даже восхищения ею. Она была его женой и отказалась покинуть его. Джед понимал, что не следует брать Элизабет с собой, но ее выбор отчасти обрадовал его, ведь он все еще горел желанием обладать ею.
Джед купил повозку, нанял людей для доставки груза на пароход, отплывавший этим же вечером, отдал все необходимые распоряжения.
Конечно, без денег, выигранных у Хартли, ему не удалось бы так быстро восполнить потери, но Джед не особенно задумывался об этом. Если бы он не выиграл деньги, то заработал бы их, задержавшись на какое-то время в Галвестоне. Так что не было смысла гадать, как могли бы сложиться обстоятельства…
Джед ничуть не удивился, увидев в салуне лорда Хартли. Англичанин сидел за столиком в полном одиночестве и пил бренди, а за такой напиток в Техасе выкладывали немалые деньги. Лицо Хартли было в синяках и ссадинах, но одет он был превосходно – по-видимому, не терял времени даром.
Трудно было определить, какой по счету стакан стоял перед Хартли – Джед подозревал, что англичанин из тех, на ком количество выпитого не сказывается.
Хотя было только начало дня, салун не пустовал. В таком месте, как Галвестон, где постоянно скапливались прибывающие и отплывающие корабли, всегда находилось много дел, так что хозяин салуна не скучал. У стойки бара толпились мексиканцы в своих серапе,[2]за одним из столов уже началась игра в карты, а некоторые посетители сидели в одиночестве, как Хартли.
Хартли тотчас же заметил Джеда и, приглашая к своему столу, помахал рукой:
– О, да это счастливый новобрачный! Идите сюда, окажите мне честь. Я хочу выпить за ваше здоровье.
Джед невольно поморщился. Сегодня ему совсем не хотелось связываться с Хартли.
– Почему-то мне кажется, Хартли, что мое здоровье – не самое главное для вас.
Англичанин криво усмехнулся:
– Вы правы, мой друг. Но все равно присядьте. Джед подошел и уселся за его столик. Из-за свадебной церемонии он оказался в этот день без оружия, и это немного тревожило его.
– Вам вернули ваш замечательный нож? – спросил он, выразительно взглянув на Хартли.
Тот хмыкнул и помахал рукой, подзывая бармена.
– Да, вернули. Но можете не беспокоиться. Я не собираюсь убивать вас прилюдно.
– Очень приятно это слышать.
Бармен принес бутылку и, наполнив стаканы, удалился. Было очевидно, что Хартли пользовался в этом заведении абсолютным и непререкаемым авторитетом. Впрочем, так было повсюду, где бы ни появлялся этот человек.
– Итак… – проговорил Хартли, поднимая свой стакан. – Итак, вы, должно быть, очень довольны собой. За такое короткое время стали богаче на сто восемьдесят тысяч акров и на несколько сот долларов. К тому же заполучили богатую жену, наследницу огромного состояния. Весьма впечатляющие успехи…
Хартли поднял свой стакан и, с усмешкой взглянув на Джеда, произнес:
– За человека, знающего, как вести дела.
Джед не стал пить. Сейчас он уже не чувствовал особого удовлетворения от победы над Хартли. За последние часы произошло слишком много событий, и теперь, вспоминая о карточной игре и последовавшей за ней драке, он невольно хмурился – ведь они вели себя как мальчишки… Во всяком случае, ему не хотелось об этом вспоминать, не хотелось ворошить старое.
Джед молчал. Хартли между тем продолжал:
– Я сомневаюсь, что мой добрый друг Коулмен будет рад услышать о скоропалительном браке своей дочери. Я даже полагаю, что у него имелись на сей счет совсем другие планы. Поэтому не удивлюсь, если он пожелает привлечь вас к ответу.
Джед наконец-то пригубил из своего стакана и, пристально взглянув на Хартли, заметил:
– Полагаю, что это дело касается только меня и его. Внезапно Хартли ухмыльнулся:
– Неудивительно, что вас не заинтересовало мое предложение, сделанное на плантации Спринг-Хилл. У вас были далеко идущие планы.
– Ну… не такие честолюбивые, как у вас. – Снова отхлебнув из своего стакана, Джед сказал: – Думаю, теперь вы направитесь обратно в Штаты. Здесь вам больше нечего делать.
Хартли вновь наполнил свой стакан.
– Ошибаетесь, друг мой. Я должен зарегистрировать в Техасе несколько тысяч акров. Ведь у меня еще остались купоны…
– Очень разумно, – кивнул Джед, – и поторопитесь, пока не лишились оставшихся купонов.
Хартли бросил на собеседника пронзительный взгляд, но лицо техасца казалось непроницаемым.
– Вы-то, конечно, свои акры уже зарегистрировали, не так ли, мистер Филдинг?
– Разумеется. В полном соответствии с законом. Я добавил их к тем, которыми уже владел, и теперь у меня недурной кусок земли в Техасе.
Джед был весьма практичным человеком и прекрасно понимал значение даже таких мелочей, как регистрация купонов на землю. Поэтому не поленился зайти в департамент земельных наделов и сделал там все, что следовало. К тому же ему хотелось поскорее избавиться от купонов. Конечно, для него они почти ничего не значили, но он знал, что Хартли готов был за них убить его. А ведь теперь у Джеда была жена, за которую он нес ответственность…
Хартли молча наблюдал за молодым техасцем. Наконец проговорил:
– Я ошибался на ваш счет, мистер Филдинг, хотя редко допускаю подобные ошибки. Вы человек грубый, неотесанный, но говорят, что вы играете по правилам.
Джед пожал плечами:
– Техасцы свободные люди и устанавливают свои собственные правила.
Хартли молча кивнул и, казалось, о чем-то задумался. Потом отпил из своего стакана и сказал:
– Я постараюсь запомнить это, мистер Филдинг. Джед поднялся из-за стола:
– Благодарю за угощение, Хартли. Мои наилучшие пожелания вашим друзьям на востоке.
Он направился к выходу, но не прямо к двери, а огибая столики, чтобы все время держать англичанина в поле зрения. Даже выходя из салуна, Джед старался не поворачиваться к нему спиной. Он знал, что их счеты с Хартли не закончены, но сейчас не хотел думать о неприятностях, хотя, конечно же, понимал: в будущем их не избежать. Джед твердо решил, что в следующий раз Хартли не застигнет его безоружным.
